Хуан Дьявол (ЛП) - Адамс Браво Каридад - Страница 34
- Предыдущая
- 34/62
- Следующая
- Корабле в открытом море? – повторила Моника как-то насмешливо.
- Да. Закончились ночные прогулки, волновые спуски и бессмысленные проекты, как ты это делала с Сегундо.
- Вижу, ты нас подслушивал…
- Я вас слышал, а это не то же самое. И чтобы отрезать корень зла, не выходи из этой хижины без моего разрешения… Я предпочитаю передать тебя в тюрьму, чем похоронить. Мы находимся в самом центре опасностей, которые ты можешь только себе представить…
- Разве это не предлог, чтобы передать меня жандармам?
- Твоим жандармом буду я сам. С тобой нельзя верить в хорошее… есть только потрясения и обманы. То же самое с Сегундо, Колибри, все всегда заканчивается тем, что они делают то, что приказываешь и говоришь ты. Я прикажу обустроить для тебя хижину, но мы должны будем поделить ее… Больше я тебя не напугаю, нет причин для беспокойства. Меньше места было в каюте Люцифера, поэтому я не приближусь к тебе.
- Что значит не в монастыре? Она даже не прибыла в монастырь? Что ты говоришь, Янина?
- Это то, что сказали Сирило. Он оставил цветы и письмо… Не знаю, сделал ли он хорошо. Он оставил их, потому что понял, что сеньора Моника не задержалась, говорит, что, выйдя, на самом углу он услышал о событиях на Мысе Дьявола… Кажется, кучер принес эту новость, нанятый кучер, который отвозил сеньору Монику туда… Этот человек рассказал…
- Что рассказал?
- Он был в бешенстве. Солдаты выгнали его оттуда, заставив его отказаться от обратной поездки и покинуть свое место. Кажется, хозяин поместья, где он должен был проехать, перекрыл путь. Не знаю правда это или нет, потому что я слышала, как Сирило сказал, что вы пришли из того места… и что никто не обратил внимания…
- Мне дали пройти… Там были солдаты, но мне дали пройти… Теперь я вспомнил, да! В таком случае, Моника… Нет, это невозможно! Я поеду туда прямо сейчас…
- Сирило заверили, что дело серьезное, что несколько рыбаков подняли восстание, и сам губернатор сказал…
- Карету! Коня… немедленно! Я пойду за Моникой, вытащу ее оттуда… и никто мне не помешает!
- Ренато… сынок…!
Ренато Д`Отремон остановился, плохо владея недовольством и гневом, а София подошла к нему и положила руки ему на грудь…
- Поговорим позже, мама… Пока это невозможно…! Ты не знаешь, что произошло!
- Я знаю. Я только что говорила с Сирило… Поэтому я хочу поговорить с тобой, узнать, о чем думаешь, прежде, чем уйдешь… То, что происходит – серьезно, очень серьезно…
- Чем серьезней, тем скорее нужно приехать…
- Не делай ничего, что бесполезно. Солдатам приказано стрелять по всему, что приближается к линии.
- Я уже пересек ее однажды и ничего не произошло. Не беспокойся, они не выстрелят в меня.
- Прошло уже несколько часов… Теперь все иначе… Глаза всего Сен-Пьера устремлены на это несчастное дело. Янина сказала тебе, что губернатор отправился туда.
- Еще одна причина, что у меня не возникнет препятствий…
- Но разве ты не понимаешь, что твое поведение доведет до предела сплетни?
- Какое это имеет значение, когда речь идет о Монике? Для меня она на Мысе Дьявола! Для меня она окружена врагами! И ты хочешь, чтобы я бросил ее, мама?
- Я пытаюсь вразумить тебя, дабы избежать скандала, ради нее самой. Ты забыл, о чем думают люди, что вокруг тебя ходят подозрения? Не мне напоминать тебе, что кровь твоей жены еще свежа…
- Пусть думают, что хотят, пусть говорят, что хотят! Я встретил Ану, допросил ее… Она сделала меня игрушкой своих капризов, насмехалась над нами, мама. А тебя сделала жертвой еще более жестокой насмешки. И несмотря на это, ты надеешься остановить меня, говоря, что ее кровь еще свежа? Несмотря на это ты думаешь, что человеческое уважение воспрепятствует мне пойти туда, куда меня зовет долг настоящей любви? Теперь никто не заставить меня молчать о том, что я люблю Монику! И она любит меня. Она дала мне понять, сказала мне, дала клятву и обещание… Я считаю ее своей невестой!
София Д`Отремон подбежала к боковой двери, куда вышел спешащий Ренато… Она раскрыла окно, чтобы выглянуть на улицу, свет которого изменился, словно большое красноватое облако затмило ярким светом горящий полдень. Вскоре, против ее желания, удар грома, далекий и глухой, испугал ее… Она искала взглядом, кого бы спросить, но никого не увидела на тихой улице, самой старой и роскошной в этом районе Сен-Пьера… Слабый шум, казалось шел из-под земли, небо немного покраснело, а затем побледнело… Но София не смотрела в небо, не поднимала взгляда на суровую вершину Мон Пеле… спящий уже шестьдесят лет вулкан… Никто не боялся ужасного великана, у подножья которого бурлила многолюдная роскошная жизнь, амбициозная и лихорадочная, полная борьбы и страстей… Она лишь смотрела на роскошный экипаж, прошедший перед ней быстрым ходом, управляемый руками ее сына… Только огонь неукротимых страстей управлял им, и он приговаривал:
- Я должен защитить ее… Я должен спасти ее сам!
- Видел, Сегундо? Ты слышал три грома?
- Да… видел и слышал… Оставь меня в покое…
Сегундо Дуэлос, опираясь локтями в самое высокое окно, чтобы наблюдать за дорогой, смотрел долгим взглядом в подзорную трубу, как уходят и приходят униформы за линией, охраняемой солдатами, между режущим хребтом утесов и тесной зеленью заросшего поля…
- Меня напугали эти залпы, которые идут не с неба. Я их чувствую, как будто они под камнями, как будто море ходит прямо здесь под ногами… И солнце сделалось некрасивым…
- Некрасивым, но теперь оно снова прекрасно. Ты оставишь меня в покое, Колибри?
- А ты не видишь этого вон там, на горе? Поверни трубу и посмотри, Сегундо.
- Я должен смотреть на то, что приказал капитан, на солдат, которых нет как раз там наверху.
- Но посмотри на секунду… Ты видел хоть раз черное облако, как чернила? Есть маленькое облако, черное-черное… Посмотри… другое! Это гора испускает их там сверху! Что это, Сегундо? Там есть люди?
- Люди на Мон Пеле? Не говори глупостей. Разве не видно, что они не смогут туда подняться? Даже наполовину никто не поднимался. Мон Пеле был вулканом, но он потух, когда ни ты, ни я, ни наши матери еще не родились. Моя бабушка говорила, что видела, как она однажды горела, когда была молодой…
- Ах вот как? Горела гора? И как горела?
- Выпускала из жерла горящие камни и огненные реки, которые уничтожили там все поля. Говорят, земля дрожала, а дома падали…
- Уже стерлось облако, Сегундо… исчезли оба! – указал Колибри с искренним восхищением.
- Да… исчезли, а ты меня отвлек, - пожаловался раздосадованный Сегундо. – Куда ушли те повозки и солдаты, которые были на дороге? Капитан приказал мне смотреть, откуда и куда. Это куда важнее, чем чернильные облачка. Теперь, если он меня спросит, я должен ответить, что это из-за тебя…
- Сегундо… Угорь… Мартин…! – прервал голос Хуана, властно подзывая.
- Что случилось, капитан? – спросил Сегундо, приближаясь ко всем замолчавшим. Все побежали к двери, откуда доносился голос Хуана. По дороге на пляж поднимались и молодые рыбаки, держа в руках топоры, весла и ножи, как свое единственное доступное оружие…
- Смотрите все… смотрите…! – указал возбужденный Хуан. – Губернатор только что уехал… пыльное облако – единственное, что он оставляет после себя. Он отказал в том, что просили, отказался слушать наши доводы; продолжают копать канавы и возводить заборы… Нам отказали в праве требовать справедливости! Но мы не допустим этого! Если они не хотят слушать, мы снесем этих солдат-ищеек и потребуем справедливости своей собственной рукой…
- Капитан… вернулась повозка! – предупредил Колибри.
- Прибыла повозка… да. Но это не губернатор… Это маленькая повозка, - объяснил Сегундо.
- Его задержали! Нет… уже пропустили, но он не идет!
Хуан продвинулся вперед, проскочив через острые камни. Он хотел узнать молодого человека, одетого в белое, который стоял на козлах своей повозки, и казалось, яростно спорил с солдатами полиции… За ним бежал Сегундо, который позвал:
- Предыдущая
- 34/62
- Следующая
