Дурман любви - Спир Флора - Страница 15
- Предыдущая
- 15/68
- Следующая
– Сара, – нерешительно начала Клари, взяв в руки горшочек с джемом и пристально глядя на негритянку, – мадам Роза сказала, что Дэнси недавно выкуплен из рабства.
– Так оно и есть, – ответила Сара, отбивая колотушкой куски мяса и выкладывая их на второй противень.
– Я не хочу вас обидеть, – сказала Клари, – но не могу не спросить: вы рабыня? И Мозес с Люком тоже?
– Мы были рабами.
– А теперь нет?
– Нет, потому что мистер Джек купил нас.
– Купил вас? – повторила Клари, плюхаясь на ближайший табурет. – Значит, он пришел на рынок и купил живых людей?
– Так было всегда. Многие и не считают черных людьми.
Клари прикусила язык. Ей хотелось задать еще много вопросов, но она вспомнила, что в начале девятнадцатого века рабство было в порядке вещей. И даже такой просвещенный, благородный человек, как Джек Мартин, не считал зазорным иметь рабов. И ему в голову не приходило, как это ужасно.
– Сара, вы не расскажете мне об этом? Как вас купили и каким образом вы получили свободу?
– Это произошло пять лет назад. Мистер Джек приехал в Каролину, чтобы присмотреть себе крепких работников. Здесь никто не стал бы работать на ферме, потому что землекопам платят гораздо больше. Сначала на продажу выставили Дэнси. Вы его видели. Он рослый и на вид очень сильный. Но у него голова кружится на солнце, поэтому в поле он работать не может. А мистер Джек этого не знал. Торговец же, даже если и знал, никому говорить не собирался. Вот так мистер Джек купил Дэнси. Потом на помост вывели Мозеса.
– Одного Мозеса? – с ужасом спросила Клари. – Вас продавали раздельно? Я читала о подобных вещах. Господи, какая мука для вас!
– Люк был тогда совсем маленький и стал плакать в голос… боялся, что никогда больше не увидит своего папку, – продолжала Сара прежним ровным тоном, как если бы речь шла о самой обыденной житейской истории. – Мистер Джек заметил это и подошел к нам узнать, в чем дело и не обидел ли нас кто. Когда мы ему сказали, что нас четверо, он задал мне только один вопрос: «Сара, ты умеешь готовить и убирать дом?» Я ему сказала: «Лучшей кухарки, чем я, вам не сыскать». Тогда он купил нас всех и привез сюда. И уже во время поездки обращался с нами очень хорошо.
– Когда же вы получили свободу? – спросила Клари, потрясенная услышанным.
– Як этому и подхожу. Ага, печенье готово. Пальцы берегите, противень горячий. Накройте это блюдо салфеткой и выкладывайте печенье. Потом налейте молока в синий кувшин. Так вот, когда мы оказались на ферме, мистер Джек нам все показал и отдал те два коттеджа, что стоят на склоне холма. Потом мы заключили с ним нечто вроде сделки. Он объяснил, что ферма очень запущенная и придется много поработать, чтобы привести ее в порядок. Он сказал, что рабу на все наплевать, а свободный человек трудится для себя – поэтому он хочет освободить нас и предоставить участок земли. Взамен мужчины должны будут работать в поле и ухаживать за скотиной, а я – заниматься стряпней и уборкой. Каждый год после уборки урожая мы все будем получать свою долю наличными.
– Он ведь не обязан был этого делать, правда?
Клари мысленно подивилась прогрессивным воззрениям Джека Мартина. В его эпоху подобное великодушие по отношению к рабам было вещью неслыханной.
– Нет, он не обязан был так поступать, – согласилась Сара. – Вскоре выяснилось, что Дэнси болеет от работы на солнце, и мистер Джек подыскал ему место в заведении мадам Розы, где можно почти не выходить на улицу. Мистер Джек часто бывает в Богемия-вилидж и присматривает за Дэнси. На вид наш Дэнси сильный и крепкий, а на самом деле голова у него слабая. Зато сильнее моего Мозеса нет никого! – с широкой улыбкой воскликнула Сара в тот самый момент, когда Мозес открыл дверь на кухню.
– Может, я и сильный, – вскричал он с хохотом, – но почти подыхаю от голода. Шутка ли, мы за утро сделали дневную работу!
Вслед за Мозесом появился Люк, а еще через минуту вошел Джек и снял шляпу, едва ступив за порог. Все трое мужчин были одеты совершенно одинаково – комбинезон из грубой ткани, голубая ковбойка, высокие сапоги.
– Вы умылись? – спросила Сара. – За мой стол никто не сядет с грязными руками. Люк, покажи руки. И ты тоже, Мозес.
– А на мои не хочешь взглянуть? – с улыбкой осведомился Джек и, подобно Мозесу с Люком, сунул ладони под нос кухарке.
– Да уж вы-то наверняка умылись, – одобрительно хмыкнула Сара. – Можно завтракать. Уже почти все готово.
Джек покосился на Клари. В глазах его угадывался вопрос. Она знала, что он думает о вчерашнем поцелуе, поскольку сама постоянно об этом вспоминала. Но смотрела она теперь на Джека Мартина совершенно иными глазами. Какую бы тайну он ни скрывал, у него было великодушное сердце, и он был способен на сострадание. Это проявилось по отношению к несчастным рабам. И по отношению к ней самой. Возможно, он обладал особым даром – помогать людям, попавшим в беду. И она ответила на его взгляд ослепительной улыбкой. Ей показалось, что он вздохнул с облегчением.
– С незапамятных времен, – шутливо обратился он к Саре, – кухарки правят на кухне железной рукой.
– Руки, может, и железные, но всегда мытые, – ответила Сара, разбивая над сковородкой с беконом одно яйцо за другим. И, быстро взглянув на Клари, добавила:
– А порой кухарки заводят учениц. Мисс Клари, переверните мясо, не то оно подгорит. У меня ведь только две руки. И не забудьте разлить кофе.
Они позавтракали все вместе, сидя за кухонным столом. Ничто не разделяло хозяина и работников, слишком занятых, чтобы думать о социальных условностях. Расовых предубеждений также не было и в помине: хотя Клари знала, что белые плантаторы того времени никогда не садились за один стол с черными слугами, Джек Мартин, очевидно, не желал считаться с подобными предрассудками.
– Ну, управитесь вы с персиками к послезавтрему? – спросила Сара.
– Нужно еще полных три дня, чтобы собрать все ранние сорта, – ответил Мозес. – А уж потом можно будет работать только до обеда… поздних сортов у нас поменьше. Может, выйдешь вместе с нами, Сара?
– Как только приберусь на кухне.
– Слушайте, – вмешалась в разговор Клари, – если все здесь будут собирать в саду персики, то и я хочу в этом участвовать.
– Это тяжелая работа, – остерегла ее Сара.
– Если вам четверым она под силу, то и я справлюсь, – упрямо сказала она.
– Вам нужна шляпа с широкими полями, – произнес Джек.
Он смотрел на нее очень пристально, но оспаривать ее предложение не стал.
– И рабочая одежда, – добавила Клари. – Сара, в доме не найдется какого-нибудь комбинезона? Или любых старых штанов? Главное, чтобы можно было свободно двигаться. В этой юбке повернуться нельзя.
– Нет, – твердо заявил Джек, которого явно возмутило намерения Клари облачиться в мужскую одежду.
– Да, – произнесла она, вздернув подбородок и стараясь придать лицу самое решительное выражение. – Было время, Джек, когда я почти не вылезала из джинсов.
– Неужели? – осведомился он, чувствуя, какое значение вкладывает она в свои слова и сдаваясь под ее напором. – Ну, так и быть. Если вы привыкли к подобной одежде, я не хочу вам препятствовать. Сара, подыщи ей что-нибудь. Посмотрим, сколько она продержится.
Клари продержалась гораздо дольше, чем полагали обитатели фермы. В потертом комбинезоне, из которого вырос Люк, в сапогах, завалявшихся на чердаке со времен приезда сюда Джека, в рубашке с закатанными рукавами и в толстых шерстяных носках, поддетых под слишком большие для нее сапоги, она проработала почти весь день, ни на шаг не отставая от Джека. На обед Сара принесла холодного мяса, и они поели, усевшись прямо под персиковыми деревьями.
– Что вы будете делать с этими персиками? – спросила она вечером, когда они с Джеком поставили еще одну корзину в повозку. – Нам не удастся их съесть, и они сгниют.
– Мы с Мозесом пару раз съездим в Богемия-вилидж, – ответил он. – Там есть лодочники, которые везут продукты на продажу в Балтимор. Они с радостью купят у нас свежие персики.
- Предыдущая
- 15/68
- Следующая
