Неудачник 2 (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович - Страница 5

– Сколько мне сказали, столько я и отдал, – сказал он. – А срок выплаты долга истекает только через два месяца.

– Вы неправы, барон, – засмеялся ему в лицо офицер. – Вы должны армии еще двадцать бойцов. Если у вас их нет, придется заплатить за каждого по сто монет. И долг нужно платить сейчас, а не осенью. Король собирается в поход, и ему нужно золото. Очень надеюсь, что у вас есть двенадцать тысяч, чтобы рассчитаться с долгом.

– Я заплачу, – согласился Кай. – К концу вашей трапезы золото будет собрано. А вино сейчас принесут.

Он вышел из трапезной и, прежде чем идти на кухню, поднялся в свой кабинет. Там он сдвинул стенную панель и взял из секретной ниши небольшой каменный флакон. После этого настал черед кухни. Барон спустился в нее и подозвал к себе повара.

– Герд, пошли в погреб за вином. Пусть принесут два десятка бутылок, откроют пробки и все оставят на этом столе. Потом я скажу, что делать дальше.

– Нас всех казнят! – сказал повар, с ужасом глядя на флакон в руках барона.

– Это не то, о чем ты думаешь, – усмехнулся Кай. – Они не сдохнут, а только уснут. Я не отравитель, а воин. Нам нужно уйти, а на это потребуется время. Или ты хочешь, чтобы им всем перерезали глотки? Так у меня всего девять бойцов, вместе с капитаном, и у половины из них здесь семьи. И зелье в бутылки залью я, так что ты и под магическим контролем подтвердишь, что ничего не добавлял в вино.

Когда все было подготовлено, он велел нести бутылки гостям, а сам отправился к капитану. Хартмут был во дворе замка, где о чем-то разговаривал со стоявшими у ворот стражниками.

– Подойдите, шевалье! – крикнул ему барон. – Есть разговор.

– Ваши дочери предупреждены, – доложил подошедший капитан. – Нужно выполнить что-то еще?

– Этой ночью мы уйдем, – понизив голос, сказал Кай. – Все корвы в трапезной уснут, останутся только те, которые во дворе. Стражники смогут их убрать, не убивая?

– Я это могу сделать и сам, – ответил Хартмут. – С собой возьмете?

– Могли бы и не спрашивать, – попенял Кай. – Сколько стражников смогут уйти?

– Трое тех, у кого нет семей, – ответил Хартмут. – Всего у нас будет шесть бойцов, не считая вашей старшей дочери. Куда думаете идти?

– Особого выбора у нас нет, – ответил Кай. – На севере меньше застав, да и за право жить в королевстве ничего платить не надо, но если корвы затребуют наши головы, они их тут же получат. До империи дольше добираться и нужно тратить золото на их гражданство, но потом нас уже никто не выдаст.

– Не уверен, что у меня хватит золота на всю семью, – сказал Хартмут.

– За дочь вам платить не придется, а за остальных заплачу я, – пообещал Кай. – Вам золото еще понадобится, чтобы устроиться.

– Тогда я занимаюсь этой пятеркой, – сказал капитан, кивнув на стоявших у лошадей солдат, – а потом говорю с людьми и начинаю сборы. Когда вам потребуется помощь, скажете.

Закончив разговор с бароном, он вернулся к стоявшим у ворот стражникам. Переговорив с ними, капитан направился к корвам.

– Капрал! – крикнул он старшему. – Ваши лошади будут мешать, поэтому перегоните их к башне.

– Это вы будете мешать нашим лошадям, – по-корвийски ответил сержант, сопровождая ответ наглой улыбкой. – Во дворе места много, как-нибудь объедете.

Виренский и корвийские языки были очень сходными, и шевалье понял смысл сказанного. В другое время такой ответ вызвал бы у него злость, сейчас он спокойно подошел к капралу и ударил его кулаком в горло. Сделав шаг в сторону, он сильно ударил одного из солдат. Двое корвов рухнули на камни двора, а остальные схватились за оружие, но были вынуждены его опустить. Все три стражника навели на них мушкеты, и то же самое сделал Хартмут со своими пистолями. Корвы дураками не были и опустили оружие. Его у них отобрали, а самих заперли в караулке. Когда капитан зашел в трапезную, там тоже все было закончено. Почти все корвы упали со стульев и сейчас спали на полу, и лишь немногие лежали на столах среди разбросанных блюд и перевернутых бутылей с вином.

– Этот, по-моему, не дышит, – сказал он подошедшему барону, показав рукой на неподвижно лежавшего солдата. – Совсем не чувствуется дыхание.

– Может быть, – равнодушно отозвался Кай. – Значит, выпил за себя и за товарища. Получается, сам себя наказал за жадность. Для меня главное, что их никто специально не травил. Если спросят маги, я так и отвечу. С охраной разобрались?

– Заперты в караулке, – ответил Хартмут. – Обошлись без крови.

– Идите собирать семью, – сказал Кай. – Мы уже забрали золото и сейчас заканчиваем собираться. Возьмем с собой обе кареты и верховых лошадей на всех. Пока женщины будут ехать с удобствами, а потом пересядут на лошадей. Скажите стражникам, чтобы собрали все мушкеты и пистоли корвов, и весь огненный запас и все это сложили в кареты. Хотя я лучше сам скажу, а вы занимайтесь семьей.

Не прошло и часа, как из настежь распахнутых ворот замка Штабер выехали две кареты и шесть всадников с четырьмя заводными лошадями, которые со всей возможной быстротой помчались в сторону столицы. В первой карете сидела женщина лет тридцати пяти с десятилетней девочкой, а во второй – две девушки. Женщина была женой шевалье Хартмута Гумеля, а девочка – его дочерью Эрной. Девушки были дочерьми барона. Старшей недавно исполнилось пятнадцати лет, а младшая была на два года моложе.

– Исполнилась твоя мечта, Сента! – сказала младшая сестра старшей. – И не пришлось никуда уезжать самой.

– Лучше бы я поехала одна! – хмуро сказала старшая. – Отец никого не хотел слушать, отдал корвам кучу золота и до последнего тянул с отъездом. Будет чудом, если нам сейчас дадут уехать.

– Прорвемся, – легкомысленно сказала младшая. – Слушай, Сента, ты по-прежнему любишь своего Клода? А как же Симон? Он по тебе уже год сохнет!

– Я сыну шевалье Гумеля ничего не обещала, – ответила Сента. – И вообще, я тебя попрошу, Карин, со мной о нем больше не говорить!

– Жаль! – вздохнула Карин. – Он такой сильный и красивый! Если бы у меня была хоть половина твоей красоты, я бы его никому не отдала!

– Рано тебе еще мечтать о сильных и красивых, – улыбнулась сестра. – И плакаться нечего: ты у нас очень славная. Лучше ложись и спи, пока хорошая дорога и не очень сильно трясет.

Удалившись от замка на пару лиг, беглецы вынуждены были пустить лошадей шагом. Затянувшие небо облака скрыли луну, и дорога была едва видна.  Так ехали без остановок всю ночь, а утром остановились на завтрак в первом же попавшемся трактире. Первыми пошли есть господа, а трое стражников остались сторожить лошадей и кареты. Господ было всего семеро, поэтому все уместились за одним большим столом. С одной стороны от Сенты сидела сестра, а с другой сел высокий, широкоплечий юноша с красивым мужественным лицом. Это был сын Хартмута Симон, о котором вчера говорила Карин.

– Как перенесли дорогу? – спросил он у девушек.

– Всю ночь спали, – ответила Сента. – А вот вы все время были в седле. Отец, если нигде не будем останавливаться на отдых, вам нужно по очереди отдыхать в каретах.

– Отдохнем, – ответил Кай. – Только сначала нужно объехать столицу. Я не пожалел зелья, поэтому корвы проспят до обеда, но, когда проснутся, постараются организовать погоню. Куда мы поехали, догадаться нетрудно, и порезанная нами упряжь их надолго не задержит. А мы за ночь проехали не так и много, поэтому верховые со сменными лошадьми могут догнать. Вот после столицы найти нас будет гораздо труднее.

– Пусть догоняют, – безразлично сказала Сента. – Им же хуже. У нас четыре десятка заряженных мушкетов, да еще пистоли. Устроим им засаду и всех перебьем. Одна я это не сделаю, но с кем-нибудь... Все равно после твоего зелья, если нас поймают, со всех снимут кожу. Надо было не жадничать и лить в бутылки весь флакон.

– Что вы такое говорите? – возмутился Симон. – Как можно травить людей?

– Жечь можно, головы рубить тоже можно, – сказала Сента. – С соседа за дуэль с офицером корвов содрали кожу. Значит, им нас убивать можно, а нам нельзя? Благородными нужно быть с благородным противником.