Кровь ангелов (ЛП) - Сингх Налини - Страница 44

• Предыдущая
• 44/75
• Следующая

– Ты видела, что мы нашли на том складе? – Елена поставила на стол свой кофе, вдруг ощутив приступ тошноты. Те картины были выжжены в ее мозгу. Как и воспоминание о вампире, которого группа ненавистников подвергла жестоким пыткам. Эти картины никогда не исчезнут. – Может, он и древний, но уже далеко не в здравом уме. Более точное выражение: конкретно рехнулся.

Микаэла взмахнула рукой, роняя на пол и разбивая сервировку со своей стороны.

– Я не собираюсь помогать человеку охотиться на него, как на бешеную собаку.

– Ты согласилась, – тон Рафаэля был словно лезвие ножа. – Ты отказываешься от своего решения?

В зеленых глазах заблестели слезы.

– Я любила его.

Если бы Елена не видела ее вспышку гнева мгновением раньше, то поверила бы сногсшибательной архангельше. Эта женщина не любила ничего и никого, кроме себя.

– Настолько, чтобы умереть ради него? – спросил Рафаэль с мягкой жестокостью. – Сейчас он присылает тебе сердца своих жертв. После того, как он утолит первую волну жажды крови, то возжелает заполучить твое сердце.

Микаэла смахнула слезу, превращая в шоу попытку взять себя в руки. Большинство мужчин уже попались бы на ее крючок, леску и грузило.

– Ты прав, – прошептала она, – Прости – это все моя эмоциональная натура, – она глубоко вздохнула, от чего ее бюст приподнялся, подчеркнув совершенство женщины. – Наверно, мне нужно вернуться в Европу.

Из своих исследований Елена знала, что Микаэла правила в большинстве стран Центральной Европы, хотя было неясно, где кончались границы её земель и начинались земли Урама.

– Нет, – единственное слово было непоколебимым. – Ясно же, что он последовал за тобой сюда, и если ты уедешь – он тоже. И тогда мы не сможем напасть на его след, пока не станет слишком поздно.

– Он прав, – сказала Елена, удивляясь, почему Рафаэль не поделился с ней раньше тем, что Урам настолько зациклен на Микаэле. Она подумала, что это как-то связанно с убийствами – может, охотник мог отследить архангела только после того, как он убил? Но архангелы убивали много людей. – Теперь у нас есть запах и, если он вьется около тебя, то и возможное место его появления. Мне нужно знать границы этой области, те места, где ты проводишь большую часть своего времени.

– Я это предоставлю, – сказал Рафаэль. – Я хочу, чтобы ты послушала историю о том, как Микаэла получила его подношение, и чтобы ты сказала, насколько деградировал Урам.

Елена посмотрела на него, щурясь от яркого света, исходящего из-за его спины.

– Откуда мне знать?

– Ты охотилась на вампиров, которые слетели с катушек

– Да, но Урам – не вампир, – ей очень хотелось знать, почему и, черт возьми, как архангел мог настолько обезуметь. Ее прежний гнев из-за приказа действовать в слепую снова стал расти.

– В рамках этой охоты, – проговорил Рафаэль, и в его голосе слышалась сталь. – Он – вампир. Микаэла.

Женщина-архангел откинулась на спинку стула.

– Я проснулась от звука, будто что-то билось в мое окно. Я предположила, что это птица и встала, чтобы освободить ее.

Такая картина не вязалась с эгоистичной красотой Микаэлы, но в ее словах чувствовалась правда. Возможно, для того чтобы она начала к тебе гуманно относиться надо иметь крылья.

– Но, – продолжала архангел, – когда я подошла к окну, никакой птицы там не оказалось. Я уже хотела отойти, как мой взгляд упал на лужайку, и я заметила в самом центре какой-то комок. Я подумала, что это животное, которое приползло туда умирать. – Никакой дрожи отвращения, а скорее чувство печали. И снова чувствовалось, что она не лжет.

Очевидно, в мировоззрении Микаэлы животные занимали более высокое место, чем люди. Увидев некоторые вещи, на которые были способны люди, Елена не могла не согласиться.

Микаэла глубоко вздохнула.

– Я открыла балконные двери и попросила одного из охранников спуститься проверить что там. Как вам известно, этот комок оказался холщовым мешком с семью человеческими сердцами внутри, – последовала пауза. – Мои охранники сказали, что они были еще теплыми.

На этот раз желудок Елены не стал бунтовать, чего она вполне ожидала.

– Такого рода вещи – собирание трофеев, поддразнивание людей или, как в твоем случае, подношение даров – это поведение характерное тому, что наблюдается у вампиров, поддавшихся жажде крови. В этот момент они больше животные, чем люди.

– Это мы знаем, охотница, – Микаэла произнесла последнее слово как оскорбление, уничтожив всякую сердечность, которую Елена почувствовала в отношении архангела к "не людям".

– Тогда я больше ничем не могу помочь, – добавить ей было нечего, и притворятся не имело смысла. Ни один охотник в общеизвестной истории не выслеживал архангела. – Но я скажу вам одно: Урам гораздо смелее, чем любой вампир. Он стучался в твое окно.

Она видела, как задрожала Микаэла, и не могла винить ее за это.

– Если он продолжит меняться с той же скоростью, то минует стадию мышления животного и начнет думать очень рационально уже в течение этой недели.

– Так быстро? – спросил Рафаэль.

Она кивнула.

– Большинство первых убийств у скатившихся вампиров – неаккуратны, как и у Урама. Но его было ещё и тайным. Он знал, что, если не заметёт следы – его поймают.

Рафаэль кивнул.

– И вампиры, охваченные жаждой крови, не соображают так ясно.

– Более шестидесяти процентов попадаются, находясь в состоянии "пленения кровью" на месте их первого убийства. На этой стадии, между вожделением и оцепенением, вампиры не замечают ничего вокруг себя, – однажды Елена наткнулась на одного такого: он не двинулся, даже когда она окольцевала его шею, на его лице блуждала блаженная улыбка, а руки все еще были погружены в грудь его жертвы. – У меня ощущение, – продолжила она, стряхнув воспоминание, – что Урам никогда не находился в состоянии пленения кровью. В обратном случае, те сердца не были бы теплыми.

– А вот это... неожиданно, – проговорил Рафаэль. – "Пленение кровью" замедлило бы его падение.

– Но даже самый жуткий вампирский убийца не устраивает резню каждую ночь, – начала Елена. – Должен быть перерыв. Урам утолил жажду, он донельзя наполнен силой и...

– Ты забываешь, что он – ненастоящий вампир, – силуэт Рафаэля появился в поле зрения Елены, как только архангел немного сдвинулся. – Урам не остановится. Похоже, что пока он охотится по ночам и ранними утрами, так что у нас есть дневные часы, чтобы продумать дальнейшие действия. Если он скатывается так быстро, как ты прогнозируешь, то вскоре начнет охотиться и днем.

Глаза Елены расширились:

– Ты имеешь ввиду, что он всегда в состоянии "пленения кровью".

– Да.

– Господи, – это делало Урама чудовищем за пределами всякого понимания.

Звук заскрипевшего стула был приглушен ковром, но всё равно прозвучал грубо.

Елена взглянула на Микаэлу и увидела, что та поднялась на ноги.

– Я не могу сидеть и слушать подобные разговоры об Ураме. Ты понятия не имеешь, каково это – терять того, кого знаешь пол тысячелетия, – она посмотрела охотнице в глаза, и в эту секунду Елена поверила ей.

– Не знаю, – сказала она. – Мне жаль.

Микаэла отвергла сожаления.

– Я не нуждаюсь в жалости смертной. Рафаэль, я бы хотела поговорить с тобой.

– Я провожу тебя.

Когда они покидали комнату, их крылья случайно соприкоснулись, отчего Елена ощутила настолько сильный прилив ревности, что её рука легла на пистолет прежде, чем девушка осознала это. Прикосновение холодного металла к теплой коже привело ее в чувства. Стиснув зубы, Елена с аппетитом накинулась на сэндвичи.

К моменту возвращения Рафаэля она больше не ощущала голода, из-за чего, вероятно, Елена и не всадила вилку ему в глаз, заметив частичку бронзовой ангельской пыли на его крыле.

– Кошка пометила свою территорию?

Рафаэль проследил за ее взглядом и распахнул задетое крыло.

• Предыдущая
• 44/75
• Следующая