Адора - Смолл Бертрис - Страница 14

• Предыдущая
• 14/59
• Следующая

— Странно, почему я никогда не замечала в нем таких чувств? Он относился ко мне как к сестре, а тут такая пылкость, такая страсть. Чем же я его так покорила?

— Посмотрите в зеркало, госпожа, — раздался голос Ирины из-за портьеры.

Через секунду она уже склонилась перед Феодорой в ожидании приказаний.

— Ты была здесь и все слышала?

— Нет, моя госпожа, только окончание вашего разговора. Я зашла, когда принц Сулейман уже уходил, а потом не решилась отвлечь вас от раздумий.

Феодора рассмеялась:

— Дай мне зеркало, ты, неисправимая старая пролаза. Ирина принесла ей маленькое, зеркало, и Феодора начала придирчиво разглядывать свое прекрасное лицо, но не так, как она это делала всегда, а как посторонний наблюдатель. Из зеркала на нее смотрела очаровательная молодая женщина с золотистыми, пышными волосами, красиво обрамляющими лицо, чувственное и нежное, с изящным заостренным носиком, искрящимися аметистовыми глазами, в которых, казалось, можно было утонуть, и нежнейшими алыми губами, как будто созданными для того, чтобы их целовали, и вдобавок ко всему белоснежная кожа, гладкая как шелк.

Вдоволь налюбовавшись, Феодора бросила зеркало на диван, а сама подошла к другому, большому венецианскому зеркалу в золотой раме и стала разглядывать себя. Перед ней стояла высокая женщина, гибкая, как молодая ива, с тонкой талией и высокой грудью.

— Это действительно я? — спросила она себя. — Да, это я. У меня хорошая фигура. Феодора рассмеялась:

— Надо же, а ведь к этому телу уже столько лет не прикасался ни один мужчина.

Она снова взглянула в зеркало.

— Я прекрасна, — громко заключила она.

— Да, моя госпожа, — подтвердила Ирина последние слова хозяйки. — Теперь вы видите, почему принц Сулейман смотрел на вас с такой страстью. Извините, но что, если, когда вы станете вдовой, вам выйти за него замуж? Тогда вы обеспечите будущее свое и сына, к тому же опять станете женой султана.

В глазах Феодоры вспыхнул гнев, и, если бы перед ней стояла не Ирина, а другая служанка, Феодора приказала бы выпороть ее, но на Ирину у нее не поднималась рука.

— Я не хочу быть его женой, — ответила она, подавив внезапную вспышку гнева, — у него и так уже четыре жены, а больше ему иметь запрещено. Наложницей же я не буду даже у того, кого полюблю.

— Ой, да что ему стоит развестись с одной из жен! Они же обыкновенные рабыни, а вы — византийская принцесса. Я же вижу, госпожа, чего вам не хватает: вам не хватает любви. А если вы последуете моему совету, у вас ее будет в достатке.

Ирина могла бы говорить еще долго, но Феодора прервала зарвавшуюся рабыню.

— Хватит! — закричала она. — Замолчи, а то я тебя ударю!

Ирина быстро ретировалась из комнаты, хотя и не поняла, чем так сильно прогневала госпожу.

Едва за ней закрылась дверь, как к Феодоре вбежал сын.

— Мама, смотри, я опять хожу без костылей! — крикнул он, едва переступив порог, и неловко побежал к матери. Он сильно хромал на правую ногу.

— Я очень горжусь тобой, сынок, — ласково сказала Феодора и поцеловала мальчика. — Скажи мне, Халил, — спросила она уже серьезно, — тебе не надоело здесь, в этом городе?

— Немного, — ответил он, вопросительно посмотрев на мать, не понимая, к чему она заговорила об этом.

— Ты не хочешь поплавать по морю?

— А куда, мама?

— В Фессалию. Я думаю, путешествие пойдет тебе на пользу, говорят, что тамошний климат имеет целебные свойства.

— Ты поедешь со мной?

— Не знаю. Если только разрешит твой отец, — ответила она, про себя удивившись, что совершенно забыла, что султан еще жив.

Халил схватил мать за руку.

— Можно я поиграю во дворе? — спросил он. Феодора хотела отпустить его, но потом решила прямо сейчас пойти с ним к Орхану. Она взяла мальчика за руку и повела его по узким дворцовым коридорам к апартаментам своего мужа.

— Доложи его величеству, что пришли его жена — принцесса Феодора и его сын — принц Халил и хотят поговорить с ним, — сказала она стражнику, стоящему перед дверью в спальню султана.

Через некоторое время стражник вернулся и впустил их в спальню. Первое, что они увидели, — это сидящая на ковре полуобнаженная девушка, последняя фаворитка султана. Даже на смертном ложе Орхан оставался верен себе. Когда Феодора с сыном проходили мимо девушки, Халил изловчился и пнул ее ногой.

— Чего ты здесь расселась, — прошипел он, — не видишь, что мама пришла?

Феодора одернула сына, но Орхан только рассмеялся:

— Ты родила мне настоящего воина, Феодора. Хотя, конечно, воевать с женщинами — не лучшее начало. Запомни это, Халил. А ты, — обратился он к девушке, — оставь нас.

Девушка ушла, и они остались втроем.

— Сядь ко мне поближе, сынок, — попросил Орхан.

Халил залез прямо на кровать, в которой лежал его отец, а Феодора опустилась на невысокий табурет. Орхан смотрел на нее, выжидая, что она скажет.

— Я пришла к тебе, мой господин, чтобы ты разрешил мне уехать в Фессалию и забрать с собой сына. Ему после травмы нужен свежий воздух, и я решила отвезти его туда.

Орхан нахмурился:

— А зачем тебе ехать вместе с ним?

— Халил еще маленький мальчик, ему будет тяжело без меня, к тому же сейчас за ним нужен глаз да глаз, а кто лучше родной матери присмотрит за ним. Я знаю, что нужна тебе здесь, но ты без меня можешь обходиться, а он нет. Нельзя же здоровье Халила поручить рабам.

Султан внимательно смотрел на Феодору, будто пытаясь проникнуть в ее мысли.

— Ты хочешь увезти его в Константинополь? — внезапно спросил он.

— Нет!

Орхан еще раз внимательно посмотрел на свою жену. Она попыталась придать лицу спокойное выражение, но ничего не получилось; ей казалось, что Орхан видит ее насквозь.

— Ты очень раздражена и испугана, моя дорогая. Скажи мне, что случилось?

— Я опять писала своей сестре с просьбой на время пустить меня с Халилом в Константинополь, и она отказала мне.

— Она высокомерная и тупая самка!

Султан понял, что Феодора лукавит. Он был в курсе ее переписки с Еленой, и здесь жена говорила правду, но этой причиной нельзя было объяснить ее взвинченное состояние: отказ от своей сестры она получила довольно давно, и сейчас, по прошествии месяца, Феодора не могла так переживать по этому поводу. Однако Орхан не стал с ней спорить.

— Ты можешь ехать, — сказал он Феодоре, — только обязательно возьми с собой Али Яхиа. — Потом повернулся к сыну:

— Смотри, Халил, в этом путешествии ты должен оберегать свою мать. Ты уже большой, и я надеюсь на тебя.

— Конечно, папа! — воскликнул мальчик. — У меня даже есть кинжал из итальянской стали, его из Галиополя прислал Мурад.

— Хорошо. А теперь иди, мне нужно поговорить с твоей матерью.

Халил вышел, а Орхан еще долго разговаривал с Феодорой. Орхан затеял эту беседу с умыслом, ему было интересно знать, что произошло с Феодорой. Среди прочих тем он коснулся и положения под Адрионополем, городом на европейском побережье Мраморного моря, который сейчас осаждала армия султана. Если удастся взять этот город, то Турция окончательно закрепится в Европе.

После ухода Феодоры Орхан надолго уединился в своей комнате и никого к себе не пускал. Он никак не мог понять, что же есть загадочного в этой молодой женщине, из-за чего он ведет себя с ней не так, как со всеми остальными — женами, любовницами, просто минутными фаворитками. Ему даже было обидно, что в последние годы он отдалился от Феодоры из-за каких-то, он даже и не помнил уже каких, увлечений.

• Предыдущая
• 14/59
• Следующая