Годы без Ленина (1924 – 1990) - Александров Георгий Федорович - Страница 16

Это вовсе не значит, что Ленин здесь отрицает классовую борьбу, ибо «мирная организационная» «культурническая» работа есть тоже особая форма классовой борьбы. Это значит, что пролетариат ведет за собой весь трудящийся народ, что он отвечает за развитие всего общества в целом, что он становится великим коллективным организатором всего «народного хозяйства», что направление развития не идет по линии раздвигания пропасти между основными классами (рабочим классом и крестьянством), что дело идет отнюдь не к «третьей революции» и т.д.

Разумеется, действительный ход жизни, согласно мефистофельскому изречению: «Теория, друг мой, сера, но зелено вечное дерево жизни», в действительности сложнее: сложнее могут оказаться и объективные условия, и не совсем идеальной может оказаться наша тактика. Поэтому реально могут быть периоды обострения классовой борьбы и ее форм, связанные с перегруппировками общественных классов. Мы переживаем сейчас один из таких периодов обострения классовой борьбы, когда мы не можем сказать, что наша работа «сводится» к «культурничеству». Было бы, конечно, абсолютно неправильно, если бы мы не учитывали особых черт каждого отдельного этапа нашей борьбы. Но в то же самое время основные положения тов. Ленина о характере нашего развития остаются глубоко правильными. И это должно остаться теоретическим фундаментом при определении нашей большой тактической дороги.

В своем политическом завещании Ленин отнюдь не ограничивается этими общими вопросами: от общего он идет к частному, ко все более конкретному и рукой мастера набрасывает все более живые и яркие краски, ставя все более и более животрепещущие проблемы. Владимир Ильич был международным революционером, первоклассным марксистом-теоретиком, и, само собой разумеется, он понимал, что наиболее крупные трудности, наиболее коварные угрозы и опасности связаны с нашим международным положением. Мы забываем подчас, чтó писал Владимир Ильич в своем политическом завещании насчет нашего международного положения, а между тем там дан анализ, который, за немногими исключениями, подтвердился всем дальнейшим ходом мировых событий. В одном пункте жизнь внесла крупнейшую поправку, пункте, который я ставлю первым. Тов. Ленин так изображал международное положение: 1) В Западной Европе раскол империалистических государств: Германия лежит на дне, Германию клюют страны-победительницы и не дают ей подняться. Этот пункт в значительной мере «снят»: Германия, как известно, поднялась под живительным американским золотым дождем, хотя и натыкается на огромнейшие трудности. 2) С другой стороны, – анализирует положение Ленин, – победители, то есть Франция, Англия, Соед. Штаты, Япония, на основе своих побед могут укрепить свою власть, могут делать рабочему классу уступки, которые «все же, оттягивают революционное движение в них и создают некоторое подобие социального мира» (Там же, с. 402). Эта формулировка точна, правильна и в должной мере осторожна. 3) В то же время назревает революционное движение в странах Востока (Индия, Китай и т.д.) – в революционный водоворот втягивается большинство человечества. 4) Зреют внешние конфликты между, – как пишет В.И., – «преуспевающими империалистическими государствами Запада и преуспевающими империалистическими государствами Востока» (Там же, с. 403). 5) Зреют противоречия и конфликты между контрреволюционными империалистами и национально-революционным движением на Востоке, материальные силы которого еще малы. 6) Зреет конфликт между империализмом и Страной Советов.

Тогда, когда Владимир Ильич писал эти строки, мы не ставили вопроса относительно стабилизации капитализма, – не было характеристики этой стабилизации. А Владимир Ильич по сути дела дал в основном тот анализ, до которого мы с огромнейшим трудом доработались лишь в течение целого ряда последующих лет. Владимир Ильич ни капли не боялся быть заподозренным в оппортунизме или каком-нибудь подобном смертном грехе и писал, что победившие империалистические государства будут «преуспевать»; а с другой стороны, он отмечал и те противоречия, которые рождает капиталистическая стабилизация. И, – что особенно интересно, – Владимир Ильич связывал следующий революционный взрыв непосредственно с грядущей войной.

Что касается крупных народных движений, то в первую очередь он искал их на Востоке, там видел он революционную ситуацию и возможность непосредственных революционных взрывов больших народных масс. Разве история не оправдала полностью этого прогноза?

В свете этого анализа международной обстановки Владимир Ильич определял и основы нашей стратегии и нашей тактики.

Тов. Ленин рассматривал наше международное положение в первую очередь с точки зрения военной опасности. Это он безусловно считал основным.

В самом деле, как он ставил вопрос? Как он его формулировал?

«Какая же тактика предписывается нам таким положением?» (Там же, с. 403).

«Можем ли мы спастись от грядущего столкновения с этими империалистическими государствами?» (Там же).

Какой тактики мы должны держаться, чтобы «помешать западноевропейским контрреволюционным государствам раздавить нас»? (Там же, с. 404).

Кто знает точность выражения у Владимира Ильича, кто знает, насколько целомудрен был Владимир Ильич в обращении с «большими» словами, и кто вспомнит, что речь идет о его политическом завещании, тот не может в этих постановках вопроса не прочесть глубочайшей тревоги (тревоги серьезного мыслителя и мудрого стратега) за судьбы всего социалистического строительства, за судьбы всей революции. Ленин отнюдь не был легкомысленным «ура-патриотом», он серьезно учитывал могущественные силы врагов. Он открыто говорил и о наших слабостях, призывал массы к их преодолению. Он, прежде всего, указывал на низкую производительность народного труда. Он отмечал, что империалистам не удалось уничтожить Советское государство, но удалось его разорить, затруднить его развитие, затормозить это развитие, т.е., что им удалось решить задачу наполовину («полурешение задачи»).

Нужно признать, что хотя мы и сделали большой скачок в область экономического и культурного развития, но мы живем вместе с тем в обстановке полублокады. А что касается «низкой производительности народного труда», то хотя мы и здесь сделали крупнейший скачок вперед, но, по сравнению с Западной Европой и Америкой, мы все еще находимся на чрезвычайно низкой, полуварварской ступени развития.

Но как же отвечал на поставленные выше вопросы сам Владимир Ильич? Он отвечал чрезвычайно осторожно. Он говорил: решение общего вопроса об исходе гигантской борьбы зависит от «многих обстоятельств», которые заранее учесть нельзя. В конечном счете, однако, наша победа основана на силе исполинской массы. Основная масса человечества (СССР, Индия, Китай и т.д.) решит исход борьбы. Однако, этот исход предполагает определенную тактику.

Итак:

«Какая же тактика предписывается таким положением дел для нашей страны?

Очевидно, следующая: мы должны проявить в величайшей степени осторожность для сохранения нашей рабочей власти, для удержания под ее авторитетом и под ее руководством нашего мелкого и мельчайшего крестьянства» (Там же, с. 403).

Таким образом, когда Ленин ставил вопрос, что же является основной внутренней гарантией в борьбе против нападения империалистов, что является основным тактическим правилом, необходимым, чтобы революция пролетариата победила в борьбе против контрреволюционных западноевропейских правительств, он отвечал: величайшая осторожности в тех пунктах политики, которые касаются отношения рабочей власти к крестьянству. В другом месте той же статьи он ясно, точно и с крайней скупостью в словах дал формулировки, которые тем более выразительны, чем более они кратки: