Любовь на все времена - Смолл Бертрис - Страница 65

• Предыдущая
• 65/154
• Следующая

Главный оценщик понял, что дей на самом деле хочет услышать настоящую цену за рабыню, — ведь послать султану в подарок неприметную женщину было бы оскорблением.

Подойдя к четырем женщинам, он вытянул Эйден вперед и осмотрел ее внимательным и наметанным взглядом.

— Она девственница?

— Нет.

Главный оценщик наклонился и засунул руку между ног Эйден. Вытерпеть это уже было невозможно. Она дернулась в сторону и плотно сжала ноги. Главный оценщик не сказал ничего. Он просто дал знак двум вооруженным стражникам дея, которые подошли и зажали Эйден между собой так, что сопротивляться не было возможности. Главный оценщик возобновил осмотр самых интимных частей ее тела.

— У нее свежее и чистое тело, мой господин, — сказал он будничным тоном, всовывая палец между ног Эйден, которая в этот момент просто потеряла сознание. — Проход узкий. Ее не много использовали.

Два стражника удерживали женщину, которая находилась в полуобморочном состоянии, а главный оценщик продолжал делать свое дело. Умелыми пальцами он ощупал ее груди, закивав с удовлетворением, когда ее соски дернулись при его легком прикосновении. Его руки скользнули по ее телу, пощупали ягодицы. Знающие пальцы пробежали по ногам. Наконец он распрямился. Эйден пришла в себя, но реальность убивала ее. Главный оценщик заглянул ей в глаза, потом открыл ее рот и осмотрел зубы. Наконец он оценил тяжесть и качество ее волос и, с удовлетворением кивнув головой, сказал дею:

— Она действительно первоклассная рабыня, мой господин. Она будет драгоценным даром для султана Мюрада, но таким даром, который доставит ему много удовольствия, а потому он не забудет щедрости дарителя. Она стоит десять тысяч золотых монет, несмотря на то, что не девственница.

Дей поморщился, но кивнул головой.

— Очень хорошо, — согласился он и повернулся к Рашиду аль-Мансуру, — быть по тому, капитан-рейс. Я покупаю у тебя эту женщину.

Рашид аль-Мансур ликовал. В ином случае дей удержал бы десять или двенадцать процентов стоимости рабыни в качестве своей дани, но сейчас он не мог сделать этого, ведь медноволосая женщина — подарок султану. Эти проценты принадлежат ему вместе с его собственными комиссионными. Он повернулся к Эйден.

— Ты принесла мне удачу, медноволосая женщина. Дей только что купил тебя за десять тысяч золотых монет и посылает тебя в дар султану. Если ты будешь вести себя по-умному, можешь считать, что тебе повезло.

— Я не хочу, чтобы меня кому-то дарили! — закричала Эйден. Ее охватила злость. Ее толкали и щупали как призовую телку. — Я Эйден Сен-Мишель, леди Блисс. Я богатая и знатная женщина, и я не буду ничьей рабыней. Ничьей!

— О-о-о, — улыбнулся дей, — она женщина с норовом. Это хорошо. Равнодушные красавицы раздражают. Потом повернулся к стражникам.

— Отведите ее для безопасности в мой гарем и помните, что она будет даром султану Мюраду. Если она скажет мне, что вы дотронулись хотя бы до волоса на ее голове, тогда ваши головы будут валяться в пыли.

Понятно?

Стражники кивнули.

— Слушаем и повинуемся, — хором сказали они и потащили упирающуюся и визжащую Эйден из комнаты.

— Мой казначей проследит, чтобы тебе заплатили, Рашид аль-Мансур. Приходи к нему после полуденной молитвы.

— Благодарю тебя, повелитель, — сказал капитан-рейс и, поклонившись, повернулся, чтобы выйти с оставшимися пленницами.

— Подожди, Рашид аль-Мансур.

Капитан остановился и повернулся к возвышению.

— Господину что-нибудь угодно? Его задержал могущественный Осман-бей, знаменитый астролог.

— Мне интересно, Рашид аль-Мансур, как ты получил знатную англичанку? Ты захватил ее корабль?

— Нет, господин Осман. Я торговец, а не воин. Я часто бываю в Лондоне, привожу на продажу апельсины и изделия из сафьяна, а иногда и мускус для изготовления духов. Взамен привожу хорошую английскую шерсть, оловянную посуду и олово. Как вы, наверное, знаете, я родом из Испании. Мои двоюродные братья — шпионы испанского короля в Англии, и у меня часто бывает возможность получать беловолосых английских девственниц.

— Я слышал, — заметил Осман, — ты часто привозил красивых девушек, но эта женщина постарше и, как мне кажется, не из тех, которые могут иметь с тобой что-то общее.

— Вы правы, мой господин. Это была редкая возможность. Женщина действительно из знатных. Семья ее мужа нанесла оскорбление королю Испании, и он замыслил представить дело так, как будто они участвуют в заговоре против английской королевы. Двоюродный брат этой женщины был вовлечен в заговор и рассчитывал после смерти ее мужа жениться на ней и захватить ее богатство. Но не предусмотрел, что английская королева конфискует ее имущество в наказание за это вымышленное участие ее семьи в заговоре. В итоге этот господин решил продать мне свою двоюродную сестру, чтобы возместить ущерб, который он понес от решения королевы. Сама женщина утверждает, однако, что ее муж не был казнен и что англичане узнали о придуманном заговоре и попросили ее сказать брату о том, что она осталась без денег. Таким путем они хотели разоблачить его и его сообщников. Женщина очень сообразительна и изо всех сил противится своей доле.

— Все они такие поначалу, — сказал дей. — Европейские женщины очень упрямы.

— Наверное, семья ее мужа крепко обидела испанского короля, если он соизволил участвовать в таком коварном заговоре, — заметил Осман. — Как их зовут? Ты знаешь?

— Они ирландцы, — сказал Рашид аль-Мансур, — я не думаю, что она когда-нибудь упоминала их имя… Подождите, сегодня утром, когда мы шли сюда, какой-то раб крикнул, что он из Лондона, а она крикнула в ответ, что ее муж Конн О'Малли. Это все, что я могу сказать вам, помимо того, что ее двоюродного брата зовут Фитцджеральд.

— Благодарю тебя, Рашид аль-Мансур, — сказал Осман спокойно, хотя почувствовал необычайное волнение. О'Малли! О Аллах! Было ли это просто совпадением, или женщина — родственница его друга Скай О'Малли? Как он может помочь ей? Его друг дей только что заплатил десять тысяч золотых монет за эту женщину, и очень скоро ее увезут в Стамбул в подарок султану.

У него не было никакой возможности предотвратить это, но по крайней мере он мог попытаться узнать, кто она. Он улыбнулся дею.

— Вы позволите мне, друг мой, посетить эту рабыню, которую вы купили для султана? Я составлю ее гороскоп, чтобы вы могли быть уверены, что она принесет удачу султану.

— Замечательная мысль, Осман! Почему я не подумал об этом? Но что, если ее гороскоп окажется неугодным для султана? — В тревоге дей нахмурился.

— Если ее звезды окажутся несчастливыми, вы можете продать ее за еще более высокую цену, чем купили, — успокаивающе сказал Осман, — но я искренне надеюсь, что вам не нужно будет этого делать. Непохоже, чтобы она оказалась неподходящей для него женщиной.

— Ты прав. Осман, как всегда. Конечно, конечно! Приходи во дворец после полудня и повидай женщину. Но как ты будешь разговаривать с ней?

— Мой опыт говорит, что европейские женщины знают несколько языков, кроме своего собственного, и уж, без сомнения, знают французский. А я, как вы знаете, хорошо говорю по-французски.

— Да, конечно, благодаря твоей жене. Как она?

— Хорошо. И с детьми все в порядке.

— Передай мои добрые пожелания госпоже Алиме.

— Это честь для нее, мой господин.

Мужчины расстались у иенины. Дея в паланкине отнесли во дворец, а Осман-бея — в его дом, расположенный высоко над городом.

Дей был доволен покупкой. Он знал, как жаден султан до красивых женщин. Говорили, что его евнухи постоянно рыскают по невольничьим рынкам Стамбула, разыскивая новых красивых рабынь для его гарема. Эта женщина с рыжими волосами, думал довольный дей, была редкостная птица. Говорили, что его фаворитка, женщина по имени Сафия, тоже рыжая, как и сам султан. Эта утонченная красавица высокого происхождения, с ее молочной кожей, изумительными волосами и прекрасной грудью, несомненно, удостоится его внимания. Дей чувствовал прилив бодрости. Султан, без сомнения, должен выразить признательность своему преданному слуге, и дей знал, в чем эта признательность может заключаться. В уединении своего паланкина дей улыбался про себя. Он проявил щедрость в отношении своего повелителя. Почему бы ему не проявить щедрость и к самому себе? Он должен послать своего главного евнуха в банио, чтобы тот купил старшую из трех блондинок, которых привез для продажи Рашид аль-Мансур. Конечно, она будет стоить очень дорого, но он стар, и сколько лет у него осталось?

• Предыдущая
• 65/154
• Следующая