Охота на волков (Живым не брать) - Соболев Сергей Викторович - Страница 54

• Предыдущая
• 54/117
• Следующая

Он осекся. Где ключи? Они висели на гвоздике, два ключа, соединенные проволочной дужкой.

— Что за шутки?! Где ключ от зиндана? Мужики, кто-нибудь из вас брал ключ?

Лица контрактников вытянулись.

— Так-так... — Гонтарь еще больше помрачнел. — Может, летеха что-то пронюхал? Да нет, он сказал бы тогда...

— Петр, а ты заметил, что «мохоры» сегодня какие-то... как дохлые? — в задумчивости проговорил Длинный. — Может, они того... Пока мы здесь «постились», они по очереди в зинданчик ныряли?

— Если наши сопляки такую западлянку решили устроить, — с угрозой в голосе сказал Гонтарь, — то я не знаю, что с ними сделаю!

Крепыш тем временем отыскал в нижнем ящике стола запасной ключ от замка.

— Ага, — удовлетворенно кивнул сержант. — Хорошо, что нашелся запасной. Не то что я боюсь чего-то, но на хрена нам эта головная боль... Значит, слушайте сюда. Не вздумайте «мочить» ее в зиндане! Отведете к ферме, там ее и...

Он выразительно чиркнул ногтем по горлу.

— Толян, там мы ее и оприходуем напоследок, — оживился Длинный. — Я первым забил очередь, о'кей?

Крепыш с довольным видом хлопнул себя ладонью по груди, где у него во внутреннем кармане бушлата хранился «дефицит».

Они живо нахлобучили шапки и, прихватив «калаши», вымелись из вагончика.

— Даю вам час времени! — крикнул вдогонку Гонтарь. — А к ферме лучше идите лесопосадкой, чтобы никому глаза не мозолить!

Представив, как его приятели, прежде чем оформить стриженую снайпершу в расход, будут забавляться с ней, как они будут мять руками ее роскошное тело, как будут тискать грудь и округлые ягодицы, — живо представив все это, Гонтарь едва удержался, чтобы не отправиться за ними вдогонку.

Нет, он не может сейчас оставить «блок». Кто-то же должен следить здесь за порядком?

Кстати, о порядках.

Выбравшись наружу из вагончика, Гонтарь заметил крутившегося поблизости солдата. У того был такой вид, будто он только что зарезал собственную мать.

— Рядовой Каратаев! — рявкнул замкомвзвода. — Ко мне!!

В следующую секунду он схватил парня за грудки и встряхнул с такой силой, что тот едва не выпрыгнул из своего бушлата.

— Ну-ка, давай выкладывай, проклятый «мохор»! Что еще за шкоду вы здесь натворили?!

— Ее здесь нет, — растерялся Длинный. — Зиндан пуст, кто-то эту тварь выпустил на свободу.

— Ты че, как такое может быть? — изумился Толян. — Слушай, а если она сейчас где-то...

...Задержав дыхание, сосредоточившись на мишени, перечеркнутой слегка подсвеченным перекрестьем прицела, между двумя ударами сердца, как в «школе» учили, она надавила на спусковой крючок.

«Урок первый: тот, кто обирает до нитки беженцев, кто, используя грубую силу, будучи уверен в собственной безнаказанности, отбирает последнее у несчастных, прошедших кромешный ад, да еще с издевкой называет их при этом бандитами, тем самым попирая закон и общечеловеческую мораль, тот и сам оказывается вне закона».

Худощавый и длинный, почти двухметрового роста, контрактник сложился пополам, подобно перочинному ножу. Его словно пронзило раскаленным прутом — чуть пониже пупка! — а следом внутренности взорвались от адской боли. Он медленно завалился на бок, всего метрах в пяти от недостроенного дота, и как-то странно, очень-очень быстро засучил ногами. Затем в уши его оторопевшего товарища ударил нечеловеческий вопль.

И только этот леденящий душу вопль заставил другого вэвэшника сбросить с себя оцепенение. Он крутанул головой, пытаясь определить, откуда, с какой стороны исходит угроза. Затем подпрыгнул, как заяц, готовый дать стрекача...

«Надо же, какой смешной! И вправду похож на „бегущего кабана“...»

Тяжелая пуля, точно найдя свою цель, проломила височную кость. В отличие от своего приятеля, который еще продолжал сучить от боли ножками, крепыш Толян, спикировав на мерзлую кочковатую почву, дернулся всего несколько раз и затих.

«Урок второй: тот, кто, действуя по беспределу, насилует женщин, калечит людей, травмирует неокрепшую детскую психику, тот в любой момент сам может стать жертвой беспредела».

Замкомвзвода старший сержант внутренних войск Гонтарь был вне себя от ярости.

Даже не дослушав до конца сбивчивый рассказ Каратаева, он одним ударом свалил срочника на землю, разбив парню губы.

— Я же говорил тебе, падла! — Он принялся пинать солдата ногами. — Я ж говорил вам, чтоб стерегли пацана! Предупреждал вас, дебилов, чтоб вы бдительность не теряли!

— Сержант, атас! — раздался чей-то крик. — Ложись!!

— Я ж вас, малолеток, уже устал уму-разуму учить! — Не обращая внимания на крики, Гонтарь продолжал поучать свою жертву. — Чтоб вернул винтарь на место! Хоть из-под земли его доставай, меня не колышет! И остальное, что пропало, тоже на место верните!

— Берегись снайпера! — истошно закричали сразу с двух сторон. — Гонтарь, падай на землю!!

Пнув по инерции корчившегося на земле Каратаева, Гонтарь решил малость передохнуть.

Он утер рукавом бушлата пот с лица.

Затем медленно обернулся, пытаясь понять, что вокруг него происходит, что за странные звуки. Какой-то переполох, крики — зачем, почему?

И вдруг сообразил: сбивчивый доклад Каратаева о пропавшей «СВД», отсутствие одного комплекта ключей, прозвучавшие только что глухие выстрелы и крики.

И уже как бы по инерции в голову пришла еще одна мысль: на реквизированном у снайперши фотоснимке запечатлен — стоит справа от блондинки — не кто иной, как тот генерал в черных очках, который в компании с большим начальством наведывался недавно на блокпост.

В доли секунды все это промелькнуло — но пуля летит еще быстрее.

Мишень, наблюдаемая в оптический прицел, стала увеличиваться в размерах. Грудная клетка ненавистного ей человека, удерживаемая в перекрестье прицела, заслонила все окружающее пространство... Нажав на спуск, Дольникова плюнула свинцом в поганую черную душу замкомвзвода Гонтаря.

«Урок третий и последний: никогда не говори и не поступай так, будто бога и вправду нет на свете».

Проломив хрупкий тонкий лед, снайперская винтовка бултыхнулась в мутные воды канала.

• Предыдущая
• 54/117
• Следующая