Битва Стихий (СИ) - Дженкинс Кассандра - Страница 20

Пивовар кинулся в воду. Дно тут же ушло из-под ног. Он кричал имя Хайди до хрипоты, греб воду, глотая ее литрами. Течение не успело далеко унести мальчика. Он вцепился за шею пивовара так, что едва не утопил их обоих. Чейн-Лу не знал, где берег. Он слишком устал, пока мчался по лесу, а в этой ледяной воде он растерял все силы, какие у него только были. Холод лишал последних мыслей. Хотелось закрыть глаза и хоть немного отдохнуть, накопить сил для последнего броска на берег.

Что-то твердое, горячее толкнуло его в спину, и он поплыл быстро, быстро, преодолевая толщу воды. Хайди несся рядом. Их вышвырнуло на берег, в песок, волны накрыли их с головой, но это было не так страшно. Они выбрались. Они были спасены.

Из моря следом за ними взмыл в небо черный дракон. Чейн-Лу не верил своим глазам.

Тарион. Пивовар воздал хвалу Азаро-Те, ниспославшей им Тариона.

Но Тарион не приземлился рядом. Волны почти касались его крыльев, он летел вдоль берега, то ныряя со всего размаху в воду, то взлетая вверх. Невероятно, это могло быть иллюзией, совпадением, но вода…

— Как такое возможно? — прошептал Хайди.

Значит, Чейн-Лу не показалось. Волны. Они не бились о берег. Они резко изменили направление. Теперь они шли вдоль берега, как и летевший над ними черный дракон. Тарион менял направление, и в то же мгновение волны отвечали ему единым порывом, следуя за ним.

Но даже в грохоте волн Чейн-Лу точно уловил какой-то сторонний звук. Пивовар повел черными ушами. Хайди, как зачарованный, следил за полетом дракона и меняющими направление белыми шапками волн. Чейн-Лу не только удалось различить этот звук, он, наконец, узнал его. Он слышал его тогда, на берегу, когда провожал леди Джайну до деревни пандаренов, и они тоже встретили этого несносного мальчишку. Сейчас Джайны не было рядом с ними. А Тарион был слишком далеко и увлечен полетом.

Чейн-Лу наклонился к самому уху молодого пандарена и четко произнес:

— Хайди. Позади тебя гигантский змей. Если мы не побежим прямо сейчас, то не отведать тебе ни меда, ни настоящей любви. Кивни, если понял.

Глаза Хайди расширились от ужаса.

— Ясно, — пробормотал пивовар. — За моей спиной тоже?

Вместо ответа молодой пандарен обхватил пивовара за плечи и повалил его в песок. Трезубец пролетел над их головами. Снова бежать, пронеслось на грани сознания пивовара.

— Нужно предупредить… — пробормотал Хайди. — Рассказать, что дети моря вернулись…

Чейн-Лу кивнул, что означало, обязательно предупредим, но для начала спасемся. В едином порыве, не сговариваясь, пандарены вскочили и устремились к спасительному лесу. По крайней мере, раньше он считался таковым. Океан и его берега были опасны, но лес, столько лет спасавший пандаренов, лес был недоступен для слуг королевы Азшары.

Чейн-Лу бежал и четко понимал две вещи. То, что вопреки вековым традициям мирмидон продолжал преследовать их по лесу, все дальше отдаляясь от берега. И что Пустота не оставила им иного пути — на пределе своих возможностей они неслись прямо к лагерю.

После появления Новой Бронзовой горы великовозрастный пандарен Кейган-Лу пристально наблюдал за Тарионом. Мальчик действительно оказался связан с Азаро-той, как и предсказывал Ноздорму. Иначе почему мальчик решил возродить из Пустоты именно Бронзовую гору?

Кейган-Лу надеялся, что тысячелетия ожидания не стерли из его памяти все детали важного ритуала. Он ждал того часа, когда Пустота поглотит остров и выведет пандаренов к океану. Это было знаком для начала ритуала. Ноздорму предупреждал его об этом. История не могла повториться, и пандаренам старого мира был заказан путь в новый Азерот. Пандарены погибнут вместе с Пандарией.

Возле помеченного речными голышами места Кейган-Лу остановился. Прошло время, необходимое для очищения плодов венке от яда, теперь они должны раскопать их и хорошо промыть, часто меняя воду. Когда они покидали лагерь, Хейдива уже не было, значит, они с Тарионом и Хайди отправились к реке. Когда они с пандаренами вернутся в лагерь и принесут венке, там уже будет вода.

Пандарены расчистили землю от камней и стали выкапывать яму. На этот раз они отправились без сопровождения леди Джайны. В присутствии волшебницы не было необходимости — дети моря перестали атаковать берега Пандарии. Леди Джайна все чаще задавала вопросы, на которые Кейган-Лу пока не готов был отвечать. Когда плоды венке будут готовы, а Пустота поглотит Пандарию, он обо всем расскажет волшебнице. Великовозрастный пандарен догадывался, какой будет ее реакция. Леди Джайна разозлится. Очень сильно разозлится.

Ноздорму не предупреждал его, что избранный им окажется сыном леди Джайны. Каждый раз, видя черные крылья Тариона, Кейган-Лу поражался тому, как причудливо сложились судьбы нового Азерота после того, как бронзовый дракон повернуть Время вспять.

Однажды Тарион исполнит предначертанное ему. Он спасет не только отца, как рассказал ему Аспект Времени. Спасет целый мир от неминуемой гибели. От которой не было спасения в мире пандаренов. Мальчик был прав, говоря, что он единственный шанс этого мира. У Азерота, в котором жили пандарены, такого шанса не было.

Показались листья арековой пальмы, завернутые в небольшие свертки. Пандарены доставали их по одному, аккуратно и медленно, отряхивали от земли и золы, и складывали в корзины. Когда все плоды венке были откопаны, пандарены двинулись обратно к лагерю.

Кейган-Лу сразу уловил перемену настроения собратьев в лагере. Увидел взволнованного Хейдива и его жену, которую утешала леди Джайна. Хейдив-Ли тут же направился к нему.

— Что случилось, Хейдив-Ли? — спросил его великовозрастный пандарен.

Хейдив взволновано сообщил о том, что Пустота обступила водопад. Значит, проточная вода исчезла. Теперь нельзя по всем правилам отмочить плоды венке от лишнего яда. Волшебная вода для этого не подходит, соленая морская тоже. Кейган-Лу сможет разобраться с этим. Но что-то еще волновало лекаря, что было для него важнее нарушенного ритуала.

— Хайди… — сказал пандарен. — Он сбежал, и я попросил Тариона найти его. Но затем Тарион…

— Чейн-Лу тоже исчез, — прервал его тихий голос.

Кейган-Лу обернулся. Испуганная Йена не поднимала глаз.

Когда-то его брат, Чейн-Лу, нарек ее суженной, подарив серебряную соту. Если бы он не сглупил и не поставил под удар будущее не только пандаренов, но и целого мира, отправившись сквозь Время в Азерот, они давно были бы женаты. У них уже могли быть дети, а у Кейгана-Лу племянники. Но Чейн-Лу всегда думал только о себе.

Даже сейчас. Влюбленный мальчишка Хайди скорей всего припустил вслед за Чейном или же удрал, чтобы помешать ему. Его младший брат опять собирался подставить под удар то, ради чего Кейган-Лу жил все эти годы.

Пандаренка перед ним боялась взглянуть в глаза членам семейства Хейдива, понимая, что оба пандарена отправились на опасные поиски серебряной соты ради нее. Но разве могла она понять, что причастна еще и к исчезновению черного дракона, столь важного для судеб целого мира?

Кейган-Лу унял дрожь в руках, сильнее перехватив набалдашник посоха. Должно быть, остальные решили, что он нервничает из-за исчезновения младшего брата. Объятый Пустотой лес, конечно, представлял определенную долю опасности, но разве он мог сравниться с нависшей над Азеротом угрозой?

— Хейдив, — сказал великовозрастный старейшина, — я уверен Тарион найдет Хайди и они оба вернутся в лагерь.

Йена все еще не поднимала глаз, но и не отходила в сторону. Кейган-Лу понял, каких слов она ждала от него. Он сказал:

— Чейн-Лу тоже вернется, Йена. Его ничто не берет.

Строгий наказ, запрещающий пандаренам появляться в Азероте, потому что история не должна повторяться. Чейн-Лу не принял это во внимание и при первом же удобном случае оказался в Азероте. Немыслимо, что на совете племени он пытался объяснить это вмешательством самого Ноздорму. Кейган-Лу понимал, что его младший брат не мог проделать подобное путешествие из Безвременья самостоятельно, поэтому не исключал участие Аспекта Времени, но чтобы целиком перекладывать вину на бронзового дракона? Тот, кто существовал ради спасения мира, не мог сам же нарушить собственного наказа. Даже ради медового пива, которое варил Чейн-Лу.