Единственная на всю планету. Трилогия (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/323
• Следующая

– Да, – вздохнул Олег. – Это не бутерброды. Спасибо тебе большое.

– Давно я такой вкуснятины не ела! – облизала ложку его сестра. – Нет, спасибо, добавки не надо, а то лопну.

– Курицы домашние, да и все остальное для борща покупаем не в магазине, а в деревне, – пояснила Оля. – Потому и вкусно, что все продукты свежие. Ладно, оставляйте все на столе, я потом перемою. Значит, я таинственная особа? Может быть, и так. Но с чего вы, ребята, взяли, что я вам буду открывать свои секреты? Нор правильно сказал. У вас куча своих секретов, которыми вы ни с кем не спешите делиться, у нас есть свои. Так что придется кое-кому умерить любопытство.

– Это все сестра, – сказал Олег. – Мне тоже любопытно, но я могу терпеть, а ее распирает. Оля, я у вас видел комп. А Интернета нет?

– Откуда здесь Интернет? – печально сказала девушка. – Мобильного Интернета в Алейске нет, там только проводные телефоны и оптика. К тому же мобильная связь у нас все время рвется. Пользуюсь, когда бываю в городе у знакомых.

– Я потому и завел этот разговор, что у нас Интернет есть, – пояснил Олег. – Точнее, скоро будет. Он спутниковый, поэтому скорость большая. Если будет нужно, всегда можете прийти и поработать.

– Спасибо за предложение, – поблагодарил Нор. – Будем иметь в виду.

– А как вы учитесь зимой? – спросила Люда. – Дорогу не заметает?

– Обязательно заметает, – засмеялась Ольга. – Мы тогда сачкуем на законных основаниях. Нам даже автобус в такую погоду не присылают. Ждут пока закончится метель, а уже потом чистят дорогу. Иной раз неделю сидишь дома и учишься сама. А задание спрашиваю у подруг по мобильнику. Они при этом мне все завидуют. Но дорогу чистят только до деревни, а от нас идти до места посадки минут десять. Когда наметало сугробы, я пользовалась лыжами. А вам будет труднее, разве что ваша машина пройдет по любому снегу. Но когда сугробы больше метра... Такое бывает не часто, так что можете это время пожить у нас. Есть лишняя кровать и раскладушка. А можно дать на лапу бульдозеристу, чтобы он почистил и ваш участок дороги. Не так-то уж для него здесь много работы.

У Олега прозвучал сигнал вызова мобильного телефона.

– Черт! – выругался он. – Забыли позвонить отцу. Да, папа... Заболтались и забыли. Нет, нас Ольга покормила обедом. Хорошо, сейчас.

– Влетит? – сочувственно спросил Нор Олега.

– А ты думал? – отозвался тот, пряча в карман свой телефон. – Пошли, сестренка. Сейчас за нами заедет отец. Сказал, что для укрепления памяти несколько дней посидим дома. И спрашивал, где собака.

– А что не так с собакой? – спросила Ольга.

– Убежала за кем-то в лес, – объяснила Люда. – А на прогулку ее взяли мы. Так что еще и за это получим. Быстрее, Олег! Отцу здесь ехать пару минут.

Ольга ушла провожать ребят, а Нор пошел заниматься. Вернувшись, она зашла в его комнату.

– Тебе еще сколько корпеть над учебниками? – спросила она друга.

– Часа три, а что?

– Тогда я звоню Катерине, что завтра готова лечить, а после твоих занятий обдумаем, что делать с сосудами мужа директора школы. По зрению-то я все хорошо помню.

– Здравствуйте, Валентина Ивановна! – поздоровалась Ольга, проходя вместе с Катериной в просторную прихожую.

– Здравствуй, Ковалева, – сказала директор. – Значит, ты у нас экстрасенс?

– Что-то типа того, – ответила девушка. – Только я вас очень попрошу не распространяться о моем лечении. Хуже вашему мужу не будет, должно быть гораздо лучше. Но вы должны понимать, что полностью я его вылечить не смогу, только облегчу состояние на пару лет. И, скорее всего, потребуется еще один сеанс.

– Я, знаешь ли, тоже не хочу, чтобы кто-нибудь болтал о том, что директор школы выжила из ума и использует для лечения мужа услуги своих старшеклассниц, – сказала Валентина. – Так что можешь быть спокойна, у нас об этом никто говорить не станет. А ты сильно изменилась за лето, прямо не узнать. И изменилась в лучшую сторону. Ладно, проходи в гостиную. Это Николай Алексеевич. А это, Коля, наше молодое дарование, которое будет тебя лечить.

– И что мне делать? – весело спросил невысокий, полный мужчина лет семидесяти. – Ложиться не надо? Я...

– Что с ним?! – рванулась к застывшему мужу Валентина.

– Не трогайте его! – повысила голос Ольга, закрепляя слова внушением. – Ничего с ним страшного нет. Это нужно для лечения. Закончу и все пройдет. Это всего на десять минут.

Она поставила один из стульев напротив дивана, на котором сидел пациент, села и взяла безвольные мужские руки в свои.

– Что-то мне это не нравится, Катя! – тихо сказала директор Катерине. – Если честно, мне страшно. Когда она тебя лечила, ты тоже была такая, как Коля?

– Нет, – так же тихо ответила Катерина. – Я была в сознании. Но у меня был совсем другой случай, и я должна была сообщать о том, когда появится боль. Она вылечила меня, и я уверена, что поможет и Николаю. Потерпи, это недолго.

– Странное ощущение... – сказал пришедший в себя Николай. – Как будто все тело журчит и чешется. Никогда такого не чувствовал.

– Вас Валентина Ивановна почешет, – улыбнулась ему Ольга. – У вас запущена чистка сосудов. После нее они станут эластичней, и уменьшится сопротивление кровотоку. Вашему сердцу будет намного легче работать, и давление постепенно понизится без всяких лекарств. Улучшение состояния будет продолжаться дня три, потом потребуется еще один сеанс. Только вы эти три дня поберегитесь, а то навредите себе сами, а Валентина Ивановна припишет это результатам моего лечения. Тогда хоть из школы уходи.

Она улыбнулась, показав, что шутит, поднялась и поставила на место стул.

– Уже все, – сказала она растерянной хозяйке. – Если вы не станете возражать, я через три дня приду еще раз. Тогда поговорим и о моем деле.

Завуч, в отличие от директора, жила одна и приняла ее более приветливо.

– Заходите, – посторонилась она, пропуская в квартиру Катерину с Ольгой. – Ковалева? Извини, совсем плохо вижу. Сейчас возьму очки... Да, Ольга. Мне кажется, или ты на самом деле какая-то другая? Пойдемте на кухню, попьем чая с пирожными. Я к вашему приходу взяла заварные.

– И чаю попьем, Надежда Игоревна, – улыбнулась Ольга. – И ваши пирожные съедим, но сначала давайте займемся лечением. Нам надо провести всего один сеанс, но вам нужно спокойно просидеть на месте двадцать минут. Вам где это удобней сделать? Лично мне все равно, вы можете даже лечь.

– Тогда я сяду в кресло, – сказала завуч. – Ты точно сможешь хоть что-то сделать? Мне говорили об операции, но это для меня слишком дорого, да и никто не дает гарантии, что хоть что-то изменится к лучшему. Я не скупердяйка, просто приходится помогать детям. И мне говорили, что в моем случае в результате операции можно совсем ослепнуть. Не врачи говорили, но ведь ты знаешь, какие они сейчас. Им лишь бы платили деньги... А мне так плохо, что скоро придется бросать работу. А я себе просто не представляю жизни без школы...

– Я вам не буду врать, – сказала ей Ольга. – Новые глаза я вам не дам, но зрение существенно улучшим. Лет десять глаза у вас будут видеть, может быть, это продлится дольше.

– Ну что, какое у тебя впечатление? – спросил Ольгу Сергей, когда после окончания работы вез ее домой. – Получилось твое лечение?

– Кто его знает? – пожала плечами девушка. – Вроде все сделала так, как было нужно. Но опыта лечения мало, да и знаний по медицине – кот наплакал. Нужно подождать хотя бы два-три дня, тогда станет ясно. Лишь бы сдержали слово и не болтали. Дядя, Сережа, вы ничего не узнали по нашим новым соседям?

– По Фроловым ничего нет, – ответил он. – Только, похоже, что ваш сосед – это какая-то крутая шишка в мире бизнеса. Такому прятаться в наших краях гораздо удобнее, чем за границей. Только я бы на его месте сначала озаботился документами на другую фамилию. Купить особняк в медвежьем углу и переехать в него со всей семьей – для такого нужно иметь веские основания. Видел я его машину. Такая держит очередь из Калаша и стоит... очень дорого. А вот охрану он с собой не взял. Скорее всего, нет достаточно надежных людей, которым можно довериться на несколько лет. А, может быть, он на мели. С ними это тоже бывает.

• Предыдущая
• 29/323
• Следующая