Волк по имени Зайка (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 13

• Предыдущая
• 13/87
• Следующая

Люди — неблагодарные твари. Помогаешь им, помогаешь, а в ответ никакой благодарности! Ну и леший с тобой, главное, что Колин жить будет и долго.

Тем более в остальном Шакр был вне нареканий. Он прикрыл Колина плащом, подсунул ему под голову какую?то скатку и принялся обшаривать трупы, только уже намного более тщательно, чем я. Оказалось, что я взяла не так уж и много. В одежде у них было зашито еще золото… откуда?

В итоге, раздетые догола тела (Шакр оставлял на них только ту одежду, которая была вовсе уж безвозвратно испорчена) нашли свой приют на краю поляны, а там и Том вернулся, ведя в поводу Обмылка.

— Ну что?

— Лойрио смог уйти из?под стрел, погоня за ним не бросилась — и он остановился. Сошел с дороги, привязал коня, прошел в спину к засаде.

— С–сопляк!

Сам ты… с–старик!

— Двоих положил стрелами, еще одного — ножом. Потом какое?то время дрался с двумя, достал одного ножом, но второй его, похоже, сильно ранил. А вот дальше что?то непонятное.

— Кто еще тут был?

— Неясно. Следы маленькие и босых ног. И — все.

— Откуда этот босяк пришел?

— непонятно. Словно бы сразу возник посреди поляны.

— А куда ушел?

— Так же непонятно. Еще и мы тут слегка натоптали, да и зайчиха…

— Ну, ты еще к зайке привяжись, — огрызнулся Шакр. — Спасибо скажи зверюшке, хоть и дура, но полезная. Если б она не дернулась — получил бы Колин первую стрелу.

Ладно. Дуру я тебе прощу… наверное.

— Так что не понимаю. Кто бы там ни был — меч он выдернул, лойрио перевязал — и ушел, ничего не требуя.

— Ладно. Лойрио очнется — его и расспросим. Поди пока, оттащи эту падаль куда подальше в лес. Нечего им тут вонять.

— А мы тут ночуем?

— А то ж. Сейчас костерок разведу, кашу сварим, пожрем после боя…

— Я бы, может, птицу подстрелить попробовал? Ему бы бульончика…

Умный самец. Колину надо восстановиться после ранения.

— Займись, — кивнул Шакр и принялся обустраивать стоянку. К тому времени, как пришли с дороги остальные трое, у него было уже почти все готово. Трофеи в одном месте, костерок, в котором весело плюхает каша, нарубленные ветки для лежанки, крепко привязанный Обмылок, хрупающий овсом…

Я сидела рядом с Колином и присматривалась к его состоянию.

Жить будет. Все было сделано вовремя и правильно. Юноша останется жив — и это радует. А мне бы вот ненадолго отлучиться этой ночью.

Начиналось полнолуние…

Равашар, вожак оборотней.

Полнолуние.

Время, когда сладко поет волк, когда пенится кровь в жилах и лапы несут тебя по лесу так, словно превратились в крылья.

Когда мы гоним добычу и, запрокинув голову, поем песни круглому оку луны в ночном небе.

Когда ветерок ерошит мохнатую шкуру и кровь на зубах пьянит сильнее вина.

Когда зверь вырывается на свободу — мы счастливы.

Это полнолуние, как и все остальные — мое. Я веду за собой стаю, я пою, я приказываю. Я — самый сильный волк Леса.

Не физически, нет. Мы ничем не отличались бы от диких животных, выбирай мы вожака за тупую силу. Я — самый опытный, умный, я лучше всех контролирую своего зверя, я могу помочь молодым оборотням — и поэтому я вожак стаи.

— Скоро начнется.

Калайя подошла незаметно, и я развернулся, чтобы поцеловать жену. Она у меня красавица и умница. Тоже редкое сочетание. Роскошная грива рыжеватых волос — ее волчица тоже рыжеватая, зеленые волчьи глаза, сильное крепкое тело — она и сейчас выглядит как старшая сестра своей дочери. Волчья кровь…

Если оборотень выглядит стариком — ему пора в край вечной охоты к Великому Зверю, который есть родоначальник всех зверей.

— ты споешь для меня, мой волк?

Почти ритуальная фраза. Мы всегда так говорили перед ночью полнолуния.

— Я принесу тебе добычу, моя волчица.

И все же ее глаза грустны. И я понимаю — почему.

Зоенька.

Мой не самый удачный ребенок. Когда я впервые увидел, как моя дочь превращается в зайца, я чуть не сошел с ума от злости. Подшутил Вечный Зверь, не иначе.

Поколения моих предков, поколения предков Калайи — все волки. Иногда бывали и лисицы, и медведи, но так — все волки. Все сильные, без проблем, которые часто возникают у других. Слабому зверю сложно обернуться, он плохо контролирует себя поначалу, он забывает, что делал в звериной шкуре, он может перекинуться непроизвольно и потерять контроль над собой — такое бывает. Не в нашей семье, нет.

Первыми чувствами были гнев, ярость, обида, разочарование. Я не кривлю душой перед собой — мне понадобился не один год, чтобы очиститься от этой мути. И все же… она хорошая дочь.

Умная, добрая, ласковая.

К тому же — она себя полностью контролировала в любой шкурке, человеческой ли, заячьей ли. Всегда все помнила, могла перекидываться сколь угодно надолго и по своему желанию, никогда не теряла контроля над собой…

Это важно.

А шкурка заячья…

Ну так что же?

Мы многое утратили из наследия предков, но они никогда не откажутся от потомков. Среди нас нет никого, кто имел хотя бы две формы, а среди них — были. И полиморфы в том числе. Они принимали любой облик по своему желанию и сколь угодно долго держали его на себе.

Но это было давно, так давно…

Калайя ткнулась мне в плечо.

— Рев, ты найдешь ее, правда?

— Обещаю. Найду и верну. А ты разберись с мальчишкой и его рыжей девкой.

Я не мстил, о нет. Тут все было сложнее — и печальнее.

Наши обычаи гласят, что от своей пары гулять нельзя. Когда Вечный Зверь соединяет — он связывает души. Изменивший не сможет обернуться и навек останется ходить на двух ногах. Это страшно.

Сейчас этого так жестко не придерживаются. Оборотни иногда нарушают старый закон. И еще один — тоже.

Он гласит, что оборотню до совершеннолетия ни с кем нельзя разделять ложе. Вообще.

Увы, наша молодежь этого не придерживается. Слишком горячая кровь, слишком сильны инстинкты, часто молодняк теряет девственность во время первого весеннего гона. Потом даже и не помнят, что и с кем. Бывает…

За это не осуждают, но Райшен встречался с моей дочерью.

Ухаживал, дарил цветы, плел венки, говорил о соединении судеб. Он приручил ее душу — и кинул об землю. Так — нельзя.

Либо не давай надежду, либо исполняй сказанное тобой. И Лайса тоже это знала. И гуляла с парнем, который хотел связать жизнь с другой, Собственно, Зоя и Рай до сих пор не были парой только потому, что Зоя поступала, как все женщины в семье Калайи. До семнадцати лет она ни с кем не должна была спариваться. Потом — свобода, но до того — никаких гулянок. Мне, кстати, пришлось ждать Калайю до ее семнадцати, и ее деду пришлось ждать ее бабку, и младшую дочь мы так же гоняем… это правильно. Да и ребята знают, что оторву все торчащее и стоящее. И это будет вовсе не хвост.

Если предки так сказали — может, и не зря?

— Р–разберусь, — рыкнула Калайя, выпуская и втягивая когти. — Р–разорву.

— Калайя…

Жена опустила глаза.

— Я все понимаю. Но моя девочка там, одна… Да, для семьи позор, что она — заяц, слабый зверь, добыча для любого, но она моя дочь!

— и моя тоже. Я найду ее, обещаю. Не зверствуй, как?никак мальчишка выгнал Лайсу…

— Чтобы не быть изгнанным самому, нет?

Я фыркнул, вспоминая это представление. Лайса решила заявиться к любовнику домой, но куда там. Райшен объявил, что они виноваты и поэтому встречаться больше не будут. Вернется к нему Зоя, не вернется — неважно, но Лайсу он больше видеть не должен, в наказание. И выставил рыжуху за дверь. А Шварра, его мать, еще и парой гнилых картофелин в нахалку кинула. Ну и попала, конечно.

Воплей и шума было на все селение, все смотреть сбежались…

— Даже если и так — не убивай его. Не надо. Он просто глупый щенок.

— а мой щенок где?то там… Рев, там люди! Они опасные злые твари! Они могут обидеть мое дитя! Они охотятся на оборотней! Найди ее, прошу тебя!!!

Жена прижалась ко мне. Ничего, вот закончится полнолуние и мы с Марси сходим по следам дочки. Мы обязательно ее найдем. Я точно знаю…

• Предыдущая
• 13/87
• Следующая