Энциклопедический словарь истории советской повседневной жизни - Беловинский Леонид Васильевич - Страница 10

Антирелигиозная борьба изначально приняла кощунственный характер: комсомольская «легкая кавалерия» срывала богослужения и крестные ходы, во время обедни врывалась в храмы и устраивала там шутовские представления, под видом научного объяснения обмана церковниками народных масс вскрывались раки с мощами и сами мощи выбрасывались, на митингах и концертах всячески высмеивалось духовенство и верующие, пионеров призывали уничтожать домовые иконы и т.п. Во главе всего этого стояла организация «Воинствующий безбожник», выпускавшая журнал «Безбожник». Однако в сер. 30‐х гг. накал антирелигиозной борьбы резко спал, организация была распущена, журнал закрыт, а глава всей этой деятельности Ем. Ярославский попал в опалу: в предстоящей войне с нацистской Германией предполагалось использовать и церковь. Во время Великой Отечественной войны, когда было необходимо использовать все ресурсы, режим стал опираться и на церковь: антирелигиозная пропаганда практически прекратилась, было восстановлено патриаршество, открыты храмы и даже началась подготовка духовенства в семинариях. Однако западно-украинские униаты, признававшие духовную власть Папы, подвергались преследованиям, а после войны униатская (Греко-католическая) Церковь была вообще запрещена и ее храмы переданы Православной Церкви. В послевоенный период антирелигиозная борьба то затухала, то возобновлялась с новой силой (при Н. Хрущеве), но преимущ. была направлена против сектантов (баптистов, адвентистов седьмого дня), а секта «Свидетелей Иеговы» практически оказалась под запретом. Тем не менее, для лиц, занимавших руководящие посты, крещение ребенка, венчание или отпевание умерших родителей вело к изгнанию из партии и с работы (духовенство было обязано передавать сведения о требах в соответствующие органы), а верующая молодежь, если это обнаруживалось, исключалась из комсомола, что для студентов автоматически вело к отчислению из учебного заведения. В 70–80‐х гг. гонения на верующих практически прекратились, и среди молодежи даже появилась мода открыто носить крестики на шее как украшение, а антирелигиозная пропаганда, сосредоточенная в домах научного атеизма, приобрела академический характер.

АНТИСЕМИТ – бытовое ироническое обозначение любителя выпить, противника ограничения торговли спиртными напитками до 7 час. вечера (см. Антиалкогольные кампании).

АНТИСЕМИТИЗМ – неприязненное или враждебное отношение к евреям. До революции антисемитизм был характерен более всего для средних слоев городского населения и городских низов, особенно на юге страны, а в деревне – в той или иной степени на Украине, в черте оседлости (территории, на которой имели право жить евреи); основу его составляла конкуренция в торговле и ремеслах. Великорусская деревня ни евреев, ни антисемитизма не знала. Дореволюционный антисемитизм основывался не столько на этнической, сколько на религиозной почве: по русским законам еврей, принявший православие, автоматически считался русским. В кон. XIX – нач. ХХ в. антисемитизм обострился и даже принял форму более или менее массовых еврейских погромов (исключительно в южных городах – Кишиневе, Одессе, Киеве и др.); на официальном уровне он выразился во введении ряда ограничений для евреев иудейского вероисповедания, в т.ч. процентной нормы при поступлении в учебные заведения.

Поскольку основная масса евреев, стесненных в рамках черты оседлости, где они не имели права владения землей в сельской местности, а следовательно, были вынуждены тесниться в небольших «местечках» и в городах, оказалась в тяжелом экономическом положении (сильнейшая конкуренция, сбивавшая цены, и безработица, скученность населения и т.п.), среди нее зрело сильнейшее недовольство режимом; особенно непримирима была молодежь, ограниченная в праве на получение образования. В результате среди революционеров всех мастей, а особенно в крайне левых партиях анархистов, большевиков, эсеров и меньшевиков, оказалось много евреев, в т.ч. среди их лидеров. После 1917 г. революционно настроенные евреи оказались в большом количестве и в органах ЧК. Это дало основание мнению о том, что революцию устроили евреи, чтобы разрушить Россию. В связи с этим антисемитизм получил широчайшее распространение в антибольшевистских движениях, особенно на Украине: в Добрармии, при режиме С. Петлюры, в бандах атаманов Григорьева и др., что вылилось в ряд сильнейших погромов; в то же время в Народной армии Н. Махно антисемитизм преследовался, и штаб Махно в основном составляли евреи; евреем был и его начальник контрразведки Лева Задов (Л. Заньковецкий). Сам Петлюра также был противником антисемитизма и пытался преследовать его среди своих войск. Распространены были антисемитские настроения и среди рядового состава Красной Армии, особенно в Первой конной армии, где было много казаков – традиционных антисемитов.

В целом в СССР в 1920–30‐х гг. антисемитизм был под строжайшим запретом, и за его открытое проявление хотя бы в форме высказываний можно было оказаться в лагере, поскольку интернационализм был основой советской идеологии. Однако среди населения он был весьма распространен, учитывая большой процент евреев в советском и партийном руководстве на всех уровнях, а также в карательных органах: революция, уничтожившая черту оседлости и все формы национальных ограничений, вызвала огромный прилив евреев в города, прежде всего в крупнейшие, в т.ч. в Москву, где, как более грамотная и ранее подвергавшаяся унижению нация, евреи получили известные преимущества в сравнении с русскими. Усилился прилив евреев в коренные русские области накануне Великой Отечественной войны (бегство из польских областей, оккупированных в 1939 г. немцами, депортации «буржуазных элементов» из зоны, отошедшей к СССР) и во время войны, в ходе эвакуации. Хотя среди прибывших евреев оказалось множество местечковых рабочих (столяров, кузнецов, чернорабочих), а также ремесленников (парикмахеров, портных и пр.), на Урале, в Сибири также стало укореняться распространенное мнение, что евреи все друг друга поддерживают, «пролезают на теплые местечки» в торговлю, врачами или начальниками и т.п. На рубеже 40–50‐х гг. антисемитизм в СССР получил фактически официальный характер в процессе «борьбы с безродным космополитизмом, антипатриотизмом и преклонением перед Западом» и особенно в связи с «делом врачей»; ходили упорные слухи о предстоящих еврейских погромах и о массовой депортации евреев на Дальний Восток, в Еврейскую автономную область. Смерть И. Сталина положила конец этим слухам и преследованиям «космополитов», но настроения в обществе остались. В результате этих процессов в партийном, военном, милицейском руководстве, в органах госбезопасности евреев не стало. Негласно была введена процентная норма при поступлении в высшие учебные заведения, особенно на факультеты, поставлявшие идеологических работников (философские, исторические); пятый пункт в анкете стал для многих препятствием в карьере. Поскольку среди творческой и научной интеллигенции всегда был довольно высокий процент евреев, в силу исторических причин проявлявших склонность к абстрактному мышлению (многовековое поголовное воспитание и обучение на основе Талмуда в синагогах) и музыке, много их оказалось и среди диссидентов, а правозащитное движение, в т.ч. выступавшее за право свободного выбора места жительства и отъезда в другую страну, в значительной степени оказалось еврейским по составу. Это усилило антисемитские настроения в партийных, советских и карательных органах, и, соответственно, в широких слоях населения, находившегося под тотальным воздействием пропаганды, выступавшей не только против «американского империализма» и «западногерманского реваншизма», но и против «израильского сионизма»: слово «еврей» стало почти синонимом «сиониста». Однако эти настроения среди масс рядовых граждан не получили каких-либо действенных форм, а в части населения, враждебно настроенной к режиму, евреи стали даже пользоваться сочувствием. В результате антисемитизм в последние годы советской власти получил лишь завуалированный характер в действиях власть предержащих.