Новая любовь Розамунды - Смолл Бертрис - Страница 24

• Предыдущая
• 24/120
• Следующая

— Да, вы правы, — задумчиво произнесла Джинни. — Спасибо. Моя матушка скончалась, когда мне исполнилось десять лет, и меня сразу отправили в монастырь. Монахини ничего не знают о таких вещах, а если бы и знали, не пожелали бы об этом говорить. Это слишком мирские дела.

— Вы с неохотой покинули монастырь, госпожа Хепберн? — спросила Розамунда.

— Нет, что вы! Но у меня нет сестер или хотя бы других знакомых женщин, с которыми я могла бы поговорить. И я оказалась совершенно не подготовлена к первой брачной ночи. Но мой муж проявил чрезвычайную чуткость и терпение, — заключила Джинни.

— Я рада, — ответила Розамунда. — Мужчины иногда не понимают, что значит быть по-настоящему невинной девушкой. И могут вести себя довольно грубо. При этом они обычно не думают, что делают нам больно. Им это просто невдомек.

— Спасибо вам, мадам! — воскликнула Джинни слегка дрогнувшим от волнения голоском. — А то я не знала, что и подумать! Вы позволите задать вам еще один вопрос?

«О Боже, спаси и помилуй!» — взмолилась про себя Розамунда, а вслух произнесла:

— Конечно!

— Прилично ли мне получать удовольствие от близости с моим мужем?

— А вы получаете удовольствие? — уточнила Розамунда, явно заинтересованная услышанным.

— Ох, и еще какое! — призналась Джинни и снова залилась краской смущения до самых корней волос.

— Это вполне прилично, — успокоила ее Розамунда. — На самом деле это очень хорошо для вас.

— Наверное, нам давно пора спать, — негромко сказала Джинни. — Ближайшие несколько дней будут нелегкими. Нам еще далеко до Клевенз-Карна?

— Если продержится ясная погода, вам придется ехать еще несколько дней после Эдинбурга, — ответила Розамунда. — Ваш замок расположен почти на самой границе, и вы живете ближе к Англии, чем другие шотландцы.

— Мне приходилось слышать, что англичане очень жестокие люди, мадам. Это правда? — Синие глаза Джинни были по-детски широко распахнуты.

— Я тоже англичанка, госпожа Хепберн. По-вашему, я жестока? — спросила в свою очередь Розамунда.

— Нет, мадам, — с поспешностью заверила Джинни.

— Ну так спите, милая, и не тревожьтесь понапрасну. Вы вышли замуж за хорошего человека, и вам понравится жизнь в Клевенз-Карне, — сказала Розамунда и закрыла глаза, давая понять, что разговор закончен.

Утром все двинулись в путь еще до рассвета и проехали несколько часов, пока не достигли большой развилки с двумя дорожными указателями. На одном было написано «Эдинбург», на другом — «Лейт». Граф Гленкирк остановил коня, и Том подъехал к нему.

— Здесь нам предстоит расстаться, Том, — негромко произнес Патрик и махнул рукой Логану, подзывая его к себе. — Развлеките наших леди и попрощайтесь с кузиной, пока я буду разговаривать с лордом.

— Да хранит вас Господь, Патрик! — сказал в ответ лорд Кембридж. — Надеюсь, мы еще встретимся.

Мужчины пожали друг другу руки, и Том отъехал к Розамунде и госпоже Хепберн.

— Что случилось, милорд? — сердито спросил, подъехав к графу Гленкирку, Логан. Он не скрывал, что компания, в которой он вынужден был проводить последние дни, удовольствия ему не доставляет.

— То, что сейчас я вам скажу, Логан Хепберн, должно остаться между нами. Я обращаюсь к вам по приказу короля. Вы понимаете?

Логан кивнул, заинтригованный столь необычным вступлением.

— Я понимаю, милорд, и даю вам слово, что не буду пересказывать то, что узнаю от вас.

— Королева, — начал граф, — воображает, что устроила славную шутку. Она находит это смешным, не имея понятия о том, почему мы на самом деле покидаем двор, и приложила все силы, чтобы свести нас вместе на этом пути. Она поверила, что у Розамунды заболела дочь и леди возвращается домой, а я просто сопровождаю ее. Королева отлично знает о том, с каким упорством вы добивались руки леди Фрайарсгейт, и считает забавным, что ваша молодая жена едет вместе с нами. Но у Розамунды все дочери здоровы, и мы направляемся вовсе не во Фрайарсгейт. Король лично возложил на меня тайную дипломатическую миссию. Как вы уже знаете, я в течение восемнадцати лет не появлялся при дворе и был вполне доволен жизнью у себя в горах. Собственно говоря, никому и в голову не пришло, что король вызвал меня с какой-то особенной целью. И никто, кроме короля, не знает, что мне поручено и куда я направляюсь. Я не имею права сказать это даже вам, Логан Хепберн. Я обещал королю, что выполню его приказ, если Розамунда поедет со мной.

— А вдруг она не захотела бы ехать? — тут же спросил лорд. Несмотря на все старания, он не мог подавить в душе ревность к этому человеку, который ухитрился увести Розамунду прямо у него из-под носа. — Розамунда обожает свой Фрайарсгейт и не переносит долгой разлуки с родным домом.

— Тем не менее она согласилась ехать со мной, — заметил граф Гленкирк.

— Как вы могли полюбить друг друга за столь короткий срок? — не удержался от вопроса, не дававшего ему покоя все это время, Логан.

— Я и сам не понимаю, — честно признался граф. — Все, что я могу сказать вам, так это то, что до встречи с Розамундой я не жил, а всего лишь влачил жалкое существование. Но с той минуты, как наши глаза встретились, мы только о том и думаем, как быть вместе.

— Розамунда никогда не откажется от Фрайарсгейта, — угрюмо добавил Логан.

— Точно так же, как я не откажусь от Гленкирка. Но пока не наступило время нам обоим вернуться к исполнению своего долга, мы будем вместе — пусть даже это продлится недолго.

— Вы любите ее? — с выражением муки на лице спросил Логан.

— Я любил ее всю жизнь, — ответил граф.

— А она вас любит? — зло сказал Логан.

— Да, любит, — уверенным тоном ответил Патрик.

— Я так понимаю, что вашей целью является Лейт, — заключил лорд Клевенз-Карн.

— Сегодня мы выйдем в море, — проговорил в ответ Патрик.

— Розамунда никогда не была любительницей приключений. Она изменилась так внезапно, что я начинаю сомневаться: та ли это девушка, которую я знаю с самого детства? Вы заколдовали ее, милорд?

— Нет! — рассмеялся граф Гленкирк добродушным смехом. — Хотя мы оба подумали о колдовстве в нашу первую ночь. Розамунда сама говорила мне о том, что никогда не испытывала тяги к авантюрам, и тем не менее она по своей воле отправляется со мной в морское плавание. Такова сила нашей любви. Но колдовство здесь ни при чем, поверьте мне, Логан Хепберн. Итак, Том Болтон доедет с вами до Клевенз-Карна, и Розамунда будет вам весьма признательна, если люди из вашего клана проводят его до самой границы, до Фрайарсгейта. Он облечен всеми правами на тот случай, если ее дядя Генри полезет куда не надо, узнав о ее отсутствии. Она боится за судьбу своих дочерей. Вы выполните просьбу леди Фрайарсгейт?

— Нет на свете ничего такого, чего бы я не выполнил по ее просьбе, — заявил Логан с напыщенным видом.

Граф укоризненно покачал головой:

— Босуэлл нашел для вас славную жену, Хепберн. Будьте ей верны и постарайтесь выбросить из головы ваши нелепые мечты о Розамунде. Она не вышла бы за вас даже в том случае, если бы мы не встретились. Она не готова к очередному замужеству. Я знаю, что она пыталась объяснить вам это, но вы не пожелали прислушаться к ее словам. Вы хотели одного: жену, способную рожать вам наследников. Вы получили именно такую особу. Везите ее к себе в Клевенз-Карн и помогите ей забеременеть как можно скорее. А мы с Розамундой к этому времени будем далеко от Шотландии.

— И когда же вы вернетесь, милорд? — спросил Логан.

— Не знаю. Но когда мы вернемся, я очень надеюсь услышать о том, что у вас уже растет здоровый мальчик. — Граф протянул Логану руку и добавил: — Ну вот. А теперь давайте пожмем друг другу руки и пожелаем удачи. Если моя миссия окажется успешной, мы можем предотвратить войну.

Логан крепко пожал затянутую в перчатку руку графа Гленкирка.

— Тогда я желаю вам удачи, милорд, и уверяю вас, что на моих устах будет лежать печать молчания. Я никому не расскажу о вашей тайной миссии. И позабочусь о том, чтобы Том Болтон добрался до Фрайарсгейта живым и невредимым.

• Предыдущая
• 24/120
• Следующая