Секреты седого знахаря (СИ) - Гриневич Серегей - Страница 7

— Как это, сила закона?

— Обычно книги пишутся личностями, от себя. Эта же книга изложена как оригинальный учебник коллективного абсолютного знания.

— Но как Вы это определили?

— Между строк.

— Что между строк? Интуиция?

— Между строк — Сила. Умеющий читать видит значительно больше, чем написано знаками. За словом — содержание, код. Не умеющий видеть содержание ничего не прочтет “между строк”!

— А как этому научиться?

— Действием.

— Есть какой-то способ чтения?

— Способ один: читать. А действие — это внимательная жизнь и умение расслаблять себя в моменты восприятия. Когда вчера ты смотрел на Солнце, я советовал тебе расслабляться. Для чего? Для того, чтобы ты “прочел”, что скажет тебе Солнце. Точно так же читают и книги, чтобы они сказали нам больше, чем одни только буквы.

— Пока я этого не понял.

— И не поймешь, пока не ощутишь. Не вкусив еды, не судят о ее вкусе. А вот и пример: над нами красавица-невеста — полная Луна. Ну-ка познакомься с ней, она тебя еще не знает!

— А почему не знает?

— Ты мне сам вчера говорил, что в сновидениях тебя иногда берет страх.

— Каким образом Луна связана со сновидением?

— Вчера я обещал показать тебе Страх. Он перед тобой, вернее, над тобой! Луна — это Страх для тех, кто с нею не знаком, для того, кого она недолюбливает.

— А за что она может недолюбливать?

— За действия или бездействия, за уклонения от обязанностей...

— Но я вроде бы ничего плохого не делаю!

— Эх, сынок, кто знает, что плохо, что хорошо...

По мне, это самый сложный вопрос. Все — плохо, и все — хорошо. Разум все способен как обвинить, так и оправдать.

— И все же, почему Луна должна кого-либо недолюбливать?

— Кто не слушает ее Уроков, того она и недолюбливает!

— А как же услышать ее уроки?

— Так же, как и уроки Солнца.

— Смотреть Орлом?

— Нет. “Орел взирает на Солнце”. “Сова подсматривает за Луной!”

— Сова?

— Да, Сова.

— А почему подсматривает?

— Взирать — значит иметь Силу. Подсматривать — значит учиться Мудрости. Видел, как малыши наблюдают и копируют действия взрослых? Так же и желающий знаний учится у Луны, наблюдая за ее повадками, начиная с первой и заканчивая последней ступенькой ее коловорота.

— Вы говорите о лунных сутках?

— Да. Каждые сутки носят свою черту. Эти черты и исследует ищущий знаний, и Луна раскрывает ему свои секреты, если он “прилежный” ученик. По мере познания секретов Пастуха человек побеждает себя, т.е. свой страх.

— Но ведь страх — это внутреннее, подсознательное проявление?

— Да, это верно, страх в нас самих. Он напоминает нам о прошлом и обнажает наши ошибки, наши “грязи”. Как только Солнце — Защитник уходит, его сменяет Царство мудрого Пастуха, и наши недостатки обнажаются перед его проницательным Взором. Его Взор начинает “съедать” наши “хвосты”, а это неприятно...

Потому и боятся Пастуха: страшит его Взор, от которого ничто не укроется! Мир осуждает нас, а Луна изнутри зачитывает наш приговор Высшего Суда. Страшно — значит осужден... Много, мало, но осужден...

— И это навсегда?

— Нет. Приговора не избежать. Это то, что называют Совестью. Но День поможет тебе его отработать под защитой Солнца, и лишь после окончательной отработки страх выйдет из тебя.

— А как узнать, что страх ушел?

— Когда не будешь бояться Луны, когда не будет тяжелых сновидений, когда забудешь о боязни.

— А реально это возможно? Можно ли уйти от страха полностью?

— Ты прав: это очень даже нелегко! Необычайно трудно; это дано лишь тому, кто познает... Кто стремится.

— В чем выражается стремление?

— Вопросом! Ты сейчас спрашиваешь? Значит — стремишься. Стремление возникает тогда, когда человек в самой низкой точке своего падения, т.е. когда он уже отработал наказание и теперь ищет пути восстановления себя, своей целостности, своего Дома. Это и есть стремление.

— Я уже почти год наблюдаю за циклом Луны и заметил, что напряжен в новолуние и не очень удачлив в делах в двадцать третий день. Отчего это?

— Ответ ищи в себе сам. Тем более, все необходимое “снаряжение” для знакомства с Пастухом я тебе уже дал. “Сова подсматривает...”

— А Силы Луна-Пастух дает?

— Дает, только сила ее особенная. Солнце дает Силу, которую можно ощутить так, как ощущаешь тепло солнечных лучей. Луна же награждает пониманием, но Силу понимания невозможно ощутить так, как ощущается тепло Солнца. Сила Пастуха — это Сила из прошлого...

Днем над землею нашею высоко в облаках парит Пра-Сокол, Дух-Воля народа славянского...

Ночью стережет сны наши и благовестит сновиденьями Пра-Сова, Дух-Разум наш...

Две Силы, берегущие Род наш, Люд наш...

— А какая сила лучше?

— Сила — это сила. Она не может быть ни лучше, ни хуже. Они сменяют друг друга, но лучше, когда они дружат: Сила Солнца и Сила Луны, Воля и Мудрость.

— А как их подружить?

— В себе самом. Вчера ты познакомился с Солнцем. Сейчас сиди и знакомься с Луной.

СОЕДИНИ ИХ В СЕБЕ.

Свяжи Узлом Дружбы!

БОЛЬ ДУШИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ

Под старым раскидистым орехом стоит красивый, сделанный дедушкой еще в молодости, дубовый стол. За этим столом ученик и задает свои вопросы. Да, и сейчас они сидят, беседуют, а на столе — свежий румяный пирог с маком, который так любим настоящими ценителями украинской кухни...

— Завидую я Вам, дедушка, каждый день люди о Вас не забывают, угощая такими вкусными творениями!

— Не так это просто, сынок. Их дары для меня — как книги, где читается их душа... Смотреть на этот пирог мне не очень легко...

— Почему? Наверное, Вы уже насытились?

— Шутки, сынок, вещь полезная... Только когда знаешь, что руки, которые испекли этот пирог, часто утирают слезы боли, то особо не порадуешься...

— Извините, дедушка, я не хотел.

— Ты ничего дурного не сказал. Не всякий способен увидеть за этим пирогом руки его творца, тем более состояние его души. Этот пирог испекла и принесла в знак благодарности одна молодая девушка. Много она болела, много неприятностей испытала... Да ты угощайся, не бойся! От пирога не заболеешь.

— А я и не боюсь. Только хочу и сам что-либо почувствовать, но пока кроме желания его “вкушать” ничего другого не чувствую.

— А зачем тебе что-либо чувствовать? Она обращалась ко мне, и ее боль — на период лечения, — моя боль. Но к тебе это никак не относится, как и к любому другому человеку. Лечение, как исповедь, — строго индивидуально, интимно.

Да ты не стесняйся, угощайся! Он свежий.

Дедушка приумолк и призадумался... Затем, как бы встряхнувшись, взглянул на “студента за трапезой”, улыбнулся и сам неторопливо отломил кусочек пирога.

— Дедушка, это мы повторяем в том же стиле, что и с грушами?

— Верно. Съедая пирог, мы силой наполняем руки сотворившей его, а то, как ты и я его “уплетаем”, наш аппетит и наша благодарность наполнят теплом сердце девушки.

— Мы должны съесть его полностью?

— Как вижу, для тебя это не составит труда.

— А поделиться с другими можно?

— Можно. Сам же я не съем всего, что мне приносят люди. Я раздаю тем, кто нуждается.

— А если человек выбросит то, чем вы с ним поделились?

— Я довольно опытен для того, чтобы знать, кому и что давать.

— И все же, пострадает ли хозяин пирога, если тот, кого Вы угостили, “проигнорирует” Ваш дар?

— Больше пострадаю я сам: надо знать, кому и что даешь!, — но по законам, тонким законам мира, пострадает и тот, кто его испек, хотя и очень-очень незначительно.

— Я спрашиваю, хотя об этом уже давно и много думал и предполагал, что Вы ответите именно так...

Юноша помолчал, о чем-то серьезно задумавшись, а затем, впервые за все время встреч с дедушкой, высказал долгую свою речь: