Кристаллические слезы - Снодграсс Мелинда М. - Страница 19

• Предыдущая
• 19/51
• Следующая

– У твоих капризов есть веская причина или это просто тренировка артистического темперамента, чтобы не потерять форму? – голос ее был мягким и снисходительным.

Лицо музыканта залилось краской:

– Прости. Ты, должно быть, устала от моих выходок.

– Бог мой! – воскликнула девушка, слегка улыбаясь. – Я забыла, что ты серьезно болен, дорогой. Это, конечно, извиняет тебя.

– Я понял, что вел себя глупо, – рассмеявшись, признался Мартэн. – Только, пожалуйста, не теряй бдительности – приступы еще повторятся.

– Я в этом уверена. Ну, так в чем дело?

Лицо маэстро погрустнело, и он уселся, скрестив ноги по-турецки.

– Мне все надоело. Я чувствую себя бесполезным. Все заняты: устанавливают оборудование, обустраивают лагерь, организуют охрану и лишь я путаюсь у всех под ногами, как ненужный хлам, – пожаловался он.

– Просто сегодня уже поздно начинать анализ «песен» тайгетян, – утешала Ухура музыканта. – Как только мы закончим с лагерем, сразу перейдем под твое руководство. Если кто здесь и незначителен, так это мы. Только тебе под силу разгадать тайну этих «песен», а мы лишь помощники гениального композитора.

– Ты обладаешь удивительной способностью дать человеку почувствовать то, что он нужен, дорогая.

Ухура поднесла руку маэстро к губам и нежно поцеловала.

– Спасибо, – едва слышно прошептала она и тут же вскочила. – Подожди чуть-чуть, сейчас я приведу себя в порядок.

– А потом?

– Потом мы могли бы прогуляться.

– Великолепно. Я хочу ближе познакомиться с этой планетой, почувствовать ее, – признался Мартэн.

– Так же и я. Но сначала пойду предупрежу Спока.

– Офицеру связи нужно разрешение, чтобы пойти прогуляться с кавалером?

– Не забывайте, что в полумиле отсюда лагерь клингонов, кроме того, планета нам совершенно неизвестна.

– Ладно, ладно… Сдаюсь, – шутливо вскинул вверх руки маэстро. – Я сам поговорю со Споком.

Ухура направилась в центр лагеря, пытаясь подавить волнение. «Чрезмерная привязанность к этому капризному и непредсказуемому человеку не доведет меня до добра, – рассудительно подумала она. – Но сейчас… лучше прогнать эти мысли».

Девушка надеялась, что Спок не станет возражать против прогулки. Мартэн что-нибудь придумает. Скажет, например, что ему необходимо прослушать ночные песни тайгетян и сравнить их с утренними, для того чтобы решить, как наиболее эффективно использовать аппаратуру.

Интересно, что же такое группа детенышей на пляже: детский сад, школа или случайное скопление животных? И о чем поет их хор? В конце концов Ухура пришла к выводу, что это скорее школа. Она обратила внимание, что детеныши на пляже принялись выкапывать в песке ямы и прятались в них на ночь. Работа сопровождалась веселым щебетанием, посвистыванием и оживленной возней. Казалось, ветер шевелит серебристо-белую траву.

Наконец, показался Мартэн. Он быстро семенил мелкими шажками, смешно вытягивая ноги из песка.

– Спок сказал, что мы должны вернуться через тридцать минут, – сообщил он, выдыхая клубы пара.

Ухура решила, что с заходом солнца температура упала до нуля по Цельсию. Она разочарованно протянула, услышав решение первого офицера:

– Всего-то полчаса?

– Да. Мне показалось, что ему не понравилось наше отсутствие ночью. Солнце почти зашло.

Прикрыв глаза, Ухура любовалась живописным тайгетянским закатом. В прощальных лучах редкие облака окрасились в густой оранжевый цвет, а океан из зеленовато-голубого превратился в золотисто-красный. Впервые с момента высадки людей пейзаж перестал быть однообразным серебристо-белым. Эти перемены показались девушке добрым знаком. Не желая растрачивать время даром, она повесила трикодер на плечо и, взявшись за руки, влюбленные побрели вдоль пляжа. С любопытством поглядывая на двуногие существа, тайгетяне, однако, не выказывали ни малейших признаков страха. Проходя мимо детенышей, Ухура и Мартэн обратили внимание, что некоторые из них энергично кивают головами.

– Они в самом деле разумны, – заметил Мартэн. – Ну, ни дать ни взять: говорят нам «добро пожаловать».

– Мне тоже так кажется.

– И как только бюрократы Федерации могли занести их в разряд животных?! Когда я думаю о том, что алчные охотники подкрадывались к этим беззащитным существам и убивали их без зазрения совести, мне так и хочется разрядить свой фазер в тупого чиновника!

– А откуда ты знаешь про охотников? – удивилась Ухура.

– Одной моей подружке как-то отчаянно захотелось украсить себя кристаллическими «слезами». Прежде чем согласиться потратить кругленькую сумму, я кое-что выяснил.

– И купил ей украшение?

– Нет. Мне показался отвратительным и варварским способ их добычи.

Беседуя, путники миновали гряду больших валунов и обнаружили на песке несколько плотно утрамбованных тропинок, ведущих вверх.

– Похоже, эти дорожки ведут к взрослым тайгетянам, – предположил Мартэн.

– Вполне возможно. У нас есть еще немного времени, может быть, отправимся по одной из них и выясним, куда она нас приведет?

Тропа петляла между крупными обломками кристаллических скал, усеивающих пляж. Ухура то и дело оглядывалась по сторонам, опасаясь неожиданностей.

– Посмотри, Ги, эта тропа проложена здесь давным-давно. Но я думаю, что по этому пути не детеныши поднимаются к взрослым, а, наоборот, родители спускаются к малышам.

– Ну и что же?

– Тебе не кажется странным, что взрослые тайгетяне совершенно не заботятся о подрастающем поколении. Это ведь противоречит всем законам о выживании видов.

Мартэн в задумчивости посмотрел куда-то в сторону и покачал головой.

– Может быть, взрослые тайгетяне заняты в настоящий момент чем-то более важным, чем забота о детях?

– То же подозревает и мистер Спок. Но выглядит все это, по меньшей мере странно.

Преодолев крутой подъем, Ухура внезапно замерла. Мартэн всю дорогу оглядывался на океан, поэтому плохо следил за дорогой и уткнулся в спину своей попутчицы. Он охнул и хотел что-то сказать, но девушка энергичным жестом остановила маэстро. Через мгновение он понял причину внезапной остановки: неподалеку звучала тихая речь на незнакомом языке. Ухура повернулась к Мартэну и, приложив палец к губам, предельно осторожно включила трикодер. Таинственное бормотание длилось несколько минут, затем послышался легкий щелчок, как будто кто-то выключил передатчик.

Беззвучно Ухура приблизилась к кристаллическому уступу и, зажав в одной руке трикодер, другой подала знак Мартэну приблизиться. Перед путниками открылась неожиданная картина: опустившись на колени, красивая клингонка прятала под большим камнем портативную рацию. Мартэн вышел из укрытия. Испуганно вздрогнув при виде человека, Кали мгновенно расстегнула кобуру и вытащила бластер, однако тут же скривилась от боли. Подбежавшая Ухура, ударив ногой в тяжелом сапоге по запястью клингонки, выбила оружие у нее из рук.

– Весьма сожалею, – произнесла девушка, опускаясь на песок рядом с Кали. – Я сломала вам руку?

– Нет. Только ушибли.

– Иногда нет времени на раздумья, не правда ли? – извиняющимся тоном сказала Ухура.

Переполненная болью и стыдом из-за той легкости, с какой ее застали врасплох, Кали мрачно кивнула головой.

– Возможно, именно по этой причине мы теряем так много кораблей и воинов.

– Да, это одна из причин, – подумав, согласилась Ухура.

– А что вы, собственно, здесь делаете? – с невинным видом задал вопрос Мартэн, усаживаясь на ближайший валун.

– Пытаюсь освоиться на этой планете.

– Но… – под сердитым взглядом Ухуры маэстро осекся.

– Да? Что вы хотели сказать? – не поняла клингонка.

– Но… это… должно быть опасно разгуливать одной по незнакомой планете, – сымпровизировал Мартэн.

– Я не слабая и беззащитная земная женщина, – звонко рассмеялась Кали, гармонично вливаясь в тайгетянский хор. – Я могу постоять за себя.

– Однако и лейтенант Ухура может постоять за себя, – с вызовом заявил Мартэн. – Кажется, несколько минут назад она это продемонстрировала.

• Предыдущая
• 19/51
• Следующая