Ученица палача (СИ) - Метель Марфа - Страница 7
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
— Я старалась, — просипела, — воды дайте.
— Не успела очнуться, а уже вертишь мужчиной, как хочешь, — улыбнулся седой, приподнял мою голову и поднёс к губам поильник.
Ничего вкуснее не пила, вода, пить, пить, пить…
Опустошив сосуд, она блаженно зажмурилась. Живая. Она — живая!
— Как мало для счастья нужно, стакан воды, — прокомментировал мой довольный вид мужчина.
— И жизнь, маленьким довеском, — шепнула она, уплывая в сон.
В течение недели она приходила в себя ненадолго. Её разбинтовывали, обмывали, втирали мази и снова забинтовывали. Поили полезной дрянью. И она опять засыпала. Когда промежутки бодрствования увеличились, ей удалось поговорить с седым.
Проснулась она от жаркого сопения в ухо и тяжести на груди. Ничего себе извращенец, домогаться полутрупа. Её лизнули в ухо, раз, другой. Она приоткрыла один глаз и тут же второй. Радостно взвизгнув, ей вылизали всё лицо. Тот самый щенок, которого она сжимала в руках на берегу реки, только подрос основательно. Это он сопел в ухо и его лапы лежали у неё на груди.
— Ну-ну, — щенка отстранил седой, стоящий с другой стороны постели. — Как тебе такое пробуждение? — улыбнулся мужчина.
— Незабываемо, — поделилась она, вспоминая первые ощущения и мысли при пробуждении. — Откуда он?
— При правильной системе дознания много интересного можно узнать, — усмехнулся седой, стащив собаку на пол. Пёс повертелся и лёг рядом с кроватью, положив лобастую голову на перекрещенные лапы.
— На нем ошейник с пластиной, там гравировка с именем пса и цифры, — сказал мужчина, внимательно наблюдая за ней.
— И как его зовут?
— Даркон — ответил мужчина. — Я знаю, что произошло с тобой. Где и как тебя нашли. Что ничего не помнила. Я подумал, ты будешь рада возвращению пса, — мужчина придвинул кресло ближе к постели и удобно расположился в нём, положив локти на подлокотники и переплетя пальцы рук в замок.
— Ты действительно ничего не помнишь?
— Как сказать, — горько усмехнулась, — то, что было до реки — ничего, потом… потом бы я хотела забыть, но не могу. Я не помню ни своего имени, ни кто я и откуда. Не помню, как зовут эту собаку, хотя скорее всего, она принадлежала мне. Может быть, Вы узнали что-нибудь? — посмотрела на него с надеждой.
Он отрицательно покачал головой. Они долго молчали, каждый о своём.
— Что со мной будет? — озвучила, наконец, терзающий её вопрос.
— Я хотел предложить остаться со мной.
— В качестве кого? — насторожилась она.
— Думаю статус Ученика предложить, — он внимательно следил за моими реакциями, — не хочу упустить такую возможность. Ты — чистый лист, без прошлого. Мне интересно будет учить и наблюдать, что из тебя получится. Я давно ищу человека, которой был бы достоин занять место рядом со мной. Кому я смогу доверять и учить.
— Хотите сказать, что я — непомнящая, оказалась самой достойной кандидатурой? Не смешите меня.
— Девочка, — голос седого стал жёстким, — я повидал на этом свете много страшных вещей. И совершил не меньше. Но ничего ужаснее и прекраснее я не видел до того момента, как нашёл тебя, — он видел, как её передёрнуло, но продолжил: — Ты была кровавым куском мяса. Мои парни, закалённые мужчины, их передёргивало от взгляда на твоё тело и они едва сдерживались, чтоб не блевануть от отвращения и не заплакать от жалости, когда снимали тебя с цепей. А ты в этот момент зубоскалила, да ещё укусила Маркуса. Девочка, нужно иметь очень твёрдый стержень, чтоб не сдохнуть и не сломаться, испытав то, что выпало на твою долю. Ты боец. Я уважаю тебя и поэтому предлагаю стать моей Ученицей. Хочу раскрыть потенциал, заложенный в тебе, — помолчал и тихо добавил: — Мне снова интересно жить.
— Не могу отказаться от такого предложения, — проворчала она, прикрывая глаза. Что ещё остаётся делать? Интересно, на что теперь похоже её тело, если мужиков блевать тянуло от отвращения?
— Прими настойку, а потом можешь поспать, — заботливые руки придержали её голову, в губы ткнулся носик поильника. Выпила эту полезную пакость и уснула.
Стук в дверь вырвал женщину из воспоминаний. Она отвернулась от окна. На чердаке было две двери. Стучали в ту, что вела на чердак дома, выходящего на улицу Модисток, 12.
ДОМ. Как она любила этот хитрый дом с «двойным дном». Городское логово Перрэ. Старый лис давным-давно купил два дома. Из экономии городского пространства, дома строили вплотную друг другу, тянущихся сплошной линией вдоль улицы. Поэтому все дома имели общую заднюю стену и крышу, что позволяло сэкономить при строительстве. Выход такие дома имели только на ту улицу, куда выходили фасады. Перрэ купил два дома и соединил их несколькими дверьми. Одна — для слуг, находилась в кладовой при кухне. Вторая — в хозяйской спальне, третья — на чердаке. Чердак дома, выходивший на улицу Лавочников, был оборудован под тренировочный и оружейный зал.
Чердак другого дома был отдан под гардеробную. В ней хранилась одежда, обувь, парики и прочие необходимые аксессуары и материалы на все случаи шпионской жизни. Здесь можно было найти тряпьё последнего нищего, наряд уличной проститутки, камзол герцогского гвардейца, наряд для бала-маскарада и много-много ещё разного. О тайне домов знали только четверо: барон Перрэ, Манон, эконом — верный друг барона Эмиль Массо и его жена Ирен, обладающая бесценным качеством в глазах мужчин… она была немая от рождения.
Вообще, почти все слуги барона в доме и в поместье так или иначе обладали этим бесценным качеством. Кто-то от природы, кто-то в силу жизненных обстоятельств лишившихся этой части тела. Все они были обучены языку жестов, поэтому общение с ними не вызывало сложностей у барона и Манон.
Жох в дом доступа не имел, мог заходить только на кухню. Он жил в комнате над конюшней. На его попечении были ворота, конюшня и псарня. Вечером во двор выпускал двух зверского вида волкодавов. Территория перед домом «приличного особняка», выходящего на улицу Модисток, была отдана под небольшой сад, где в хорошую погоду было славно провести время за тренировкой или просто посидеть, отдохнуть, поговорить за чашкой чая. Охрану сада и дома выполнял личный пёс госпожи. Высокие каменные стены скрывали особняк от любопытных глаз.
У барона имелся ещё один официальный особняк в городе, недалеко, всего в паре кварталов за рекой, в более престижном районе. В том особняке барон вёл светскую жизнь. А дом на улице Модисток, 12 он подарил Манон. Поэтому она проживала здесь. Тот особняк она не любила. В нем проходили официальные приёмы и балы. Там же её «пытали» уроками танцев и этикета.
В этот особняк приходила вся почта, предназначенная баронессе Перрэ.
Манон открыла дверь. На пороге стоял Эмиль, подтянутый мужчина пятидесяти лет с темно-каштановыми волосами, посеребрёнными на висках сединой.
— Госпожа, записка из особняка, — Эмиль протянул небольшой конвертик. Манон взяла, распечатала, пробежала глазами по тексту.
— Демоны раздери этого графа! — выругалась женщина, сминая бумагу в кулаке.
— Эмиль, поймай экипаж, мне срочно нужно в особняк, — поспешила в спальню избавиться от тренировочного костюма и переодеться в простое послеобеденное прогулочное платье.
Илиан Аландер
Илиан решил не откладывать визит к баронессе и отправился лично в её особняк после обеда. Но баронессы не застал. Дворецкий сказал, что «госпожа изволила отправиться на прогулку и будет только к вечеру».
Чертыхнувшись, мужчина потребовал бумагу и перо. Дворецкий исполнил его просьбу, проводил в гостиную к секретеру, где имелись принадлежности для письма. Дворецкий остался стоять в нескольких шагах, ожидая, когда Аландер напишет записку.
«Баронесса, прошу о высочайшей милости принять непутёвого наглеца, дерзнувшего домогаться Вашего внимания. Не теряю надежды на Вашу добрую душу, которой, я знаю, не чуждо сострадание. Готов вымаливать прощение на коленях. Смилуйтесь, баронесса, над потерявшим голову от вашей смелости и красоты. Смею надеяться лицезреть Вас сегодня. Жажду лично засвидетельствовать своё почтение и принести извинения за вчерашний инцидент. Навеки Ваш — Илиан Аландер».
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
