Цесаревич - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 3

Выдвигаться в кругосветное путешествие в форме бригады «Стальные медведи», которую утвердили с 1 января 1862 года в вооруженных силах Конфедерации как основную для сухопутных войск, было бы некорректно. Поэтому Александру пришлось снова, в который раз, выкручиваться и импровизировать, строя из себя модельера. В этот раз великий князь решил обратиться к иному, нежели ранее, пласту исторического наследия, а именно к униформе 1-го Офицерского генерала Маркова полка из Добровольческой армии времен Гражданской войны в России. Само собой, немного ее доработав. В частности, галифе заменились на армейские бриджи РККА образца 1935 года, а гимнастерку на китель того же фасона. Плащ-палатка и пехотный шлем достались новой форме от опыта их успешной эксплуатации в пехотной бригаде. А шинель, кепи и зимняя шапка перекочевали из униформы училища. Собственно нововведениями стали только белая тельная рубашка с черными горизонтальными полосками (обычная трикотажная шерстяная тельняшка) и Y-образная портупея, которая, как и ремень, имела светло-коричневый цвет с латунными застежками.

У офицеров, унтер-офицеров и военных специалистов, например пулеметчиков или врачей, на правый бок ремня вешался небольшой кожаный подсумок в ширину ремня, где в шахматной укладке располагалось два десятка патронов к револьверу. У остальных бойцов подсумка было два. В каждый из них вмещалось по тридцать патронов.374-80R. Вместо газырей великий князь решил ввести широкий ремень через плечо из жесткой матерчатой ленты с нашитым на него патронташем, навроде пулеметной ленты. У офицеров, унтер-офицеров и военных специалистов на правом бедре висела кобура с револьвером, у остальных – малая пехотная лопатка в матерчатом чехле.

3 апреля 1862 года Александр наконец-то, завершив все формальности, смог получить в собственность три корабля – парусно-винтовые фрегаты 1-го класса Niagara, Wabash и Minnesota и заняться их переоборудованием. Да, великий князь не был военным моряком, но он хорошо помнил главный урок Дредноута, а именно ликвидацию всякой промежуточной артиллерии с целью повысить огневую мощь основной. Поэтому все те гладкоствольные пушки самых разных калибров, что имелись на кораблях, демонтировали и заменили на 8-дюймовые нарезные дульнозарядные морские орудия Паррота. Весили оные чуть больше 11-дюймовых гладкоствольных пушек Дальгрена, но стреляли вдвое дальше, что давало серьезное преимущество как на больших дистанциях, так и на малых. Александр хорошо помнил, что бронепробиваемость нарезных 8-дюймовок была сильно выше, а потому небольшой запас чугунных болванок мог стать большим сюрпризом даже для броненосцев. На каждый фрегат таких орудий ставили по двенадцать штук, что помимо всего прочего ощутимо облегчало корабль, освобождая место для других не менее полезных вещей. Так, например, Minnesota после замены вооружения стала легче на неполные девяносто тонн. К сожалению, ввести в состав Российского императорского флота эти корабли Александр не мог, поэтому они были в порту Филадельфии записаны как частные суда с весьма интригующими названиями – «Корсар», «Капер» и «Приватир».

Отдельно стоит упомянуть одну деталь подготовки Александра к предстоящей ему миссии в Атлантическом, Тихом и Индийском океанах. Одновременно с фрегатами он приобрел у ВМФ США еще и небольшой парусно-винтовой шлюп Pocahontas. Конечно, этот корабль в 1860 году проходил модернизацию, но теперь перед ним ставились совсем другие задачи, а потому его ожидала серьезная доработка. Кораблик загнали в сухой док, где в максимальном темпе стали проводить ремонт обшивки корпуса. Параллельно шел демонтаж всех артиллерийских орудий, перестройка внутренних конструкций, парусного такелажа и, главное, машинного отделения. На борт этого шлюпа 2-го класса была установлена самая лучшая паровая машина, которую только можно было найти и уместить в имеющийся тоннаж.

После завершения модернизации прогулочный шлюп «Сюрприз» имел водоизмещение 602 тонны, осадку около 2 м и максимальную скорость в районе 18 узлов. То есть оказался одним из самых быстроходных кораблей 1862 года. Экипаж же составил всего 15 человек. Впрочем, особое внимание было уделено и пассажирам, которых можно было взять и нормально разместить в кубриках в количестве до трех десятков человек. Плюс в трюме, если что, еще две-три дюжины можно было поместить. Неплохой кораблик получился.

Но не стоит думать, что Александр занимался всецело этими материально-техническими вопросами, бегая с инструментами по кораблям. Нет, это было совсем не так. Несколько деловых поездок и возвращение к милому телу Элизабет в замечательное поместье. Именно туда к нему и привозили все чертежи, проекты и прочую макулатуру на согласование и подписание. В нем же базировалась особая усиленная рота сопровождения и велась активная работа по созданию управляющей структуры для того массива активов, которые стремительно накапливались в неготовых к этому руках компании «Рога и копыта». Поэтому уже 23 мая в достославном городе Нью-Йорке утверждается American Investment Bank, на должность управляющего которого приглашается еще мало кому известный Джон Пирпонт Морган. Он, конечно, был сыном банкира, но банковский дом его родителя был не сильно влиятелен, а потому молодому человеку приходилось делать свою карьеру самостоятельно. Впрочем, в свои двадцать пять Джон был уже неплохо образован, и, встретившись с ним, великий князь не колебался ни минуты. Особенно в свете ясного понимания перспектив этого человека и того вреда, который он и его сын принесут России, ежели пустить их в свободное плавание.

– Ваше императорское высочество, почему в договоре не предусмотрены условия его расторжения?

– Потому что вы должны будете сделать выбор – готовы ли вы мне служить или нет.

– Выбор? Служить?

– Да. Вы станете моим распорядителем в этой части света, в том числе не в совсем законных делах. Вам будет доверено много секретной информации, которой не стоит знать «простым смертным». Вы не сможете подать в отставку. Я никогда не пойду на такой риск. Это работа на всю жизнь.

– То есть после увольнения моя жизнь закончится?

– Можно сказать и так. В нашем деле, сэр, безработными не остаются. – Александр подмигнул Моргану столь жестким и холодным взглядом, что тот невольно вздрогнул.

– А мои родные?

– Смотря по обстоятельствам. Жена точно последует за вами, так как будет слишком много знать. Если, конечно, вы ее себе заведете. Остальные родственники – после разбирательства службой безопасности и выяснения степени их информирования. Впрочем, если будете служить верой и правдой, то даже после вашей кончины, например от старости или несчастного случая, мы позаботимся о ваших родственниках.

– Зачем я вам? Вы ведь предлагаете мне очень ответственный контракт.

– Вы очень перспективный человек. Мне нравится работать с такими людьми.

– Я, конечно, польщен, но, если честно, у меня мурашки по коже бегают от обрисованных вами перспектив. Вы же, как я понимаю, в контракте много чего не указали?

– Все так. Например, здесь описан только нижний порог вознаграждения от прибыли предприятия. – Великий князь выдержал паузу. – Не переживайте вы так. – Александр попытался максимально лучезарно улыбнуться. – Есть только три пункта контракта. Во-первых, вы мне должны быть верны. Во-вторых, это пожизненно, то есть, начав, вы будете тянуть эту лямку до конца жизни. В-третьих, пройдя проверки, вы становитесь моим человеком, а я своих людей не бросаю.

– Мне нужно подумать.

– Хорошо. Жду вашего положительного ответа через неделю. Вас устроит такой срок?

– Срок – вполне. Однако почему же только положительного?

– Потому что вы, мистер Морган, насколько мне известно, разумный человек.

Как ни странно, но ровно в условленное время молодой Морган пришел «сдаваться», то есть устраиваться на работу. Как позже выяснилось, его отец, узнав о том, кто именно сыну предложил столь необычный контракт, очень настоятельно рекомендовал ему согласиться. Особенно отца порадовало то, что Александр прямо сказал те условия, которые, как правило, приходится додумывать и гадать, дескать, готов ли работодатель на это или нет. Поэтому 1 июня 1862 года Джон Пирпонт Морган стал официальным управляющим American Investment Bank, штаб-квартира которого находилась в Нью-Йорке. В тот же день, помимо рутины, связанной с упорядочиванием имевшихся активов, Моргану было поручено решить довольно важный вопрос предстоящей экспедиции, а именно закупки оружия на перепродажу. Первый, так сказать, «звоночек», позволявший ему проявить себя перед лицом великого князя.