Александра (СИ) - Туманова Анна - Страница 10

• Предыдущая
• 10/67
• Следующая

…Войдя в столовую сегодня вечером, он на миг запнулся. Саша, в красивом атласном платье, с диадемой в изящно уложенных волосах, улыбалась ему, нежно и чувственно. Тонкая рука в светлой перчатке прикасалась к низкому вырезу на груди, поправляя скользнувшую туда подвеску. Выразительные глаза, смеясь и поддразнивая, скрывали в своей глубине тайну и обещание… Легкий цветочный аромат кружил голову, заставляя забыть обо всем… Оборский потянулся к дивному видению, но…

Оно исчезло, уступив место реальности, в которой домработница, в синем форменном платье, торопливо накрывала на стол, не поднимая глаз на вошедших в столовую мужчин.

Девушка поставила последнее блюдо и выскользнула из комнаты, оставив разочарованного Глеба досадовать на свое странное воображение.

И сейчас, сидя перед потухшим камином, Оборский дивился причудам неуемной фантазии. Привидится же такое…

Весь следующий день Саша провела на кухне — вечером в усадьбу должны были приехать гости, и девушка торопилась приготовить ужин на десять персон. Она немного волновалась, но надеялась, что все будет хорошо. По крайней мере, ей хотелось в это верить.

К семи часам, к парадному входу стали подъезжать машины. Компания приезжих оказалась сугубо мужской. Импозантные гости, оставив охрану во дворе, проходили в дом, здоровались с хозяином и направлялись в гостиную. Судя по всему, расположение комнат им было хорошо знакомо. Оборский встречал прибывающих в холле, а Саша торопилась расставить на столе закуски, впервые сожалея, что у нее нет помощников.

— Глеб Александрович, дорогой, как же давно мы не виделись! — громкий баритон разнесся по особняку гулким эхом.

— Арам Тигранович, рад видеть вас в своем доме, — услышала Александра голос Оборского.

— Да-да, я помню эту усадьбу. Здесь ничего не изменилось, — пророкотал его собеседник, — все так же красиво и уединенно…

За последним гостем захлопнулись двери гостиной, и Саше только и оставалось, что дожидаться начала ужина. Она нервничала, в волнении расхаживая по кухне. Хоть бы, все прошло хорошо!

А потом, время понеслось с бешеной скоростью. Девушка едва успевала разносить блюда, менять посуду, выставлять на стол напитки…

Гости не обращали на нее внимания. Разговор велся, в основном, на английском, что удивило Александру и заставило присмотреться к сотрапезникам повнимательнее. Странное общество… Вальяжные, уверенные в себе, богатые и успешные. В их глазах сквозили непонятные ей эмоции. Саша не могла определить, к какой категории отнести этих людей. На большинство современных нуворишей они не были похожи, хотя, чувствовалось, что сидящие за столом мужчины занимают не последнее место в обществе — они, прямо-таки, излучали ауру уверенности и власти. И, тем не менее… Было в гостях нечто, что отличало их от современного «бомонда». Какой-то врожденный аристократизм, что ли…

Пили мужчины весьма умеренно, ели с аппетитом, но без обжорства. Саша терялась в догадках — кто эти люди?

На нее никто не смотрел. Вот, будто, она пустое место.

Лишь однажды, девушка поймала на себе взгляд высокого блондина, сидящего по правую руку от Оборского.

— Глеб, где ты нашел такой цветочек? — глядя на Александру, спросил он у хозяина по-французски.

— Все вопросы к Алексу. Это он занимается подбором персонала, — усмехнулся Глеб Александрович, разделывая цыпленка.

— Не одолжишь мне ее на месяц? — продолжал спрашивать гость, лаская взглядом Сашину фигуру.

А девушка, в этот момент, старалась не показать, что понимает, о чем идет речь и, с замиранием сердца, ждала ответа Оборского. Он не может так поступить с ней!..

— Прости, Рон, но я привык к ее стряпне, поэтому не горю желанием расставаться со своей прислугой. А женщину мы тебя организуем. Любую, на выбор, да, Алекс? — обратился он к своему заму. Метельский кивнул.

— Жаль, — покачал головой блондин, — есть в твоей служанке что-то такое… — он сделал неопределенный жест рукой и добавил: — Ну, да, ладно, если ты так ее ценишь…

Кто-то из гостей окликнул Оборского, и тот отвлекся от разговора с Роном, а Саша поторопилась выйти из столовой.

Вот, она — та часть работы, о которой девушка не подумала, устраиваясь на место домработницы. Ей и в голову не приходило, что зависимое положение прислуги вызывает у мужчин определенные мысли и желания. А теперь, поздно метаться. Надо постараться продержаться отведенный срок и забыть об этом способе заработка раз и навсегда.

Александра тряхнула головой и отодвинула неприятные мысли подальше.

Гости разъехались за полночь. Уставшая домработница добросовестно навела порядок и, наконец-то, отправилась к себе. Девушка думала, что стоит только дойти до кровати, как она моментально провалится в сон, но… Час шел за часом, а Саша не могла уснуть. Перед глазами стояли равнодушные глаза Оборского, его усмешка, небрежные жесты сильных рук… Александра почувствовала, как внутри все замерло, а потом, странный жар стал охватывать ее тело, проникая все глубже, заставляя гореть и плавиться от непонятного желания, скручивая сладкой болью… Саша соскочила с постели, нечаянно разбудив Тошку, и бросилась в ванную. Умывшись холодной водой, девушка уставилась на себя в зеркало. Ну, и видок! Щеки полыхают румянцем, глаза лихорадочно блестят, губы припухли… Александра не понимала, что с ней происходит. Тело плавилось, по венам бежала раскаленная лава вместо крови…Саша застонала и опустилась на холодный пол. Ей было и хорошо, и плохо одновременно…

Полночи она боролась с собой и, лишь под утро, провалилась в вязкий сон, который совсем не принес ей облегчения. Странные картины преследовали девушку — она видела особняк, но он выглядел иначе, чем обычно. Высокие клены окружали лужайку позади дома, липовая аллея шелестела молодой листвой, фронтон особняка был выкрашен светло-зеленой краской, и белые колонны ярко выделялись на его фоне.

Саша шла по дому и заглядывала в знакомые комнаты в непривычном антураже. Вот, гостиная, с нежно-голубым шелком на стенах, картинами Эдуарда Мане и плотными гардинами на окнах. А дальше — столовая. Длинный стол, сидящие за ним люди в старинной одежде, звон бокалов, французская речь… Один из обедающих поворачивается в ее сторону, и Саша видит точную копию своего хозяина. Он что-то говорит стоящей рядом горничной в белой наколке, и та, присев в каком-то подобии книксена, торопится выйти из комнаты. Александра идет вслед за девушкой и оказывается на своей кухне. Ну, точнее, не совсем своей. Толстая румяная женщина покрикивает на суетящихся вокруг молоденьких девчонок, на большой печи исходит ароматным паром готовящаяся еда, а на месте привычного холодильника, стоит огромный буфет. Саша неверяще смотрит на знакомо-незнакомое помещение, пытается дотронуться до разделочного стола и потрогать лежащий на нем нож, как вдруг слышит отдаленный звон. Он становится все громче, неизбежнее, неотвязнее…

Александра с трудом разлепила глаза и недовольно скривилась — будильник.

Застонав, девушка дотянулась до надоедливого «аппарата», от всей души ударила рукой по западающей кнопке, и поднялась с постели. Тело было непослушным и чужим. Кое-как приведя себя в порядок, Саша натянула форменное платье и поморщилась. Кожа неприятно горела, каждое движение доставляло неудобство. «Ну, точно — утро добрым не бывает» — думала она, идя на кухню.

Привычная обстановка напомнила ей о странном сне. Привидится же такое!

Охранники за завтраком изредка бросали на нее любопытные взгляды, и тут же отводили глаза. Александра не понимала, чем привлекла их внимание. Сегодня, мужчины казались какими-то взбудораженными — они громче, чем обычно вели себя за столом, спорили, а Николай даже умудрился высказать комплимент ее стряпне. Чудеса!

Метельский, зайдя на кухню, запнулся на пороге, зачем-то глубоко втянул воздух и замер. А потом, витиевато выругался и подошел к Саше.

— За мной. Быстро, — коротко приказал он.

• Предыдущая
• 10/67
• Следующая