Счастливчик Ген (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 68

– Ты вернешь! – усмехнулся Игнар. – Не знаю, в чем тут дело, но люди к тебе прилипают намертво, не оторвешь. Ладно, есть у меня такие, одним поделюсь. Но остальных набирай сам. Накладывай мясо для своего зверя, и позовите слугу, он отнесет. Если нужен, я сегодня до обеда буду в кабинете или на своей половине. Герцогиня, не хотите сменить герб? Ваш муж теперь будет носить королевский, а вам осталась эта гадина. Королевского вам предложить не могу, но поспособствовать в Геральдической коллегии в моих силах.

– Благодарю за заботу, ваше величество, – улыбнулась Алина. – Но я воспринимаю этот символ несколько по-другому. Это не гадина, а королевская кобра. Я в змеях не разбираюсь, но Ген утверждает, что она никогда не нападает первой без причины. Но, если причина есть, следует немедленная расплата. И она всегда предупреждает перед нападением. По-моему, это очень хороший символ.

– Ладно, дело ваше. Вы уже поели? Тогда завтрак можно заканчивать. Вперед, принц, вас ждут дела. И постарайтесь оправдать те надежды, которые я на вас возлагаю!

Прошло несколько дней, заполненных беготней и ознакомлением с дворцовым хозяйством и людьми. Королевский секретарь выделил мне в помощь невысокого молодого человека с невзрачной внешностью и звучным именем Арман Корн, оказавшегося совершенно незаменимым в части изучения самых разных вопросов, начиная от дворцового хозяйства и заканчивая работой всех служб городского магистрата. Подозреваю, что ему тоже магически улучшили память, потому что на любой заданный мной вопрос по местной бюрократии или высшему свету немедленно следовал точный и исчерпывающий ответ. И это при том, что вряд ли парню исполнилось больше семнадцати лет, и к дворянскому сословию он не принадлежал. Король подписал ряд указов по новой службе, и работа завертелась. Мне передали в пользование особняк у храма, а казначейство выделило три тысячи золотом. Пока мы не обзавелись собственной охраной, особняк охраняли гвардейцы. Маркус с Лонаром переселились в него из королевского дворца, и в последние дни я их почти не видел. Они изучали несколько листов бумаги, на которых я собственноручно нацарапал этим ужасным пером все, что мне вспомнилось по основам агентурной работы и организации таких контор, как КГБ, и готовили встречные предложения.

Я честно попытался выполнить данное королю обещание наладить отношения со Стахом, но не преуспел. Принц больше мне не хамил, но и идти навстречу моим попыткам сблизиться с ним не собирался. Усилило его неприязнь то, что у меня установились очень теплые отношения с офицерами гвардии и рядовыми гвардейцами. Я общался с ними вежливо и доброжелательно, в отличие от наследника, который относился к гвардейцам свысока со слабо скрытым презрением. Гвардия здесь являлась личным воинским подразделением, и была своя у всех дворян, занимающих высокие государственные посты. Мне это напомнило гвардию Решилье или мушкетеров Людовика. Гвардейцы короля охраняли его самого и королевскую семью, как во дворце, так и на выезде. Кроме того, они постоянно патрулировали территорию дворцового комплекса и использовались королем и его окружением для самых разных поручений. Никаких особых привилегий это воинское подразделение не имело и набиралось в основном из младших сыновей мелкопоместных дворян, чьи владения располагались в королевском домене.

Сегодня после завтрака я собирался с Арманом навестить командующего столичным гарнизоном генерала Ланса Брага, но на выходе из трапезной ко мне подбежал гвардеец.

– Милорд! – обратился он. – Ваш маг очень просил заехать к нему, если у вас нет никаких неотложных дел.

Мне не нравилось, когда ко мне обращались словами «Ваше Высочество», это было слишком помпезно. С придворными я ничего поделать не мог, но гвардейцам настоятельно рекомендовал называть меня милордом. Коротко, уважительно и не режет слух. Так они ко мне теперь и обращались.

– Передай, что я скоро буду, – сказал я ему, после чего обратился к женам. – Вы еще не передумали ехать в гости по приглашению? Я прямо сейчас иду в конюшню и еду в особняк. Маркус по пустякам просить не будет, значит, у него что-то важное. Вы сейчас домой?

Домом мы между собой называли свои комнаты в выделенной нам части дворца.

– Конечно, – даже удивилась Лана. – Ведь не можем же мы с Алиной ехать к графам Рудек в таких нарядах!

– Действительно, – согласился я. – Нечего вам меня позорить в этих тряпках, да еще перед Рудеками. Побежите переодеваться, скажите Арману, что поездка к генералу переносится на завтра, а сегодня он может быть свободен. Мы с ним собирались ехать вскоре после завтрака, так что он, наверное, сейчас меня уже поджидает в приемной.

В это время городские улицы были почти свободны от пешеходов и экипажей, так что я в сопровождении двух гвардейцев добрался до особняка в считанные минуты. Поломанный черными прежний хлипкий забор уже был заменен на крепкую ограду, возле ворот которой каменщики выкладывали сейчас стены караульного помещения. Оставив Зверя на попечение одного из солдат охраны, я направился в ту часть здания, которую мои друзья облюбовали себе для работы.

– Хорошо, что ты приехал! – сказал мне Маркус, ставя на стол чашку с недопитым чаем. – Есть вопросы, для решения которых необходимо твое присутствие. И вообще мы с Лонаром хотели поговорить с тобой о важных вещах.

Лонар сидел тут же. Чай он уже выпил и теперь с удовольствием подкреплялся пирожками.

– Приветствую вас, милорд, – слегка привстав, поздоровался он.

В отличие от Маркуса, Лонар, после того как я породнился с королем, даже наедине называл меня милордом и обращался только на «вы».

– Что-то случилось?

– Пока еще нет, – успокоил меня Маркус. – Но может случиться. Ты присаживайся, вон пирожки есть вкусные. Чаю налить?

– Ты же знаешь, что я только из-за стола. 

– Не хочешь – нам же больше достанется, но все равно садись: разговор будет долгий. Прочитали мы твои записи, и должен тебе сказать, что почти ничего из них в работе использовать нельзя. Может быть, в твоем мире это все уместно, но нам совершенно не подходит. Ты предлагаешь создать нечто вроде королевской канцелярии, которая будет заниматься преступным миром, заговорами, посланцами богов и вообще всем, что угрожает стабильности королевской власти. Так вот, такая организация неизбежно будет контролироваться королем. 

– И что в этом плохого? – не понял я.

– Тебе слишком долго везло, – вздохнул Маркус, – поэтому ты живешь только сегодняшним днем и далеко вперед не заглядываешь. Все твое благополучие держится на расположении короля. Поверь, достаточно одного его указа, и ты лишишься всего: земель, денег в банкирских домах, титула, а то и головы. И этой организации, возглавить которую сразу найдется много желающих. У тебя в этом мире пока нет связей, нет влиятельной родни и очень мало друзей.

– Все это так, – согласился я, – только с какой стати Игнар будет это делать?

– Игнар не будет, а вот Стах сделает почти наверняка. Я тебе уже говорил, что у меня обширные связи? Так вот, я эти связи в последнее время использовал. Меня хорошо знают, поэтому разговоры носили доверительный характер. Все плохо, Ген! Отношения между королем и наследником и раньше были не очень теплыми, а с твоим появлением они испортились совсем. Стах из тех, кто хочет иметь все, ничего не делая. Как получилось, что в королевской семье вырос такой урод, я не знаю, но это сейчас уже неважно. Важно то, что он считает твое появление угрозой своему положению наследника, и что у него есть основания так считать. Ты ведь пробовал с ним сблизиться?

– Пробовал, но пока результатов нет.

– И не будет. Я бы особенно не беспокоился, учитывая, что Игнар еще не стар и не собирается отдавать власть сыну, но в последнее время наследник затеял какую-то возню. Раньше его ничего, кроме придворных шлюх, не интересовало, теперь же он начал встречаться кое с кем из генералов, в частности с командующим столичного гарнизона, и резко изменил отношение к некоторым ключевым чиновникам в канцелярии отца. В его окружении начали мелькать представители клана Ланиш, а вчера на приеме в резиденции у Сантонов, где был и Стах, видели посланника короля Гардии.