Крушение звёзд - Банч Кристофер - Страница 45

• Предыдущая
• 45/69
• Следующая

— Например, тебе?

— Почему не мне?

Ньянгу собрался, было, проблеять что-то похожее на возражение, но удержался. Никто из них до сего момента не связывал себя никакими обязательствами и не предъявлял никаких претензий на, будущее другого.

Мохи / Мохи II

Гарвин свирепо уставился на боевой корабль, висевший меньше чем в пяти километрах от них. Он пытался игнорировать бегущие по экрану строки данных, сообщавших, каким, согласно последней версии «Джейн», которой располагал Корпус, современным и тяжеловооруженным было восемь лет назад это некогда принадлежавшее Конфедерации чудовище.

Корабль от взгляда нисколько не уменьшился, как и его братья-близнецы по бокам «Большой Берты». Гарвин мог убеждать себя, что цирковой корабль огромен, но эти три превосходили его размерами. В два раза длиннее, в полтора раза массивнее. Тяжелое изящество подобравшегося для прыжка крупного хищника.

В четырех прыжках от Центрума эти три посудины и волна их сопровождающих поймали цирк в самую настоящую западню. Аликхан вошел в систему, доложил, что в пределах досягаемости его детекторов кораблей не обнаружено и что четыре из десяти планет системы, как говорится в данных, все еще обитаемы.

«Большая Берта» покинула гиперпространство, и секунду спустя на нее выскочила вся эта армада. Либо цирк сделался беспечным, либо незнакомцы располагали датчиками получше, чем на «Берте» и ее мелких судах.

— У меня вызов по кому на стандартной частоте Конфедерации, сэр, — доложил дежурный офицер связи.

— Включай, — велел Лискеард.

— Неизвестный корабль, неизвестный корабль, я — Боевой Флот Протектората Конфедерации, Кин. Ответь те немедленно или будете уничтожены.

— Я цирковой корабль «Большая Берта», прибывающий на Десман II, цель — развлечение.

— Я Кин, — пришел ответ. — Исправьте ваши записи. Система Десман теперь называется системой Мохи. Вас проводят на посадку, затем досмотрят, после чего будет вынесено решение о вашей судьбе. Не оказывайте сопротивления или…

— …будете уничтожены, — закончил Ньянгу. — Шеф, я думаю, мы нашли тех разбойников.

— Протекторат Конфедерации, а? — вздохнул Гарвин. — Сейчас мне действительно хочется, чтобы на борту был дипломат.

Лискеард запросил разрешение на посадку с заходом по орбите якобы из соображений экономии, а на самом деле — чтобы дать наблюдателям возможность увидеть как можно больше. Пришел ответ:

— Отказано. Следуйте прямо в космопорт. Или будете уничтожены.

— Какое разнообразие в подходе к проблемам, не правда ли? — заметил Ньянгу.

— По крайней мере, они, похоже, не воспринимают нас всерьез, — сказал Гарвин. — Гляди-ка, расщедрились всего на один линкор и не больше полудюжины кораблей прикрытия, чтобы благополучно довести нас до земли, — такие мы безобидные.

Ньянгу вызвал дежурного офицера.

— Пока мы идем на посадку, все глаза должны смотреть во все имеющиеся перископы. Надо получить представление о том, насколько глубоким может оказаться это дерьмо, поскольку в удовольствии оглядеться во время медленного спуска нам отказано.

Новости пришли невеселые. Десман II, теперь Мохи II, оказалась планетой-гарнизоном. Огромные посадочные поля, в основном свежепостроенные, испещряли ландшафт. Поодаль виднелись комплексы казарм и заводы.

— Полагаю, шефы обеспокоены какими-то неприятностями, — заметил Дилл.

— На предмет ввязаться или выбраться? — поинтересовалась Бурсье.

Вместо ответа Дилл ткнул пальцем в экран, показывавший громадный военный корабль, паривший над ними, когда они выполняли последние маневры.

«Большую Берту» окружили флаеры с пулеметами в открытых гнездах. Когда ее двигатель смолк, солдаты взяли корабль в двойное кольцо, заняв позиции вокруг него.

— Черт, а мы опасные, — заметил Бен Дилл.

— Теперь все, что нам надо сделать, это убедить их, что мы маленькие розовые киски, — Моника Лир хищно улыбнулась. — А потом, когда они расслабятся, повырезать всех к чертовой матери.

«Большую Берту» обыскивали очень оперативно, группами по пять человек, что заняло более полутора корабельных дней. Как и раньше, Гарвин и его офицеры «помогали», обеспечивая, чтобы никто ничего не нашел, по крайней мере, ничего важного по оружейной части. Воины Протектората признавали необходимость некоторого количества оружия в нынешние времена, что упрощало утаивание.

Одна из офицеров остановилась, положив руку на бластер и с некоторой неприязнью глядя на Аликхана, растянувшегося на люке, под которым находилось кое-что из тяжелого вооружения легионеров.

— Это существо опасно? Разве оно не должно сидеть в клетке?

— Оно не представляет особой опасности, — ответил Гарвин. — До тех пор, пока его хозяева осторожны.

— Будь оно мое, — заметила женщина, — я бы его заперла.

Гарвин улыбнулся, и обыск продолжился. Аликхан заворчал вслед группе, приподняв уши в легком недовольстве.

— Хозяева, понимаешь, — пробурчал он себе под нос. — Не ведают людишки, кто на самом деле хозяин.

— Все работает, — удивился солдат, озираясь в рубке.

— Конечно, все работает, — мягко ответил Фрауде. — Не работало бы, его бы здесь и не было. — Тут фраза, сказанная воякой, его заинтересовала.

— Когда что-нибудь ломается на одном из ваших кораблей, что вы делаете?

— Заменяем, конечно, новым блоком из запасов времен Конфедерации.

— А если замены нет?

— Тогда мы полагаемся на другие, резервные системы и надеемся, что на складах на нашей базе еще остались блоки, чтобы установить по возвращении.

— Но вы не можете починить то, что сломалось?

Солдат посмотрел так, словно сболтнул лишнее, сжал губы и двинулся дальше.

Малдун возлежал в своей клетке и громко урчал. Обысковая команда нервно повосхищалась его гладкостью и прошла мимо. Малдун, по-прежнему урча, проводил их взглядом. Его когти ритмично теребили подстилку на полу клетки.

Полдня спустя пришел вызов: «Командиру циркового корабля вместе с высшими офицерами и представителями так называемого цирка следует явиться пред лицо Курила на следующий земной день. Транспорт предоставят».

Гарвин тщательно отбирал команду. Разумеется, они с Ньянгу. Аликхан — он может надеть боевое снаряжение мусфиев, взять «пожиратель» и увешаться осиными гранатами; все равно никто не поймет, что это такое. Доктор Фрауде в клоунском костюме. Сэр Дуглас с совершенно ручным и не на цепи гепардом. Моника Лир. И Бен Дилл с его бросающейся в глаза мускулатурой и надеждой, что ему не придется пускать ее в ход.

Кекри Катун жаловалась Бену, что не попала в число избранных.

— Я думала, Гарвин возьмет кого-нибудь из статисток, так сказать, для антуража. Я определенно подхожу и делать умею все.

— Вероятно, именно поэтому мы тебя и не берем. Прикинь, ежели этот Курил на тебя глаз положит?

— А, понимаю… — Кекри примолкла. — А как тогда насчет Моники Лир? Она на редкость хороша собой.

Бен собрался, было, объяснить, какой смертельно опасной машиной является Моника, но передумал.

— Не знаю, — ответил он. — Потому-то я и не бригадир.

Он все еще не привык называть Гарвина иначе как «шеф» в лучшем случае и «гиптелеголовая задница» или «мой бывший стрелок — Тухлые Яйца» — в худшем.

Фрауде озирался, пока компания поднималась по ступеням между рядами бдительных солдат с поднятыми в салюте бластерами. За ними маячили военные флаеры, доставившие их сюда с «Большой Берты».

— Полагаю, этим о Протекторате сказано все, — прошептал он Ньянгу.

— Может быть. Но подумайте о чем-нибудь приятном.

Огромное каменное здание с колоннами в стиле античного храма некогда являлось, согласно полустертой надписи, «Айсберговским Центром Современного Искусства».

— Интересно, что они сделали с картинами? — прогудел Бен Дилл.

— Наверное, в задницу запихали, — ответствовала Моника Лир.

• Предыдущая
• 45/69
• Следующая