Все радости — завтра - Смолл Бертрис - Страница 26

• Предыдущая
• 26/154
• Следующая

— Благодарю вас, ваше величество, — ответила Скай. — Я признательна вам, и я исполню свою часть договора.

— Как мы все завидуем герцогу, — пробормотал лорд Дадли. — Могу поручиться, что леди Бурк действительно знает, как нужно ублажить мужчину.

— И как это получается, лорд Дадли, — ласковым тоном спросила Скай, — что ваша храбрость проявляется исключительно в те моменты, когда вы окружены придворными? И так как вы никогда не доставляли мне удовольствия, не могу понять, откуда вам знать, могу ли я доставить удовольствие мужчине?

Руки Робби и Адама легли на рукояти их мечей. Но у них не было нужды в защите Скай: в этот раз ее слова поразили Дадли гораздо сильнее, чем это могли бы сделать мечи. Пока королева и придворные хихикали, наблюдая за унижением напыщенного графа Лестерского, Скай добавила своим медовым голосом:

— Вашему величеству уже знакомы мои сыновья, Мурроу О'Флахерти и Робби Саутвуд. Но я хотела бы, чтобы моя дочь Виллоу также могла поприветствовать ваше величество.

Елизавета Тюдор бросила одобрительный взгляд на Виллоу, действительно восхитительную в ее винного цвета шелковом платье. Виллоу изящно присела в реверансе, что вызвало еще большее одобрение у королевы.

— Сколько тебе лет, дитя мое? — спросила она.

— Мне только что исполнилось девять, ваше величество, — ответила Виллоу.

— Что ты изучаешь? Ты учишься?

— Да, мадам, я учу французский, латынь и греческий, а еще математику, музыку и философию. Мама говорит, что я должна начать изучать еще и испанский, и итальянский в этом году. В будущем мне придется управлять большим имением.

Королева была довольна таким ответом: будь у нее самой дочь такого возраста, она не могла бы придумать лучшего расписания.

— Умеешь ли ты танцевать? — спросила она Виллоу.

— Да, мадам. Танцмейстер приходит в восемь утра четырежды в неделю.

— А женское рукоделие, мисс Виллоу? Его ты тоже изучаешь?

— Да, — ответила Виллоу, — мне нравится, но садоводство нравится больше.

— Ты хорошая девочка, — сказала королева, — может быть, через год-другой твоя мама разрешит тебе присоединиться к моему двору в качестве придворной дамы. Ты бы хотела этого, мисс Виллоу?

Золотистые глаза Виллоу округлились от восторга, и она посмотрела на мать.

— О, мама, можно мне? — спросила она.

— Через год-другой, Виллоу, — сказала Скай, — если королева все еще будет нуждаться в тебе, ты, конечно, сможешь это сделать. А теперь поблагодари королеву за ее доброту.

— О, благодарю вас, мадам! — с жаром сказала Виллоу, приседая в реверансе.

— Как вам повезло, что у вас такая славная дочурка, — заметила Елизавета.

— Мне повезло со всеми детьми, — ответила Скай, — даже с теми, кого я вынуждена оставить.

У королевы хватило такта продемонстрировать на мгновение сочувствие к Скай, но затем ее лицо быстро приняло прежнее выражение.

— Передайте герцогу Бомон де Жаспру наше личное приветствие, дорогая Скай, и скажите, что Англия благодарна ему за предоставление безопасной гавани. Что же до остального, то я могу положиться на вас. — Эти слова знаменовали окончание аудиенции, и они же были предупреждением.

Скай присела в глубоком реверансе, и по меньшей мере двое придворных, стоявших рядом с королевой, чуть не свалились, вытянувшись так, чтобы разглядеть почти нагие груди Скай.

— А ты действительно был с ней, Дадли? — спросил один из придворных.

— Это такой горячий и сочный кусочек, какого ты не пробовал и в самых безумных фантазиях, — тихо ответил Дадли. — Я получил ее сразу после смерти ее мужа, графа Саутвуда. У него она не знала отказа в удовольствии и не могла дождаться, пока я окажусь с ней. О да, мой друг, я хорошо знаю Скай О'Малли.

— Печально, что королева отсылает ее, — сказал его собеседник.

Дадли хмыкнул:

— Бесс знает, что Скай сделает герцога счастливым, а счастливый человек — это благодарный человек, признательный Англии, которая посылает ему такие лакомства.

Мужчины непристойно заржали, но к этому времени Скай и ее свита уже покинули приемную залу королевы.

— Когда наступит следующий отлив? — спросила Скай у Робби. — Около шести вечера, — ответил он.

— У нас мало времени, так? Тогда мы должны скорее добраться до Гринвуда. Я должна переодеться.

Они поспешили по коридорам Уайтхолла к лестнице Старого дворца, где у пристани их ожидала баржа Скай. Баржа устремилась вниз по реке к Гринвуду, и вскоре Скай ворвалась в дом, чтобы переодеться. Служанки быстро упаковали ее платье, и последние чемоданы были отправлены в гавань, где ожидал флагман флота Скай «Чайка». Эдмон де Бомон уже был на корабле: он попрощался с королевой прошлым вечером.

Скай переоделась в костюм, который она обыкновенно носила на корабле: легкую шерстяную черную юбку-брюки, телесного цвета шерстяные чулки, черные кожаные ботинки, кремового цвета шелковую блузу и широкий кожаный пояс с серебряной пряжкой. Черные волосы были заплетены в толстую косу, чтобы не лезли в глаза. Адам следил за тем, как она переодевалась, вручая ей вместо отосланной на корабль Дейзи предметы туалета.

— Не сопровождай меня на корабль, — сказала ему Скай. — Я не вынесу зрелища того, как будет уменьшаться твоя фигура, когда корабль будет отплывать все дальше от берега.

Он кивнул, понимая и внутренне соглашаясь с ней. Лучше всего им попрощаться наедине.

— Я отвезу Мурроу и Робина в Уайтхолл и завтра прослежу за тем, чтобы леди Сесили и Виллоу благополучно отбыли в Девон.

— Ты приглядишь за детьми вместо меня, Адам? Не только в Англии, но и в Ирландии. Мой брат Майкл — хороший человек, но он священник, и дядя Симус стар, даже слишком стар, чтобы отвечать за все. А мой сын Эван должен быть под влиянием настоящего мужчины. — Она прижалась к его широкой груди. — Мои дети! — разрыдалась она. — Так трудно расставаться со всеми, но дети еще слишком малы, чтобы привыкнуть ко мне. Пожалуйста, присмотри за ними, Адам, тебе я могу доверять!

— Ты будешь писать мне, — сказал он. Это было скорее приказание, чем вопрос.

— Напишу, — ответила она.

— Я буду молиться за нас обоих, — тихо сказал он, и она удивленно взглянула на него. Он рассмеялся. — Я знаю, Скай, что мужчины редко говорят о Боге, но я верующий, и я в самом деле молюсь.

Слезы снова увлажнили ее ресницы.

— Я тоже буду молиться за нас, дорогой. Я буду молиться за то, чтобы ты нашел женщину, которую полюбишь!

Он улыбнулся ей, и их губы сомкнулись в нежнейшем поцелуе. Они словно слились друг с другом так, что нельзя было различить, где кончаются одни и начинаются другие. Она хотела бы, чтобы этот поцелуй никогда не кончался, ибо прикосновение его губ унесло ее в этот раз за пределы известного ей мира — в какой-то другой мир, сотканный из света и любви, столь чистый, что она не представляла, смогут ли они, или хотя бы один из них, снова в нем очутиться когда-либо.

Вот почему она заупрямилась, когда он с неохотой оторвал свои губы от ее и поднял голову. Его рука охватила ее талию, и он легонько коснулся пальцами другой ее щеки.

— Прощай, Скай О'Малли, прощай, до следующей встречи.

Адам де Мариско повернулся и вышел.

Какое-то мгновение Скай стояла, прикованная к полу, настолько переполненная чувством утраты, что ее сердце, казалось, разорвется. Если он и был глупцом, то она глупее его. Ей следовало заставить его жениться на ней! А теперь было слишком поздно.

— Мама?

Скай повернулась на голос и, взглянув вниз, увидела стоящих перед ней сыновей.

— Мурроу, Робби! — воскликнула она.

— Мы пришли попрощаться с тобой, мама, — сказал Мурроу. — Лорд де Мариско отвезет нас сейчас в Уайтхолл.

Она наклонилась, чтобы обнять старшего сына, а затем, выпрямившись, взяла его голову в руки.

— Я горжусь тобой, Мурроу О'Флахерти, — проговорила она, — ты хороший мальчик, и я люблю тебя. Помни о нашем разговоре и веди себя соответственно. Только ты сам можешь добыть свои земли, мой сын. Я буду гордиться тобой. — Тут она быстро поцеловала его и выпустила из рук.

• Предыдущая
• 26/154
• Следующая