Выбери любимый жанр

Первая встречная - Соколов Борис Вадимович - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

Спал он плохо, ворочался, просыпался, часто курил и все время думал о встрече…

… Первые солнечные лучи скользнули по комнате, заполнили светом, убрали из углов серые тени, позолотили стекла трехстворчатого окна.

Сергей с трудом оторвал от подушки голову, и проваливаясь в приятную муть сна, увидел в окне покачивающиеся зеленые верви, длинные, как человеческие руки…

II

Гутман попала в поле зрения органов государственной безопасности. Там стало известно, что в 22.40 она быстро вышла из дома, села в такси и приехала к главному входу Центрального парка культуры и отдыха имени Горького. Отпустив машину, прошла к будкам телефона-автомата, где ее ожидал сотрудник американского посольства Кемминг. Поговорив, они направились в парк. Пройдя мимо пруда, свернули влево, в полутемную аллею, и остановились. Кемминг попрощался и пошел домой, а Гутман вошла в затеменную аллею и села на скамейку, где находился неизвестный мужчина. Вначале она и неизвестный сидели в разных концах скамейки, а позже сели рядом и разговорились. В 23.35 они встали и вышли на главную аллею, где смеясь, поздоровались и продолжали разговаривать, медленно направились к выходу, вышли на Крымский вал. Дойдя до середины моста, несколько минут стояли у перил, потом, перейдя проезжую часть, пошли по Метростроевской. Переходя улицу, неизвестный взял Гутман под руку. У дома №6 они остановились, разговаривали, смеялись, причем неизвестный несколько раз брал девушку за руку. Во время разговора что-то записал в блокнот и бумажку передал ей. В 0.25 Гутман и неизвестный попрощались Она вошла в подъезд, он, крикнув «до завтра», пошел к станции метро. Постояв у входа, посмотрел по сторонам и на небо, засмеялся и быстро пошел по Гоголевскому бульвару, в сторону Арбатской площади. Пройдя к Никитским воротам, остановил проходившую автомашину такси и поехал в сторону улицы Горького. Непредвиденные обстоятельства не позволили выяснить личность неизвестного. Знали, что ему лет 24-25, он выше среднего роста, среднего телосложения, волосы светло-русые, зачесанные назад. Одет – костюм серый, спортивная голубая тениска, коричневые полуботинки, без головного убора.

Полковник Агапов зло крякнул и заерзал на стуле. Потом снова перечитал документ, в котором были данные, собранные на неизвестного, позвонил секретарю.

– Смирнова! – не поднимая головы и продолжая подчеркивать цветным карандашом некоторые места текста, бросил он появившемуся у дверей сотруднику.

«Как это могло случиться? – спрашивал он себя и сейчас же ответил: – Разгильдяи! Прошляпить такую связь…» И это в ту минуту, когда он хотел предложить приступить к реализации всего дела. Компрометирующих материалов было достаточно для того, чтобы арестовать девчонку, а этого слишком бестактного и наглого «дипломата» через Министерство иностранных дел объявить персоной нон грата И если при объяснении в МИДе посол великой державы попытается оправдывать своего не в меру энергичного сотрудника, можно будет ему сказать, что скрывалось за этими невинными поездками по стране, назойливыми приставаниями к советским людям, излишним любопытством к военным объектам, вопросами и предложениями случайным знаковым. И, наконец, фотографирование… Не памятников старины, музеев и новостроек, а всего того, что «за забором». Нетрезвая жизнь этого человека дала свои результаты – забытый в «Национале» новенький портативный «Контакс». В кассете оказалось тридцать шесть кадров экспонированной пленки одного из военных ракетодромов. Кстати, хозяин «Контакся» так и не заявил о своей потере.

III

Поздним июньским вечером локационные установки «засекли» неизвестный самолет, на большой высоте нарушивший советскую границу южнее станции Агин Закавказской железной дороги.

На голубоватых экранах индикаторов появились вспышки – светящийся пунктир чертил едва заметную, дрожащую линию, быстро уходившую на северо-воаток.

Не дойдя до Дилжана, самолет резко повернул на север.

Части наблюдения считывали данные на командные пункты и, передавая «гостя» от пункта к пункту, ждали приказа.

Обойдя Тбилиси с запада, не снижая высоты, самолет прошел над небольшим, потонувшим в садах городком Каспи, изменил курс, и, временами снижаясь до пяти – восьми тысяч метров у Крестового перевала, полетел вдоль Военно-Грузинской дороги.

Севернее Дарьяльского ущелья он вышел на чистый запад и пошел вдоль малонаселенного Кавказского хребта.

Под крыльями самолета проплывали скрытые туманной дымкой, сверкавшие под луной ледники и оснеженные вершины Шхары, Джоражбы, Чатын-тау, а он, опускаясь и снова набирая высоту, точно играя, шел и шел к морю.

Докладывая о движении загадочного «визитера», проходившего такой пустынной, безлюдной дорогой, службы наблюдения отметили, что за Марухским перевалом самолет снова изменил курс на северо-восток и начал снижаться… У Армавира он опять резко взмыл вверх, свернул на запад-юго-запад и, продолжая снижаться, на приглушенных моторах пошел в сторону моря.

Странный зигзагообразный маршрут с тщательными обходами крупных населенных пунктов, частыми снижениями и подъемами, видимо, подходил к концу. А команда «продолжать наблюдение» не менялась.

Каждый раз, когда самолет приближался к земле, наземные станции получали приказ прочесать местность, и в розыск возможных парашютистов включались органы государственной безопасности, милиция и население, но сообщений о задержании подозрительных не поступало.

Под крыльями лазутчика теперь лежала холмистая местность, по мере приближения к побережью переходившая в горы с густыми лесами, ущельями, бурными реками и редкими селениями. В семидесяти-восьмидесяти километрах от Адлера самолет сделал два круга над Кавказским заповедником и, теперь уже набирая высоту, снова пошел к морю…

С пограничных аэродромов на перехват поднялись истребители… Через короткое время далеко в вышине глухие пушечные удары заглушили гул моторов, темное беззвездное небо прочертили трассирующие снаряды и пулеметные очереди, замигали огни вспышек, потом раздался далекий взрыв, факелами осветивший небо, и все стихло.

И только высоко-высоко висела яркая, любопытная луна да слышался рокот моторов – истребители не уходили с поля боя…

IV

В последние дни мысль полковника Агапова все чаще и чаще возвращалась к найденному в «Национале» фотоаппарату.

Проверка показала, что за последние шесть месяцев ни один из иностранцев там не был. Предположение, что снимки произведены кем-то из работников объекта, проверялось, но пока результатов не дало. Кто же фотографировал?..

– Разрешите? – отворив дверь, спросил офицер.

– Входи, входи, Владимир Петрович! Что скажешь? – не поднимая головы, спросил Агапов.

– Плохо дело, Михаил Степанович.

– Как плохо? Шофера такси опросили?

– Так точно. Он заявил, что пассажир сошел, не доезжая Сретенских ворот, и вошел в подворотню углового дома 22/23 по Рождественскому бульвару.

– Дом проверил?

– Да. Но там его не оказалось. Видно, хитрый парень, заметал следы.

– Может быть, приезжий? Временно остановился у кого-нибудь?

– Его и не было в этом доме, – уныло ответил Смирнов.

– Что дальше делать думаешь, капитан? – насупился Агапов.

– Сейчас интересуюсь соседними домами.

– Ну, а если и там не будет?

– Прощаясь с Гутман, он крикнул «до завтра». Встретятся – тогда узнаем.

Агапов покачал головой:

– Плохо, плохо работаем, капитан. Даром хлеб едим. За такую работу наказывать надо, крепко наказывать.

– Придется. А жаль, ребята хорошие. Такого никогда не было. Отдыхать отказались пока не найдут.

Смирнов подошел вплотную к столу и тихо попросил:

– Разрешите сориентировать аппарат? Приметы есть, пусть посмотрят.

– С такими, брат, приметами в Москве тысяч сто людей.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело