Счастливчик Ген (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 40

На десерт было что-то вроде моего любимого «Наполеона», нарезанного в виде пирожных. Запивать торт предлагалось традиционным компотом. Вот за поеданием этого лакомства мы и болтали обо всем на свете, а в первую очередь о моих написанных книгах и о тех, которые я еще только собираюсь написать. Я рассказал о третьей книге сказок и о том, что после нее хочу написать совсем о другом. Лиса, которая уже перекочевала ко мне впритирку, потихоньку преодолев разделяющие нас два метра, тут же спросила, о чем же будет эта книга. Я минут за десять умудрился им пересказать «Гамлета», глубоко поразив всю семью, даже Сола не осталась равнодушной.

– Такого еще никто не писал, – задумчиво сказал граф. – Уверен, что успех у ваших книг будет огромный. Я подписал указ и разослал в магистрат и в столицу. Готовьтесь, Ген, думаю, его величество, захочет вас увидеть. И вряд ли он для этого приедет сюда, поэтому ехать придется вам. А я вас на завтра приглашаю после занятий к нам на обед, но уже вместе с женой. Надеюсь, вы нам не откажете. И попрошу вас больше не мотаться по городу ночью. В прошлый раз вам сильно повезло, будет жаль, если такой талант погибнет по глупости.

Я заверил его в том, что такое больше не повторится, поблагодарил за гостеприимство и начал прощаться.

Одного меня не отпустили, дав в сопровождение двух гвардейцев. На обратном пути я уже не вертел головой во все стороны, торопя Зверя, так как сильно задержался в гостях, а дома Алина наверняка не находит себе места от беспокойства. Быстро доскакав до городских ворот, мы вихрем пронеслись по улицам, стараясь держаться посередине и никого не сбить. По счастью, народа было мало, а экипажи нам не попались совсем, так что скоро я уже соскочил с коня у палисадника дома Клары, помахал на прощание рукой гвардейцам и постучал в калитку.

Из-за угла дома появился конюх, но выскочившая из распахнувшихся дверей жена, опередив его, побежала к калитке, откинула засов и бросилась мне на шею. Подхватив Алину на руки и не обращая внимания на ставших уже привычными зевак, я понес ее в дом, предоставив конюху заниматься Зверем.

– Почему так долго? – всхлипнула жена, уткнувшись носом в мою грудь. – Мы с матерью чего только не передумали! А почему от тебя ванилью пахнет?

– Угостили тортом, – ответил я, занося ее в коридор. – Граф пригласил на обед. Отказываться в таких случаях не принято. Да, спешу тебе сообщить, что с сегодняшнего дня ты уже баронесса, а завтра, после моих занятий, мы оба приглашены на обед к наместнику.

– Наконец-то! – раздался сердитый голос Клары.

Я повернулся и увидел на пороге нашей комнаты Клару с ларшей. Обе смотрели на нас с осуждением.

– Нельзя так сильно задерживаться и волновать близких, – сказала мне Клара и добавила для жены. – А ты не должна никуда убегать без своего Защитника. Закрыла Лану в комнате и убежала, а она, пытаясь открыть дверь, всю ее поцарапала.

Отчитав нас таким образом, Клара скрылась в своей комнате. Ларша ничего не сказала, но взгляд, который она бросила на жену, был очень выразительным.

– Неудобно получилось, – сказал я. – Сходи, скажи Ларде, что я не буду сегодня обедать, а я пойду вымаливать прощение у матери.

На мой стук в дверь Клара буркнула что-то неразборчивое.

– Мама, можно войти? – попробовал я подлизаться.

Каждый раз, когда я называл ее мамой, Клара млела и готова была мне простить любые прегрешения. 

– Чего тебе? – в приоткрывшуюся дверь спросила Клара.

Я поймал ее руку и начал ее целовать.

– Что ты делаешь, шальной! Всю руку обслюнявил. Иди лучше жену облизывай! – она делала вид, что сердится, но я видел, что уже прощен.

– Ну не мог я приехать раньше, мама! – сказал я покаянным голосом. – Наместник пригласил на обед, а отказаться было бы верхом неуважения. Если бы мы успели нанять мне слугу, я бы мог его послать предупредить вас, чтобы не волновались. Сегодня я принес клятву верности королю, а наместник подтвердил мой баронский титул. Так что ты теперь мать барона. Документы об этом в магистрат уже посланы. А на завтра мы с Алиной приглашены в графский замок на обед.

Дверь полностью открылась, явив мне задумчивую Клару.

– С тобой одна морока, – сказала она мне. – Все приходится делать в спешке. Теперь вот надо бежать за лентами. Кстати, жена тебе, наверное, не говорила, но с завтрашнего дня у нас в доме будут и слуга, и служанка. Сговорились с одной молодой парой, живущей в квартале отсюда.

– Что еще за ленты? – спросил я.

– А ты что, думаешь, дворянки ходят в косынках?

– А что, нет? 

– Вообще-то, иногда ходят. Но на прием, званый обед или бал женщины делают праздничные прически и закрепляют их с помощью специальных лент, чаще всего шитых золотом. Получается нечто вроде той же косынки, только более красиво.

– Где уже выходцу из Коларии знать такие тонкости, – начал я валять дурака. – У нас в семье все ходили простоволосыми, и это считалось нормальным. Но для того и нужна мать, чтобы помочь и поправить, не так ли? А ты вообще лучше всех: я себя чувствую за тобой как за каменной стеной.

– Иди уже, подлиза, – ее глаза смеялись. – Ленты я, так уж и быть, куплю. А завтра приглашу к нам помочь соседку, живущую за три дома от нас. Она несколько лет была личной служанкой баронессы, так что в прическах должна разбираться. Она, с тех пор как о тебе начали говорить в городе, все набивалась к нам в гости. Теперь она на радостях от того, что можно будет декаду хвастать перед соседками, Алине такую прическу соорудит, что графиня будет завидовать.

– Ларду я предупредила, – сказала Алина, выходя из кухни. – У тебя на сегодня что-то намечено или будешь отдыхать?

– Я бы отдохнул, – вздохнул я, со значением взглянув на жену, – но раз ты не можешь составить мне компанию, займусь делом. Надо сегодня еще съездить в магистрат поменять браслеты на баронские, а на обратном пути заехать к Маркусу и рассказать ему о результатах моего визита к наместнику. Потом уже можно будет и отдыхать.

Я так спешил соединиться с семьей, что совсем забыл сказать конюху, что предстоит еще одна поездка, и Зверя не нужно расседлывать. Теперь оба, и конюх, и конь были недовольны. Конюх – лишней работой, а конь тем, что его опять отрывают от Красотки. Красоткой  жена после долгих раздумий окрестила свою кобылу.

В магистрате мне быстро и без лишних разговоров поменяли браслеты, так как там все уже были в курсе повышения моего статуса. Даже денег почему-то доплачивать не пришлось, хотя баронские браслеты были шире и тяжелее тех, которые у меня были раньше. После магистрата я, как и намечал, заехал к Маркусу. Вопреки его ожиданиям, Маркуса к наместнику по моему вопросу не вызывали, и он тоже с нетерпением ждал моего приезда. Рассказать подробности визита, было делом десяти минут.

– Насчет ушей вопросов не было? – уточнил маг.

– Нет, не было. Тему дуэли граф тоже не затронул.

– А чего ему ее затрагивать? Убив барона, ты очень многим оказал услугу. С городом и магистратом тебе и самому должно быть понятно. Для родственников его покойной жены барон был постоянной головной болью, так что и они в глубине души будут тебе благодарны. За выходки барона графу постоянно доставалось от первого министра, а первому министру – от короля. И призвать к порядку самого барона на законном основании было нельзя, законов он не нарушал, или нарушал ровно настолько, чтобы отделываться мелкими штрафами. А ведь раньше вроде был неплохим человеком. А как родами вместе с ребенком умерла его жена, на пару лет заперся в своем замке, а потом пошел куролесить.

– Как думаете, у графа что-нибудь получится с баронством?

– Трудно сказать. С одной стороны, король к тебе заочно благоволит за  игру, да и законных наследников у Соленджера нет, а с другой, слишком это баронство лакомый кусок, чтобы отдавать его пришлому чужаку, пусть даже и по протекции наместника. Скорее всего, все решит ваша личная встреча. Сумеешь понравиться королю и доказать свою полезность, он быстро заткнет рты крикунам, а ты действительно станешь бароном, а не только по титулу. Думаю, что, как только король познакомится с указом наместника и прочтет сопроводительное письмо по поводу баронства, он сразу же вызовет тебя в столицу. Ты еще какие-нибудь игры, кроме шахмат и шашек, знаешь?