Вера в сказке про любовь (СИ) - Чепенко Евгения - Страница 18

• Предыдущая
• 18/58
• Следующая

Он засмеялся, да так, что у меня мурашки по спине пробежали. Тихо, расслабленно. От такого смеха кровь вскипает. Повезло мне, что сейчас далеко. Ну, или ясному соколу повезло, что я сейчас от него далеко.

— В общем, зачем звоню?

— Зачем? — поддержала я вопросительную интонацию.

— Беру свои слова назад.

— Бери! — что будет дальше, понятия не имею, но оно и неважно. Главное в жизни: вовремя пойманный сюрприз! — Уточнишь какие?

— Я уже не помню. Короче, если исключить вот все эти… — Свет на мгновение задумался, видимо теряясь, каким словом обозначить дальнейшую мысль, — все эти про любовь, то выходит интересная книга.

— Ага, — озадаченно согласилась я.

— Ну, пока.

На этом наш странный диалог закончился так же неожиданно, как и начался.

Воскресенье

— А потом?

— А потом меня укусил Пофиг.

— Мужи-ик, — довольно протянула Каринка. — Ревнует.

— Вообще говоря, есть хотел, но твоя версия звучит красивше.

— Слушай, Вер, сдается мне, нашелся у тебя равный противник…

Я нарисовала очередную бессмысленную каракулю в блокноте, пока ждала продолжения фразы от подруги. К сожалению, на этот раз Кариночка решила поиграть в Далай-ламу.

— Сказала «а», госпожа Великий гуру, говори весь алфавит.

— Будто ты сама не догадалась, к чему веду. Когда в последний раз тебя в тупик ставили? Когда ты последний раз сходу не просекала, что у противника в голове творится и в намерениях. А этот парой фраз тебя в ступор ввел. Не знаю только, хорошо оно или плохо.

— Ни то, ни другое, — быстро нашла я ответ.

— Почему?

— Он, конечно, клевый со всех сторон. Как штрудель в сиропе и под сахарной пудрой. Пару лет назад, проглотила б не пережевывая, а сейчас привлекает, но только моментами. Наплывами такими своеобразными. В остальном равнодушна я к сладкому стала. Малец его меня занимает больше.

— Возраст мамочки?

— Нет, дело не в этом, — я со стыдом вспомнила, что про Тёма умолчала подруге. — Знаешь, процессы в голове мелкого своеобразные.

— О! Дорогая, ты в своем репертуаре.

— Я признаю, Свет шикарный, и радиус поражения его обаяния обширный…

— Но?

— Но стоит мне покинуть поле его зрения, и я на свободе. Не замыкает меня.

— Все. Прожженная холостячка, — без колебаний вынесла вердикт Карина. — Придется мужику на уши встать, чтоб тебя в загон заманить.

— Мужики только в романах на уши встают. В жизни это делают женщины.

— Ну, во всяком правиле есть исключения. Маркова уже не помнишь?

Я задумчиво почесала ухо карандашом. Маркова я помнила. Очаровательный владелец двухлетней овчарки, трехкомнатной квартиры в Болгарии и кудрявой черной шевелюры. Марков был старше меня на год, холост и по его словам безоглядно влюблен. Безоглядно, но не взаимно, о чем я ему и сообщила.

— Сколько раз ты ему отказала? Три? Четыре?

— Да не отказывала я ему, и не три-четыре. Сразу правду сказала и все.

— И поэтому он в Питер набеги совершал внеплановые, да? А Удальцова вспомнишь?

— Не вспомню, — нахмурилась я. — Не хочу.

— Молодец! Будешь великой Нехочухой!

— Ты же только недавно подозревала Хуана в моем коварном использовании.

— Мало ли я кого и в чем подозреваю. Да и потом, тобой разве воспользуешься? Где сядешь, там и слезешь, если вообще сядешь. И губу не раскатывай, я весь этот диалог не из матримониальных соображений затеяла, а из соображений констатации факта. Будь готова.

— Как пионер?

— Как Штирлиц! В наше время пионеры не выживают.

— Вот это и пугает.

— Ладно. Обсудили твоего Хуана, а теперь главный вопрос на повестке дня: моя свадьба.

— Ты в белом? — без труда свернула я за Кариной.

— В кремовом, подумываю на персик замахнуться. Замахиваться будем совместно. Заеду через полчаса. Отсчет пошел…

Ну, полчаса — это сильно сказано. Будучи женщиной деловой, а значит по принципу состоящей в почетной гвардии людей-электровеников, Каринка семафорила под окнами уже через двадцать минут.

— Чего так долго?

— Полчаса без пары минут, проверь смску, — в таких случаях я всегда заведомо после фразы «отсчет пошел» отсылаю ей стартовое сообщение. Текст не важен, важно только время отправки. Холодная логика — непревзойденный способ борьбы с шустрым нетерпеливым человеком.

— Хм, — задумчиво произнесла невеста, выезжая из двора. — Тогда погнали.

— В свадебный салон?

— Нет. Чего я там забыла? Атлас, кружева, бутафорию и бантики? — Карину аж передернуло.

— Поехали туда, где подороже. Все чином будет. Зеркала, вежливые девушки, нежный шелк…

— И цены. Нет, дорогая. Не в том я уже духовном состоянии, чтобы прынцессой быть или родне повод для попойки организовывать. Поедем мы с тобой к одной замечательной семье. Мама с дочкой, обе историки, занимаются созданием костюмов на заказ. Что-то там у них уже есть, а ежели не подойдет, они обещались состряпать за пару недель. Будем фантазию развивать.

Я вдруг поняла, что со всеми своими новыми мужчинами так и не удосужилась уточнить у подруги детали бракосочетания.

— А я тоже не в теме, — отмахнулась Кариночка. — Жорик сказал, сидеть в стороне и молчать. Он там что-то романтичное мутит. А когда мужик мутит что-то от души, печени и сердца, истинной женщине остается только молчать и вовремя восхищаться. Даже если оно дарит в порыве искренней любовной страсти лысую гвоздику на поломанном стебле, главное что дарит и что в порыве. Ну а научить, что дамы сердца предпочитают алые розы, можно по-тихому и со временем…

— Короче! — прервала я поток очередных и без того известных мне мудростей.

— Короче, Жорж сказал ехать туда, меряться и ни о чем не думать. Он уже обо всем договорился.

— Ну и правильно, — после короткой паузы сделала вывод я. — А то ты бы после раздумий и подсчетов отправилась бы в ЗАГС в понедельник в обеденный перерыв. Дешево и сердито.

— Зато неделя в Марокко.

— Может, он круче придумал.

— Нисколько не сомневаюсь. Ты понимаешь же, что сейчас ни ты, ни я не представляем, что нас в примерочной ожидает? Может корсетное безобразие с жабо вместо шеи или блестящий панцирь 3РО…

— Мило. Идешь ты, а рядом он, Чубакой наряженный. Идеальная пара.

— Чего доброго! С моей попой только «звезду смерти» изображать.

— Не наговаривай почем зря. Это ж я! Хитрость не прокатит. Хвалить твой зад не буду.

— Черт, — правдоподобно оскалилась Карина. — А я так надеялась. Жорик зовет ее булками. А где же, говорит, мои булочки, сейчас сделаем хот-дог.

На последнем слове я зажмурилась и далеко не женственно захохотала.

— Вот и меня ржать тянет, а на секс — не поверишь! — вообще не тянет. Зато ему эротишно. Мужское чувство прекрасного. Когда-нибудь мы его поймем… Когда-нибудь… Когда на земле останутся одни геи.

— Типун тебе на язык.

— Спасибо, — Карина со скрипом шин тронулась на светофоре, подрезав маршрутку. Суровый кавказский мужчина за рулем смерил нас неодобрительным взглядом.

— Императрица Карина Федоровна, матушка, как вы смотрите на прогулку по парку и уединенное чаепитие в тени берез? — больше сорока минут спустя я крутилась перед зеркалом любуясь собой. Восхитительная штуковина из невероятного количества полупрозрачной, вышитой серебристой нитью и бисером ткани, струилась по мне, аккуратно намекая на все положительные аспекты женской фигуры.

— С превеликим удовольствием, сестрица! — довольное лицо Карины говорило само за себя. Если мое платье было офигенным, то ее — охренительным. Никаких жабо и принцесс. Я ведь неспроста назвала ее императрицей. Она и в самом деле сейчас походила на тот потрясающий портрет Марии Федоровны в одном из залов Александровского дворца в Царском селе.

Только любящий мужчина мог знать, как именно заставить свою прагматичную бесконечную упрямицу стать вдруг женственной и романтичной. А именно такой выглядела моя подруга. Беззащитной, немного потерянной и счастливой.

• Предыдущая
• 18/58
• Следующая