Адора - Смолл Бертрис - Страница 25

• Предыдущая
• 25/59
• Следующая

Султан Орхан внимательно смотрел на свою третью жену. В гневе она была особенно прекрасна. Сделать ему столь бесцеремонное замечание, что он слишком долго не видел в ней женщину, могла только эта молоденькая и в то же время очень неглупая самочка. На любую другую женщину он просто бы прикрикнул и выгнал из комнаты, но с ней надо вести себя по-другому. Его с самой их первой брачной ночи — конечно, той, которую они провели вдвоем, а не в компании Али Яхиа и нескольких рабынь-наложниц, — удивляло редкое сочетание тонкого ума и ослепительной красоты. Наверное, именно поэтому он многое позволял Феодоре, например кричать на себя, как сейчас.

Она распалялась все больше и больше, перейдя теперь на своего сына, за которого он так и не заплатил выкуп. Орхан положил свою ладонь на колено буйствующей принцессы:

— Успокойся, Адора. Я прекрасно знаю, что Халил — мой сын, и не надо попрекать меня, что я плохой отец. Я узнал, что это похищение организовала твоя сестра Елена, и не собираюсь платить вторую часть выкупа. Выслушай меня!

— Я-то выслушаю, но» подумай, что сейчас, именно в это время, может быть, убивают моего сына…

— Его никто не будет убивать. Еще раз тебе напомню, что это не только твой, но и мой сын. Я заставлю заплатить оставшуюся часть выкупа Византию. Пойми наконец, что только благодаря жадности этого пирата — Александра Великого — вы остались живы. Сейчас же никто не станет убивать Халила, потому что за это придется слишком дорого заплатить.

— Почему ты считаешь, что мм остались живы только благодаря жадности Александра? — в недоумении спросила Феодора.

— Потому что он захватил вас по приказу твоей венценосной сестрицы Елены. Она же приказала ему убить вас, но он, подозревая, что от Елены вряд ли дождешься обещанных за ваше убийство денег, решил продать вас мне, да еще как продать! Ну и жаден этот пират, скажу я тебе!

У Феодоры помутилось в глазах от только что услышанного, она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть:

— Но зачем, зачем моей сестре убивать меня? Я никогда не желала ей зла. Да и не виделись мы с ней уже очень давно. Какая ей польза от моей смерти?

Орхан нежно обнял жену. Бедная Адора. Как можно, обладая блестящим умом, оставаться такой наивной в политических вопросах?

— Твоя сестра, — начал Орхан, старательно подбирая слова, чтобы не причинить Феодоре боль, — надеялась, что твоя смерть и смерть Халила ускорят мою смерть. После этого пойдет, считала она, война за власть между Мурадом и Сулейманом. Такие войны, как правило, не оставляют победителей, и, когда Мурад и Сулейман убьют друг друга, наследником станет Ибрагим, который годится разве что на должность придворного шута. Над ним, конечно, поставят протектора, но кто знает, будет ли это лучшим выходом, потому что к тому времени Византия сможет спокойно навязать нам своего человека в регенты. Понимаешь теперь, моя маленькая несчастная Адора? Любая гражданская война в Турции только на руку Византии.

— Значит, — задумчиво сказала Феодора, — ты хочешь надавить на Иоанна Палеолога, чтобы он заплатил вместо тебя выкуп за Халила. Он, конечно, будет вынужден сделать это, так как сейчас Турция намного сильнее Византии. Мы ведь сильнее этих Палеологов?

— Конечно, да. — Орхан счастливо улыбнулся, ему ласкало слух это Феодорино «мы».

— Но я должна отомстить Елене, — продолжила Феодора. — За то, что она хотела убить меня и моего сына. Да еще таким подлым способом.

— И как ты намереваешься сделать это, дорогая?

— У нее два сына и одна дочь, от которой она без ума. Я знаю это точно, она сама все время говорила об этом, в письмах ко мне называя ее светловолосой красавицей. Зовут ее Элекса. Елена хочет выдать ее за кого-нибудь из савойского королевского дома или московской царской семьи. К тому же, как тебе, мой господин, известно, она пытается объявить наш брак недействительным, ибо я христианка, а ты мусульманин. Что, если мы потребуем, чтобы Элексу выдали за Халила? Елена придет в ярость, но ничего изменить не сможет, ведь не пойдет же она на открытый конфликт с нами.

Султан рассмеялся; он получил еще одно доказательство, что Феодора удивительная женщина.

— Ты дьявольски умна, любовь моя, не хотел бы я стать твоим врагом, — сказал он.

Она серьезно посмотрела прямо в его черные глаза:

— Мы нарушаем некоторые заповеди, но даже в Библии сказано: «Око за око…» Он кивнул:

— Мы сделаем, как ты придумала. Больше того, я буду постоянно советоваться с тобой, ведь ты лучше меня знаешь свою сестру и ее мужа.

Все получилось, как они задумали. Молодой император Иоанн Палеолог не решился на конфликт с султаном Турции. Он не только заплатил выкуп за Халила, несмотря на то что семьдесят тысяч золотом было огромной суммой для обнищавшей к тому времени Византии, но и сам лично съездил в Фоку, выплатил деньги и дал Халилу отряд телохранителей, чтобы тот без осложнений доехал до Бурсы.

Елена была вне себя, но не могла ничего изменить; ей даже пришлось продать некоторые драгоценности, чтобы набрать полную сумму для выкупа.

Едва Халил вернулся в Бурсу, как с территории Фракии в Византию вторглись турецкие войска. Попытки Иоанна собрать войско для отпора врагам успехом не увенчались. Ему пришлось пойти на переговоры. Орхан поставил условие, что уведет свои войска с территории Византии, если Иоанн выдаст свою дочь Элексу за принца Халила. Византийскому императору ничего не оставалось делать, как согласиться. Однако Елена на этот раз не могла смириться, она закатила мужу истерику, крича, что не отдаст дочь замуж за неверного.

— Этого не будет, — кричала она. — О Боже! Это все придумала моя сука-сестра! Шлюха янычарская, она хочет, чтобы моя дочь повторила ее судьбу!

Тут Иоанн не выдержал и впервые за свою жизнь дал пощечину бившейся в истерике Елене. Она упала на пол, нелепо раскинув в стороны ноги так, что оголились ее белые ягодицы.

— Твоя сестра, — сказал он резко, — хорошая и порядочная женщина. Кстати, она очень ревностная христианка и не похожа на шлюху. И ты забыла, моя милая женушка, что только благодаря замужеству Феодоры твой отец победил войска моей матери. Если бы не твоя сестра, ты была бы сейчас не на троне, а в заточении или умерла бы где-нибудь в изгнании.

Иоанн рассмеялся нехорошим, злым смехом. Елена никогда не видела его таким, и это напугало ее.

— Так что, дорогая, — продолжал Иоанн, — наша дочь станет женой принца Халила!

— Но сможем мы хотя бы потом их развести? — взмолилась Елена.

Император Иоанн саркастически улыбнулся.

— Скорее разведусь с тобой я, ненаглядная, — ответил он, брезгливо глядя на жену.

Елена несколько раз порывалась что-либо возразить, но с губ ее срывался только какой-то непонятный сдавленный хрип. Она поняла, что ей придется смириться с этим браком. Хотя бы для того, чтобы не потерять императорский венец самой.

Маленькая принцесса Элекса отнеслась к предстоящему браку, как ни странно, с полным спокойствием.

— Я могла бы сделать тебя царицей Московии или герцогиней Савойской, — твердила ей мать.

— Но Савойя и Москва так далеко от Константинополя, мама, — отвечала Элекса. — Там, говорят, солнце намного холоднее. А если я выйду за принца Халила и уеду к своей тете Феодоре, то буду почти рядом.

Но Елену не успокаивало такое неожиданное согласие дочери на брак. Императрица плакала по ночам и молила Бога, чтобы ее сестра полюбила эту, еще невинную девочку. Она даже как-то сказала мужу, что если Феодора полюбит Элексу, то она, Елена, готова целовать сестре ноги.

Прошло несколько недель, и Элекса Византийская отправилась в Никею. Ее сопровождали почти все члены императорской фамилии, включая мать и двух братьев, Андроника и Мануила.

Путь в Турцию Элексе предстояло проделать не только по суше, но и по морю. Галера, предназначавшаяся для этого, выглядела поистине по-царски. Украшенные серебром и золотом, ее борта ослепительно блестели на солнце. Это вряд ли прибавляло судну быстроходности, зато выглядело так значительно, что сразу можно было сказать — на корабле плывет, какая-то царственная особа.

• Предыдущая
• 25/59
• Следующая