Единственная на всю планету. Трилогия (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 60

• Предыдущая
• 60/323
• Следующая

– Дышит! – с облегчением сказала она. – Но совсем еле-еле. Что же это такое?

– Почему у большинства женщин в критические моменты отключаются мозги? – задал вопрос Нор. – Ты бы его еще губами попробовала, теплый или уже нет. На фига его слушать, когда в магическом зрении прекрасно видно, что кот живой.

– Не подумала, – виновато сказала Ольга. – Слишком сильно испугалась. Как ты думаешь, что это может быть?

– А я знаю? – вопросом на вопрос ответил Нор. – Такого просто никто никогда не делал из-за явной нелепости. – Очухается, тогда посмотрим, что ты у него наделала в мозгах. Пока, такое впечатление, что у него там все магические зоны перемешались. Положи его в коробку и иди спать. Завтра хоть и воскресенье, но дел достаточно. А еще твоя секция. А кот или оклемается, или свихнется. У него все, кроме головы, в порядке.

– Как ты можешь быть таким бездушным? – возмутилась Ольга. – Я пойду спать, но его возьму с собой. Как такого можно оставить?

– А кота сюда зачем тянешь? – спросил уже лежавший в кровати отец.

– У меня что-то не так получилось, и теперь ему плохо, – пояснила Ольга. – Поспит немного со мной.

Она положила Уголька на уже разобранную кровать, сняла платье и надела ночнушку. После этого забралась под одеяло, прижала к себе безвольное кошачье тельце и погрузила себя в сон магией. Ночью Ольга проснулась от тихих стонов. Стонал Уголек. Она осмотрела его магическим зрением, но каких-то изменений не заметила. Кот замолчал только тогда, когда его положили на грудь. Утром она его обнаружила спокойно спящим в своих ногах. Все зоны мозга были там, где им и положено быть. Отложив его осмотр на потом, девушка занялась завтраком.

– Папа, ну что ты еще забыл, опоздаем! – сердилась Лена Ольховская. – Уже двадцать минут двенадцатого!

– Что ты как маленькая, – ответил отец. – Сейчас выедем, сколько там той езды!

– А если что-нибудь случится? Колесо пробьешь?

– Это уже форс-мажор. На этот случай у меня есть запаска, а у тебя телефон. Позвонишь, я думаю, вас подождут.

– А пистолет тебе зачем? На зайцев охотиться?

– На зайцев – это как-нибудь в другой раз. А оружие не помешает. Хоть это недалеко от города, но место глухое. Все, пошли, нам еще за твоей подругой заезжать.

– Никуда заезжать не придется, она нас будет ждать на Гончарной. Шевелись быстрее, папка! Наел живот...

– Еще один наезд, и никто вообще никуда не поедет, – предупредил Василий Федорович. – Мать, мы поехали!

Они прошли к гаражам, сели в свой «Ниссан-Джук» и наконец выехали со двора. По пути захватили пританцовывающую от нетерпения Федорову и уже через десять минут после моста ехали по лесной дороге.

– Когда есть колеса, все рядом, – сказал Василий Федорович дочери. – Стоило мне мотать нервы? Через десять минут будем у твоих Ковалевых. Хотя не за свое занятие вы взялись, девочки. Драться это прерогатива мужчин, а вам нужно отращивать и остро затачивать коготки. Ну и неплохо иметь под боком крепкого парня. Женщина все равно мужчине не соперница. А если соперница, то она на женщину мало походит.

– Есть и красивые женщины, которые могут за себя постоять! – возразила дочь.

– Есть, – не стал спорить отец. – И много таких? Ты просто не представляешь, как нужно для этого тренироваться. Упорно и не один год. Проще купить травматику или газовый баллончик.

– А Ольга обучилась меньше, чем за год!

– Вот поэтому мне в ее мастерство слабо верится. Не надо спорить, уже приехали. Сейчас посмотрим на вашего гения каратэ. Ворота закрыты.

– Видишь мотоцикл? – сказала сердитая на отца Лена. – Это, наверное, Сергея. Вот и ставь рядом. Не сопрут нашу тачку.

– Ой, я забыла морковку! – сказала Наташа.

– Я на всякий случай взяла три, – успокоила ее Лена. – Знаю, какая у тебя память.

– А зачем нам морковка? – осведомился Василий Федорович, ставя машину на сигнализацию.

– Ольга сказала, что у них двор сторожит свинья, – пояснила дочь. – А морковка это вроде платы за проход. – Мамочки!

– Это не свинья, а вепрь! – тихо сказал Василий Федорович, медленно отводя руку за пистолетом. – Не шевелитесь, девочки!

– Он домашний, – сказала Наталья. – Не видите ошейник? Где твоя морковка?

Она взяла из рук испуганной Лены кулек с тремя морковками, присела на корточки возле подошедшего к ним кабана и по одной ему их скормила.

– Извини, больше нет! – сказала девушка, показывая пустой кулек.

Хитрец убедился в том, что его не обманывают, недовольно хрюкнул и пошел открывать калитку. Она была незапертая и открывалась вовнутрь, поэтому он ее просто толкнул рылом и первым вбежал во двор. За ним вошла Наташа, а за ней Ольховские.

– Так можно заработать инфаркт! – сказал Василий Федорович. – Это надо же было такое придумать! Кто бы другой рассказал, счел бы вруном. Теперь я в любую байку о вашей подруге готов поверить.

– Здравствуйте, Василий Федорович, – поздоровалась вышедшая на крыльцо Ольга. – Привет, девочки! Заходите, Вера с Сергеем уже тоже приехали.

– Здравствуй, красавица, – сказал Ольховский. – Здорово ты изменилась, совсем не узнать.

– Вы тоже за шесть лет изменились, Василий Федорович, – улыбнулась девушка, скользнув взглядом по его фигуре. – Если хотите, можете посмотреть на наши занятия, но сейчас ничего интересного для вас не будет. Можете пообщаться с отцом. Он сегодня выходной и сбежал от нас в кабинет.

– Изменился не в лучшую сторону, – вздохнул он, похлопав себя по животу. – Сидячая работа, плюс машина... Наверное, я поговорю с твоим отцом. Как Егора по батюшке?

– Егор Николаевич, – ответила она. – Пойдемте, я вас проведу. А вы, девочки, проходите по коридору и направо. Да, под вешалкой лежат тапки. Они чистые, так что можно безбоязненно надевать. А можете идти в носках. Полы чистые, а с утра включили камины, поэтому у нас тепло.

Она провела Ольховского в меньшую комнату и открыла дверь.

– Папа, приехал Василий Федорович, – сказала она сидевшему за компьютером отцу, потом посторонилась, пропуская гостя и пошла за вторым стулом.

– Здравствуйте! – поздоровался Егор. – Давно мы с вами не виделись. Бросили охоту? Проходите, сейчас дочь принесет стул.

– Какая охота с таким животом! – махнул рукой Василий Федорович. – Надо сгонять, а то скоро попрут с работы. Спасибо, Оля, за стул. Вот из-за этих стульев и наел. Ем-то немного, но почти все время приходится сидеть. А что это у вас за живой уголок?

– Это вороны дочери, – засмеялся Егор. – Как похолодало, совсем разленились. Они соорудили себе из тряпок гнездо на подоконнике и выбираются из него только при необходимости. Ну и еще иногда посидеть перед монитором и посмотреть на мир, когда здесь работает Ольга.

– А кабана откуда взяли? Я как его увидел, сразу начал прощаться с жизнью. В поездках у меня всегда с собой пистолет, но его таким оружием можно только разозлить.

– Сам пришел, – сказал Егор. – Я был удивлен и чуть было не пристрелил, но дочь не дала. Проявляет редкое добродушие и ценит заботу. Сделали ему свинарник, накупили корма, теперь дочери забота. Причем ухаживает просто так, никто его на мясо пускать не собирается. Умный и хитрый, мы его Хитрецом и прозвали. Своих не трогает, а кто свой запоминает с первого раза. А чужих в наше отсутствие отгоняет. Чем не собака?

– И не страшно? – спросил Василий Федорович. – Ведь ему ничего не стоит убить.

– Дикий зверь никогда не нападет без причины, – сказал отец. – У кабанов причина одна – это страх перед человеком. Никаких других причин для нападения нет. А этот мало того, что никого не боится и совсем не стеснен в свободе, он ко всем нам привязался, а дочь полюбил даже сильнее морковки. На днях Ольга из-за чего-то расстроилась, так он это почувствовал, побежал к себе, взял из своей заначки морковку и принес ей. Утешил по-своему. Мы ему специально сшили ошейник, чтобы кто-нибудь случайно не пальнул. Я думал, что не захочет одевать, а он дал одеть и снимать не хочет. Так что за свою дочь можете не волноваться, здесь ей ничего не грозит.

• Предыдущая
• 60/323
• Следующая