Месть ведьмы (СИ) - Гарин Александр Олегович - Страница 7

   - Позвал бы мазель к завтраку, - покачала головой Маришка. - Ить она вон какая худенькая, да и со вчерась маковой росинки во рту не держала. А ну, кыш, - замахала руками на старика Маришка, - расселся, ровно пень. Иди, зови молодую госпожу откушать, чем богаты! Да комеса подымай, колода ты старая.

   - Цыц, женщина! - Выпрямив спину, гаркнул старый кмет. - Ты жа меня помоложе бущешь, а глазья штоль не глядят совсем? Вон хозяин наш! Сам в сад пожаловал. Какого ляду-то мне там делать? Пущай погутарят о своем, о господском.

  ***

   В то утро комес поднялся еще до рассвета. Обычно после запоев тело долго было как не своим, а тяжелая голова напоминала о выпавшем из жизни времени тупой и муторной болью. Но это пробуждение было иным. Словно что-то произошло в его жизни, что-то до того приятное, что едва открыв глаза, Казимир улыбнулся зарождавшемуся утру - впервые за долгие месяцы. Сев на постели, он обнаружил, что голова почти не болела, а тело было справным и полным сил - как в походах, где он не брал в рот ни капли вина. В том дело было, что на этот раз пьянствовать пришлось не более двух дней, или в чем ином - разбираться не тянуло. А тянуло к другому - сей же миг отправиться на поиски его внезапной гостьи, которая - как хотелось надеяться комесу - еще не успела покинуть его замка.

   Рассвет только-только занимался, окрашивая небо над болотами в нежные розовые цвета. Каля, если только она не уехала вчера, что вполне могло случиться, еще, должно быть, спала. Подавив вздох, Казимир справился с лицом, так и норовившим расплыться в улыбке. За последний год он уже почти успел забыть о разбойной дриаде, расставание с которой долгое время наполняло его душу тянущей тоской. Да и тупой занозой в груди сидели несправедливые слова, брошенные ей в лицо во время последней их встречи. Долгое время после этого Казимир терзался чувством вины за нанесенную девушке обиду. Казалось ему - обо всем передумал светлый комес, приняв решение никогда более не встречаться с ней, дабы не терзать сразу две души несбыточным, на случай, ежели придется. А вот чего не смог предугадать - это навалившегося на него тоскливого одиночества, которым ранее он никогда не тяготился, да пустоты вокруг, когда всегда раздражавшая его разбойная девка не сыпала попеременно шутками да оскорблениями, норовя довести до бешенства. Года три назад, выходя из шатра, где лежала изувеченная шпионка короля Златоуста, Казимир уже знал, что теряет друга - возможно даже, лучшего из всех, что у него когда-либо были. Будь она мужчиной, он приложил бы все усилия, чтобы не отпускать ее от себя никогда. Уж очень тепло было рядом с ней, тепло и покойно.

   Вот только Каля была женщиной. А значит, не вышло бы ничего хорошего из дружбы с Казимиром ни для него, ни для нее.

   Казимир вновь подавил тяжелый вздох. После долгого времени разбойница вновь явилась пред его очи - очевидно, чтобы вновь лишить покоя. Хотя есть ли он у светлого комеса, этот покой? И вот поди ж ты - стоило дриаде показаться, как душа его, долгие месяцы бывшая погружена в сумрак, вновь осветилась лучом надежды... на что? Отчего показалось ему только сегодня, что жизнь его, которую он считал давно потерянной, еще может порадовать?

   Комес мотнул головой. Разбираться расхотелось. Каля приехала навестить его, пусть даже пылая гневом на войну, что вел он с чудинами из подвластной ему Сечи. И, помня о давнем, ему приятно было видеть ее у себя в замке. Другое не важно. Они не договорили вчера, а значит, ей еще рано уезжать. А он наконец-то сможет проводить время с кем-то кроме воинов и слуг. С кем-то, кто когда-то был его другом.

   Улыбнувшись вновь, комес подошел к окну. Ветер доносил запахи молодого сада. Сливы в этом году обещали богатый урожай.

   Зачем он приказал засадить всю землю вокруг замка одними только сливами? Теперь уже и не вспомнишь. Может, рассчитывал, подобно отцу, тоже найти когда-нибудь в ветвях свою дриаду?

   Сине-зеленое платье мелькнуло среди наливающихся соками молодых деревьев. Стройная девичья фигурка показалась, и пропала, потерявшись среди листвы...

   Бредя по утреннему саду, Каля думала о Казимире. Как ни сердилась она на себя, но все же мысли с изобретения путей уговора шляхтича прекратить бойню в Сечи упрямо переползали на самого шляхтича. Всем своим чутьем понимала дочь дриада - комес был болен. Да не просто болен, а той хворобой, которые глодают не тело, но душу. Из того, что довелось ей увидеть, стало ясно - еще два-три года такой хворобы, и замок Выжигских комесов потеряет своего хозяина. Но в чем была причина таинственного недуга, уразуметь не удавалось. А рассказывать он явно не спешил.

   Обида не забылась, но отошла подалее заботы о здоровье бывшего соратника. Пусть даже он заботы этой не оценит никогда.

   Калина присела на ошкуренную корягу у небольшого прудика. Здесь близость болот ощущалась сильнее, и такие мокрые места попадались довольно часто. Изморенное бессонницей тело было вялым, но цепкий ум Сколопендры будто бы не нуждался в скором отдыхе. Каждую ветку здесь слышала, чуяла она. И шаги, что появились в отдалении, постепенно приближаясь, расслышала она гораздо ранее, чем их создаватель показался из-за деревьев.

   Казимир оказался одет легко для раннего утра. На нем была только рубаха из тонкого сукна, да холщовые штаны. Следы вчерашней щетины пропали - он был гладко выбрит. Скромная одежа ладно облегала крепкую мужскую фигуру, а отросшие медные волосы были старательно расчесаны. Ровно на свиданку принарядился. Про себя Каля усмехнулась.

   - Утро доброе, - негромко поздоровался он, присаживаясь рядом. - Давненько не бывало здесь такого тихого утра...

   - И ты здравствуй, шляхтич, - неспешно проговорила Сколопендра, не зная, как, и главное, о чем сперва начать разговор. Впрочем, Казимир, похоже, был сам настроен поговорить.

   - Думай обо мне, как знаешь, а только рад я очень, что ты взялась меня навестить, - начал он, время от времени поглядывая в ее сторону. - А с чего, не пойму. Не с добром ты приехала ко мне, да только от души прошу тебя - погости еще в моем доме. Библиотеку отца моего я малясь пополнил - посмотри, что там, да как. Слугам отныне ты хозяйка, я уж распорядился. Коней бери каких желаешь, на охоту там, или так, прогуляться. Соскучился я по людям, Каля, - внезапно проговорил комес, опуская голову. - По тем, для которых я - не хозяин.

   Сколопендра улыбнулась, подхватывая пальцами тянущуюся к ней травинку.

   - Хорошо у тебя здесь, - сказала они, поглаживая кончиками пальцев стебель, подросший ей по колено, - тихо да покойно. Слуги тебя почитают, любят яко рачительного хозяина. Веришь ли, - повернулась к Казимиру разбойница, - кормильцем кличут. Везде порядок у тебя наведен, загляденье и только.

   Комес повел плечами как от озноба, вперил взгляд в землю под сапогами. Сдвинул носок в сторону, давая место проклевывающемуся цветку.

   - За приглашение благодарствуй, - проговорила Каля, подставляя пальцы льнущим к ней крошечным бутонам. - Не с враждой я к тебе приехала, а с просьбой - уладить меж нами спор об землях твоих. Да видать не только им нужна помощь, светлый мой комес.

   Казимир нахмурился, стискивая лежащие на коленях руки в кулаки. Стражники у ворот, слуги в замке, даже мальчишка конюх - все знали, как попала под горячую руку его гостья. Кметам только дай повод языки почесать, не один день еще будут передавать друг дружке как захолонуло у них под дыхом при виде бледной, растерзанной милсдарыни Калины, стоящей на пороге его, комеса, купели.