Кризис мирового капитализма - Сорос Джордж - Страница 1

• 1/64
• Следующая

Несколько человек проявили большую заинтересованность и оказали мне огромную помощь в работе над рукописью. Анатоль Калецкий выступил в роли моего фактического редактора, оказав мне помощь в организации и придании большей доступности материала; Роман Фридман помогал в разработке концепции; Леон Ботстайн поднял многие интересные вопросы, по которым у нас состоялись живые дискуссии; Энтони Джидденс предоставил свои комментарии по нескольким вариантам рукописи; Билл Ньютон-Смит прояснил для меня ряд философских проблем; по настоянию Джона Грея я перечитал труд Карла Поланьи "Великое преобразование" (GreatTransformation).

Также необходимо упомянуть сделавших ценные комментарии Роберта Каттнера, Джона Саймона, Джеффри Фридмана, Марка Маллока-Брауна, Арминио Фрага, Тома Глесснера, Ари Найера, Даниеля Канемана, Байрона Виена и Ричарда Медли. Приношу извинения тем, кого я забыл здесь упомянуть.

Книга не могла быть так молниеносно быстро напечатана без неустанной помощи моего секретаря Ивонны Шир. Хотите верьте, хотите нет, я впервые связался с моим издателем Питером Осносом 22 сентября 1998 года, а первые книги были отправлены 18 ноября 1998 года. Джеф Шандлер работал сверхурочно в качестве моего постоянного редактора. Снимаю шляпу перед Питером и его коллективом, а также выражаю большую благодарность Крису Далю, рекомендовавшему мне его.

Первоначальной целью написания книги было разъяснение философии, которой я руководствовался всю свою жизнь. Я стал известен как преуспевающий финансист, а позднее и филантроп. Иногда я чувствовал себя гигантским желудком, поглощающим деньги с одного конца и проталкивающим их к другому концу, но на самом деле между двумя этими этапами было много умственной и эмоциональной работы. Концепции, сформированные в студенческие годы, задолго до того, как я стал заниматься финансовыми рынками, определяли как мою финансовую, так и филантропическую деятельность.

На меня оказал огромное влияние Карл Поппер, доктор наук, чья книга «Открытое общество и его враги» (OpenSocietyandIt'sEnemies) объяснила смысл нацистского и коммунистического режимов, силу которых я испытал на себе еще подростком в Венгрии. Оба режима имели общую черту: они претендовали на знание высшей истины и навязывали миру свои представления силой. Поппер предложил другую форму общественной организации – форму, признающую, что никто не имеет доступа к высшей истине. Наше понимание мира, в котором мы живем, – несовершенно по своей сути, а совершенное общество – в принципе недосягаемо. Мы должны довольствоваться тем лучшим, что мы можем иметь. Однако несовершенное общество может постоянно совершенствоваться. Поппер назвал такое общество открытым. Тоталитарные режимы были врагами такого общества.

Меня увлекли идеи Поппера о критическом мышлении и научном методе. Но я воспринял его идеи критически и позднее разошелся с ним по одному важному вопросу. Поппер утверждает, что одни и те же методы и критерии не могут применяться как к естественным, так и к общественным наукам. Меня же поразило необыкновенно важное различие: в общественных науках мышление является частью предмета самой науки, в то время как естественные науки рассматривают явления, происходящие независимо от того, что думает любой субъект о предмете. В силу этого к естественным наукам, в отличие от общественных, применима модель научного метода Поппера.

Я разработал концепцию рефлексивности: механизм двусторонней обратной связи между мышлением и реальностью. В то время я изучал экономическую науку, и рефлексивность не вписывалась в экономическую теорию, оперировавшую тогда концепцией, заимствованной из Ньютоновской физики, а именно концепцией равновесия.

Концепция рефлексивности оказалась очень полезной, когда я начал заниматься финансами. В 1979 г., когда я заработал больше денег, чем мне было необходимо, я создал фонд, названный «Отрытое общество». Я решил тогда, что его целью должно стать оказание помощи открытым обществам в том, чтобы они стали более жизнеспособными и могли сформировать внутри себя критический способ мышления. Через данный Фонд я был тесно вовлечен в процесс дезинтеграции советского общества.

Отчасти в результате этого опыта, а также частично на основании своего опыта и знаний капиталистической системы я пришел к заключению, что концептуальные рамки, в которых я работал до этого, стали уже тесными. Я попытался изменить формулировку концепции открытого общества. По определению Поппера, открытому обществу противостояли закрытые общества, основанные на тоталитарных идеологиях, однако недавние события научили меня тому, что угроза открытому обществу может также исходить из другого источника: отсутствия общественного согласия и отсутствия правильного руководства.

Я изложил свои взгляды в статье «Капиталистическая угроза», опубликованной в февральском номере The Atlantic Monthly. Данная книга, к написанию которой я приступил вскоре после публикации статьи, замышлялась как более развернутое и тщательное изложение этих идей. В моих предыдущих книгах я излагал эту концепцию в приложениях или в связи со своими личными воспоминаниями. Теперь же я решил, что ей необходимо уделить особое внимание. Мне всегда очень хотелось понять мир, в котором я живу. Верно это или нет, но я почувствовал, что добился определенного прогресса, и мне захотелось поделиться своими достижениями.

Однако первоначальный план этой книги был нарушен всемирным финансовым кризисом, который начался в Таиланде в июле 1997 г. Я изучал недостатки мировой капиталистической системы, но делал это не спеша. Я был хорошо осведомлен о событиях Азиатского кризиса, моя компания по управлению финансами по существу предсказала кризис за шесть месяцев до его наступления, но я не имел понятия о серьезности его последствий. Я объяснял, почему система мирового капитализма была не достаточно надежной, но вплоть до «черного» августа 1998 г. в России я не осознавал, что эта система фактически разваливалась. Неожиданно моя книга приобрела новый актуальный смысл. В ней я изложил концепции, в рамках которых можно было бы понять причины быстро развившегося мирового финансового кризиса. Я решил тогда, как можно скорее сдать книгу в набор.

Мое представление о финансовой ситуации было кратко изложено в выступлении в Конгрессе США 15 сентября 1998 г., где я, в частности, сказал:

«Система мирового капитализма, которой мы обязаны необыкновенным процветанием нашей страны в последнее десятилетие, трещит по швам. Сегодняшний спад на фондовых рынках США является всего лишь симптомом, к тому же запоздалым, говорящим о более глубоких проблемах, поражающих мировую экономику. Некоторые фондовые рынки Азии испытали более серьезные спады, чем крах на Уолл-стрит в 1929 г., кроме того, их национальные валюты упали до незначительной доли их стоимости в тот период, когда они были привязаны к американскому доллару. За финансовым крахом в Азии последовал экономический крах. В Индонезии, например, исчезли все предшествующие завоевания уровня жизни, которых удалось добиться за 30-летний период правления Сухарто. Остались современные здания, фабрики, инфраструктура, но осталось и население, ранее занимавшееся сельским хозяйством. В настоящее время Россия пережила полный финансовый крах. Этот крах представляет собой поистине ужасное зрелище, он будет иметь неисчислимые человеческие и политические последствия. Эта инфекция распространилась также и на Латинскую Америку».

Прискорбно, если мы будем оставаться самодовольными, думая, что большинство проблем происходят вне наших национальных границ. Мы все являемся частью системы мирового капитализма, которая характеризуется не только свободой торговли, но и – что гораздо важнее – свободным движением капитала. Система создает благоприятные условия для движения капитала и ведет к быстрому росту мировых финансовых рынков. Ее можно представить в виде гигантского круговорота, всасывающего капитал в финансовые рынки и институты в центре и перекачивающего капитал на периферию – либо непосредственно – с помощью кредитов и инвестиционных портфелей, либо косвенно – через многонациональные компании.

• 1/64
• Следующая