Палач - Борисов Олег Николаевич - Страница 18

– Пятьдесят грамм, говоришь? Как бы ты шею не свернул от усердия, конспиратор наш. Мысли у него завелись, понимаешь…

Пухленький собеседник жаловался на жизнь палачу, не забывая при этом наполнять бокалы:

– И ведь как быстро поднялся, гад, буквально за год всю клиентуру переманил. Кто победнее – те у нас околачиваются, а у кого денежки звенят – каждый вечер в его забегаловку. Каждый вечер… И ведь нашел же поставщиков, никто не признается, даже за деньги рот на замке держат.

– Цены не задирает?

– В том-то и проблема… Сам подумай, если у него блюдо говядины по четвертаку выходит, как соревноваться? Да, жесткая, старая, но у нас похожий стол накрыть раза в четыре дороже получается. Вот и бегут клиенты. Ну, там еще рыбу он скупает с переплатой, с фермерами договорился… Подмял под себя рынок, мерзавец. Даже не знаю, что и делать.

– А что местные погонники?

– Получают сколько положено и присматривают, чтобы клиентов не обижали. Да и ты округу подчистил, теперь многие вечерами не дома сидят, а в компании кружку-другую опрокидывают. Тихо стало, можно позволить себе развлечения.

– Значит, конкурент твой неплохо живет. И без неприятностей.

Владелец маленького кабачка лишь пригорюнился:

– Мы уже и власти городские на него натравливали, те с проверкой пару раз трясли. И шпану мелкую подарками одаривали. Не выходит грязи накопать, очень аккуратно работает. Ни тебе протухших продуктов, ни обобранных пьяных клиентов. Сам понимаешь, если деньги ручьем в карман текут, можно себе позволить выглядеть честным человеком. А нам – мучайся.

Клаккер разлил остатки бутылки и подцепил ложкой груду жареной картошки. Иногда он сам себя ловил на желании пообщаться с простыми людьми. Именно так – за бутылочкой настойки, в гуле чужих разговоров. Чтобы не забыть, что Город вобрал в себя тысячи обычных людей, каждое утро бредущих на работу. Бедолаг, у кого грошовая зарплата, простывшие дети и долги за продуктовый паек. Мужчин и женщин, живущих обычной жизнью в бараках и скособоченных домах, заполонивших Изнанку. Ради кого он и рисковал жизнью, по большому счету. Чьи истерзанные трупы раньше находили по занесенным снегом подворотням в холодные зимы.

И пусть большую часть времени сейчас палач проводил в обществе городских отбросов, добывая нужную информацию или охотясь за нечистью. Но именно поздними вечерами удавалось разорвать порочный круг и оглянуться вокруг. Посмотреть в лица людей, днем превратившихся в серую ленту, бегущую мимо. Услышать человеческие голоса, а не визг напавшего зверя. Расслабиться от вечного ожидания удара в спину. Превратиться в обывателя, сбросив прочь броню смертоносного охотника. Стать вновь бывшим ветераном Имперской пехоты. Одним из многих, кто жил в огромном Городе на изнанке Солнечной Стороны.

Попрощавшись с собеседником, Клаккер щедро отсыпал мелочи за ужин и выбрался на улицу. Постоял, вбирая запахи дыма и выгребной ямы рядом с кабачком, потом повернулся к почти незаметной тени у стены:

– Пойдем, господин начальник. Покажу тебе, где разгадка спряталась. Чтобы ты – и без развлечений у финишной ленточки, – так не бывает.

Шольц выбрался из сугроба, где пытался слиться с окружающим пейзажем, и постучал валенками, сбивая налипший снег. Молча махнул рукой, подзывая сопровождающих, потом засеменил следом:

– Двоих-то хватит? Можно дежурных унтеров в местном отделении взять.

– Более чем. Наш клиент – человек не буйный, хотя полицию и недолюбливает.

Сыщик пристроился сбоку и спросил, не в силах сдержать любопытство:

– Значит, Зицц подсказал, где искать?

– Да, натолкнул на мысль. А потом еще я запах вспомнил. Когда мои обалдуи в подвале на куски паука порвали, заодно все вокруг порошком засыпали. Я потом никак сообразить не мог, где на похожий запах натыкался. А как посмотрел на пустое место на карте, сопоставил мелкие фактики, так картинка и сложилась.

– И?

– Не суетись, сейчас покажу…

Хозяин столь популярного кабачка среди состоятельных горожан стоял молча, подпертый с двух сторон крепкими унтерами. Молчал, пока Клаккер внимательно изучал содержимое многочисленных коробок на полках и сваленную в углу ветошь. Молчал, когда уставший стоять Шольц взгромоздился на широкий стол, сдвинув в сторону разделочную доску. Наконец палач закончил обыск и вернулся в центр кухни, занявшей большую часть подвала.

– Ну, и где обещанная армия монстров? – с легкой грустью спросил старый сыщик, посчитав затянувшуюся тишину за окончательную неудачу. Нечем похвастать, снова пустышка.

Охотник удивленно покосился на босса, не шутит ли тот, затем со вздохом приподнял крышку ближайшей безразмерной кастрюли и подцепил кусок синюшного мяса с помощью металлического крюка:

– Вот. То, что не успели выварить и подать к столу. Остальное – давно в желудках посетителей. Счастье еще, что меня не накормили в тот раз, а то бы полоскало всю дорогу… Не понял?

Примостившись рядом с ошарашенным начальником службы Сыска Теней, усталый мужчина начал объяснять, разглядывая злого, как черт, хозяина заведения:

– Гениальный мерзавец. Гениальный, честное слово. Ведь надо же было придумать такое и воплотить в жизнь! Только подумай – раньше всех лекарей Города создать дурманящий порошок. Мы еще даже не догадывались, что такая штука может существовать, а он уже глушил нечисть пачками. Мало того, я так понимаю, что вон в той желтой банке остатки зелья, которое привлекает разную мелочь, словно свеча мотыльков. А потом – по накатанной. Разложил приманку, дождался клиента, оглоушил пыльцой и топориком по загривку. Хоп – вот тебе и злополучная «жесткая говядина». Бесплатно. Выварил денек-другой, потом можно подавать к столу.

– Это же – яд! – подавился слюной Шольц. Но палач не согласился:

– С чего бы? Вспомни скандал, который случился еще во вторую кампанию, когда эскадрон Раурхберга зажали в горах. Ни крошки еды людям, ни клочка травы лошадям. Только боеприпасов без счета. Они тогда месяц от дряни в ущелье отбивались. И под конец – жрали то, что сумели подстрелить. Когда их нашли, народ озверел до такого состояния, что готов был голыми руками дорогу назад пробивать. Но – все выжили. Желудками часть помучилась, да и только… Я понимаю – солдат переварит даже песок с камнями, но все же… Вот и наш умник – вымачивал и вываривал обстоятельно, как болотные сморчки готовят. И сервировал столы… Мясо даром. Есть возможность добавить разнообразные гарниры и прикупить рыбу. Хотя не удивлюсь, если и к рыбе чего подмешивал.

– И все наши неучтенные твари, которых недосчитались в отчетах?

– Съедены. Под пиво и более крепкие напитки. Нет больше страшной армии, незаметно скопившейся у нас под боком. Вот он, настоящий Лорд Теней. Господин повар и вивисектор в одном лице. Прошу любить и жаловать.

– Ненавижу, – просипел плешивый коротышка и замолк окончательно.

– Кошмар… – только и смог выдавить из себя побледневший Шольц. Похоже, у него в голове не укладывалось, что половина Города с удовольствием жрала нечисть, способную при случае закусить зазевавшимся человечком.

– Прежде чем отправим его в тюрьму, давай выудим рецепты порошков. Ты понимаешь, что мы тычемся вслепую рядом с Тенью, а подобного рода самородки могут куда как облегчить нам жизнь. Я бы с радостью каждое утро рассыпал приманку на каком-нибудь пустыре, а потом сидел в середине на кресле и отстреливал набегающих идиотов. Так согласен работать даже за полцены.

– В тюрьму его нельзя. Он там до утра не доживет. Что выпучился? Поверь моему опыту, к утру половина Города будет знать, чем их кормили. Не удивлюсь, если кто-то из поваров тоже в курсе. А против них у нас ничего нет. Как заберем хозяина – тут же новость пойдет гулять. Ну и к вечеру второй половине расскажут об особенностях местных деликатесов… Готов поспорить на золотой, под этой крышей столовались разные люди. В том числе и те, с кем в узком переулке лучше не встречаться, даже с охраной за спиной… Его на ремни распустят раньше, чем закроются тюремные ворота.