Бассейн с нежитью (ЛП) - Харрисон Ким - Страница 23

Моя первая вспышка раздражения испарилась в порыве. Его руки притянули меня ближе, и ощущение огня нырнуло через меня, звеня каждым спусковым механизмом, который у меня был. Запах корицы и феромонов вампиров поднялся, и мягкий вздох слетел с моих губ. Этого было не достаточно, и не заботясь о завтрашнем дне, я придвинулась ближе на табурете. Наши губы разъединились, когда он начал отклоняться, а затем я потянула его к себе, обхватывая его руками и зарываясь в его волосы.

Я провела прошлые три месяца, смотря на его волосы и задаваясь вопросом, как они будут чувствоваться в моих пальцах снова. Три долгих месяца я наблюдала, как он двигался, видела его во всевозможной одежде и задавалась вопросом, как он будет выглядеть без нее, и как он мог бы двигаться во мне в бархатной темноте на прохладных простынях. Три месяца я говорила себе «нет», «будь хорошей, Рейчел», «будь умной, Рейчел».

Я хотела один чертов поцелуй, и видит Бог, я его получу.

– Вы – гребаные животные! – воскликнула женщина за столом, и когда губы Трента угрожали оторваться от моих, я стремительно проникла языком ему в рот, чтобы вернуть его внимание. Это сработало. У него перехватило дыхание, и я клянусь, что мужчина зарычал. Он рукой прижал меня к себе, и мне стоило больших усилий не обернуть свой ноги вокруг его талии. Барные стулья могли вынести такой вес, верно?

– На моем полу три мертвых вампира, а вы так себя ведете?

Энергия бросилась между нами и, затаив дыхание, я отступила, звук разделения наших губ, вспыхнул через меня. Глаза Трента тлели как угольки. Я поддержала жар, облизнув губы. Это были не вампирские феромоны. Это были три месяца дисциплинированного воздержания.

– Расслабься, – сказала я ей, не отпуская пристальный взгляд Трента. Мое сердце колотилось, и я все еще не заботилась о завтрашнем дне. – Только один из них мертв, и я думаю, что она сможет ожить. У тебя, вероятно, даже не будет тюремного заключения.

– Тюремного заключения! Они насильно попробовали мою кровь!

– Как я сказала. Никакого тюремного заключения.

Трент все еще молчал, но обрадовался звуку ботинок и вспышке полицейских огней на тротуаре. Женщина издала тихий писк и побежала, чтобы открыть дверь. Мы медленно отодвинулись друг от друга, его рука отпустила меня с покалывающим ощущением. Моя улыбка исчезла, когда я посмотрела на его руку и поняла, что никогда не буду держать ее снова.

Это не был наш первый поцелуй, но он был последним.

– И нет никаких признаков того, что сегодня вечером будет лучше, – сказал Эдден, его рука шлепнула по возвышению с громким хлопком.

Моя голова дернулась от внезапного звука, но подбородок успел соскользнуть с подставленной ладони, и я шмякнулась о стол, классика. Встрепенувшись, я проснулась на собрании ФБВ по осечкам, оглянулась по сторонам, вдруг кто заметил, что я задремала. Сон о разгневанных фиолетовых глазах и крутящихся колесах еще не развеялся, и казалось, я до сих пор слышу звук крыльев, бьющихся об меня в наказании.

Вот дуреха,я села ровнее. Не удивительно, что я задремала, пришлось с самого утра заявиться в ФБВ, во-первых, чтобы дать показания по вчерашнему инциденту в баре, а во-вторых, чтобы забрать свою конфискованную машину. Очевидно, что нескольких часов сна на диване было маловато. Кофе был недостаточно крепок, а торговых автоматов по продаже чар, не дающих заснуть, еще не поставили. К тому же сейчас они могли оказаться смертельными. Я начала потихоньку разбираться в происходящем, но до сих пор вопросов было намного больше, чем ответов, и это было хреново.

Эдден возвышался между трибуной и большой картой прикрепленной к «школьной» доске. Город был поделен на зоны, как на одной из карт Айви, маленькие красные отметки указывали на преступления с участием вампиров, синие указывали на осечки. Между ними прослеживалась очевидная закономерность, но вампирские разбои были намного чаще зафиксированы в пределах Цинци и Низин, их связь со спонтанными вспышками не была установлена, но они, кажется, начали происходить в одно и то же время.

Эдден спрятал ухмылку, очевидно заметив, как я клюнула носом, но его голос не дрогнул. Между нами было множество офицеров, и было совершенно ясно, что все валились от усталости.

– Мне нужен кофе, – прошептала я Дженксу, щекоча свое небо кончиком языка, чтобы проснуться.

– Ага, мне тоже, – ответил он, взлетая в облаке голубой пыльцы. – Ты поняла, что он сказал. Можно судить о человеке по тому, сколько инструктажей он проводит. Сейчас вернусь. Я должен заполучить немного здешнего меда.

– Меда?! – зашипела я, но он уже смылся, пролетев прямо по центральному проходу и повернув прямо к столику с кофе в дальнем конце зала. О Боже, он собирался «надраться», и именно сегодня, когда я из кожи вон лезла, пытаясь продемонстрировать свой профессионализм.

– Мы все будем вкалывать в две смены до тех пор, пока не убедимся, что все закончилось, – сказал Эдден, как только заметил Дженкса отсалютовавшего ему и приземлившегося на маленькие пакетики с медом, предназначавшиеся для тех, кто предпочитал чай.

– Капитан, – по залу прошел всеобщий недовольный протест.

– Ни каких исключений, я ни с кем не торгуюсь, – сказал Эдден, потом осекся, увидев, как Дженкс распорол мечом пакетик с медом, его пыльца преобразилась в искристо-белую, когда он вынул парочку палочек для еды из заднего кармана и приступил к трапезе. – Роуз составляет расписание, так что ни кто не будет на дежурстве две смены подряд. Еще раз повторяю, ни каких возражений.

Офицеры перестали роптать, наблюдая за Дженксом, он в ответ уставился на них, поднял палочки над головой, и мед с них закапал ему на голову.

– Чего? – он взвился облаком красной пыльцы. – Никогда раньше не видели пикси? Слушайте Эддена. Я ем.

Эдден прочистил горло и пошел с трибуны.

– Да и последнее, знаю, это была тяжелая ночка, но перед тем как вы разойдетесь, мне нужны те из вас, кто имел дело с чем-то... ну, с чем-то внутриземельной природы, поделитесь своими наблюдениями, что происходило во время осечек.

– Внутриземельной природы, – пожаловался престарелый коп со скрипучим голосом и воинственным настроем. – Да меня прошлой ночью чуть не сожрали.

Хихикая, Дженкс отправил в рот новую порцию меда, но я ничего смешного не видела. Понимал он или нет, но неотесанный коп, похоже, не преувеличивал.

– Не заметил, чтобы ты тогда жаловался, – сказал тот, что сидел позади него, и первый обернулся и пригвоздил второго взглядом.

– Каллахан! – сказал Эдден, перекрикивая внезапные возгласы. – Раз ты добровольно вызвался, давай послушаем о том, как ты столкнулся и справился с внутриземельным происшествием.

– Ну, сэр, похоже, женщина меня околдовала, – медленно начал он. – Мы с напарником приехали по сообщению об осечке в зоопарке, когда в окне увидели двух подозреваемых, пытающихся вломиться внутрь. Я вежливо спросил, не потеряли ли они свои ключи. Они побежали, мы погнались за ними. Один ушел. Когда я попытался задержать вторую, она превратила все... во что-то похожее на секс.

Поднялся свист и крики, и Дженкс дико закружился, вдрызг пьяный от съеденного меда.

– Глазищи черные и приставала ко мне, как одна из тех легализованных проституток в Низинах, – продолжал он. – Этого было достаточно, чтобы смутить мужчину.

Дженкс почти свалился прямо со стола, и я огорченно опустила глаза.

– Я не вижу отметки об аресте, – сказал Эдден, и я посмотрела, как он листает записи в папке.

– Каллахан, ты подставил свою задницу какому-то вампиру? – послышался чей-то голос, и по залу пронесся сдержанный смешок.

– Когда я обернулся, ее не было, – сказал Каллахан.

Женщина протянула долгое «Омммммм», и я заулыбалась. У них сплоченная команда. Я скучала по такому.

– Она не стала бы с вами драться, она нашла бы вас по запаху на следующей неделе, – возразила я, и Эдден потер свои усы, скрывая покашливание. – Это если еще вам повезет.