В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью) - Смит Уилбур - Страница 61

• Предыдущая
• 61/140
• Следующая

Гаррисон осторожно поставил чашку на стол и снова посмотрел на Дэниела.

– Вы ни на йоту не погрешили против истины, – заметил Гаррисон. – Ни на йоту.

Дэниел ничего не ответил, подозревая, что любой его скромный комментарий покажется излишним.

– Вы сняли действительность, очень верно ее истолковав. И сделали правильные выводы. После разной сентиментальной чепухи и лживой информации, которую чуть не каждый день слышишь и видишь об Африке, ваш фильм подействовал как освежающий душ. Вы ведь затронули самые болезненные проблемы континента: межплеменные распри и войны, стремительный рост населения, всеобщая безграмотность и невежество людей, жуткая коррупция в государственных структурах. И в ваших решениях заложено немало здравого смысла. – Гаррисон кивнул. – Да, да, вы очень точно это ухватили.

Он в задумчивости пристально смотрел на Дэниела. Светлые голубые глаза Гаррисона, выцветшие от возраста, походили на глаза слепого. Дэниел невольно вздрогнул, поймав на себе их странный, неподвижный взгляд.

Главное, не расслабляться, подумал Дэниел. Ни на минуту. Все эти хвалебные речи не должны затуманить тебе мозги. Этот человек не за тем тебя пригласил, чтобы петь дифирамбы, и пока просто кружит вокруг да около, вроде льва, выслеживающего добычу.

– Вы знаете, как влиять на умы людей, создавая определенное общественное мнение. Другие не умеют, – все так же тихо продолжил Гаррисон. – У вас отличная репутация, а ваши фильмы смотрят в самых разных уголках мира. Главное же то, что люди верят вам и зачастую действуют, исходя из того, что вы им показываете и рассказываете. Это прекрасно. – Гаррисон снова кивнул. – Да, это прекрасно. И я был бы рад оказывать вам помощь везде, где потребуется.

– Спасибо, – едва заметно усмехнулся Дэниел.

Не будь у него веской причины, Таг Гаррисон вряд ли стал бы делать подобные заявления. Это не в его правилах.

– Как вас называют ваши друзья? Дэниел, Дэн, Дэнни? – поинтересовался вдруг Гаррисон.

– Дэнни.

– Мои друзья зовут меня Таг, Тягач, – рассмеялся Гаррисон.

– Я знаю, – отозвался Дэниел.

– У нас с вами много общего, Дэнни, вам не кажется? Прежде всего, мы оба горячо преданы Африке. Мне кажется, мы могли бы стать друзьями, Дэнни.

– Возможно, Таг.

Гаррисон улыбнулся.

– Есть масса причин подозревать меня в корыстных целях. Я понимаю, – сказал он. – Чего только обо мне не говорят. Однако не всегда стоит судить о человеке только по слухам.

– Согласен, – улыбнулся в ответ Дэниел. – И все-таки интересно знать, для чего я вам понадобился.

– Черт! – ухмыльнулся Гаррисон. – Вы все больше мне импонируете. Кажется, мы понимаем друг друга с полуслова. Оба искренне верим, что люди, живущие на этой планете, имеют право распоряжаться ее богатствами по своему усмотрению и ради собственного блага. Само собой, делать это следует разумно и при условии, что неизбежные потери будут хотя бы отчасти восполнены.

– Да, – кивнул Дэниел. – Полагаю, что так.

– Обычно так рассуждают прагматики и реалисты. Короче, люди здравомыслящие. Ничего другого от человека вашего склада ума я и не ожидал. Посмотрите на Европу. На протяжении тысячелетий люди пашут там землю, валят лес и убивают диких животных, а земля становится все плодороднее, леса густеют, и зверье в них не переводится.

– Ну да, за исключением тех мест, что заражены радиационными выбросами Чернобыля или кислотными дождями, – как бы между прочим заметил Дэниел. – Но, в общем, я согласен. Европа находится в неплохом состоянии, чего нельзя сказать об Африке.

Гаррисон перебил его: – Мы оба любим Африку, и я чувствую, что наш долг состоит в том, чтобы бороться с теми бедами, какие обрушились на этот континент. Я, например, могу помочь справиться с голодом и нищетой в некоторых частях Африки. Инвестирование капиталов в ряд производств и умелое руководство дали бы соответствующие результаты. Вы, с вашим умением убеждать, помогли бы развеять уйму нелепых мифов, которые распространяют об Африке по всему миру. Вам, я уверен, удалось бы сказать правду о так называемых защитниках окружающей среды и разных фанатиках, отстаивающих права животных, но забывающих о нуждах миллионов людей. Их идиотские заявления об угрожающем состоянии африканских лесов и хищническом истреблении диких животных Африки совершенно не соответствуют реальному положению дел. Очень часто именно от таких «защитников» исходит настоящая угроза тем, кого, по их мнению, они защищают.

Дэниел неопределенно покачал головой. Возражать человеку, не выслушав его до конца и не познакомившись с его предложениями, отнюдь не в правилах Армстронга. А Гаррисон, похоже, искренне стремился к тому, чтобы его поняли.

– В сущности, все, о чем вы говорите, Таг, прекрасно. Однако нельзя ли чуть поконкретнее? – попросил Дэниел.

– Разумеется, – кивнул Гаррисон. – Вы, кажется, бывали в Убомо и имеете некоторое представление об этой стране, не так ли?

Дэниелу показалось, что сквозь него пропустили слабый электрический разряд. Вопрос Гаррисона прозвучал настолько неожиданно, что потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Вместе с тем он чувствовал, что с некоторых пор судьба стала вмешиваться в его жизнь все активнее. Какая-то неведомая сила будто влекла его за собой.

– Убомо… Край красной земли, – в раздумье произнес Дэниел. – Да, мне приходилось бывать там, но называть себя знатоком Убомо я бы не стал.

– А об этой стране и знать особенно нечего, – хмыкнул Гаррисон. – С момента получения независимости от Великобритании в шестидесятых годах Убомо словно погрузилось в глубокую спячку. Это государство было чем-то вроде личного заповедника для самодовольного старого маразматика, который противился всему новому и прогрессивному. Я, конечно, имею в виду президента Убомо.

– Виктор Омеру, – пробормотал Дэниел. – Я встречался с ним однажды. Правда, давно. В то время он не давал покоя соседним государствам из-за прав на ловлю рыбы в одном из озер страны.

– Вот-вот, как раз в его духе, – подтвердил Гаррисон. – Этот человек всегда принимал в штыки любые перемены. И делал все, чтобы жить по старинке, цепляясь за отжившие традиции. Ему нравилось видеть свой народ покорным и забитым. – Гаррисон со вздохом покачал головой. – Ну-у, в любом случае, это теперь уже история. Омеру ушел с политической арены. Теперь пост главы государства и правительства занимает молодой и динамичный руководитель. Президент Эфраим Таффари – тот человек, который откроет перед своей страной широкие возможности, и с ним Убомо проложит себе дорогу в двадцать первый век. Кроме рыбы Убомо владеет поистине неисчерпаемыми природными ресурсами. Это лес, минералы и многое другое. В течение двадцати с лишним лет я пытался убедить Омеру, что следует начинать их разработку. На благо своего народа. Но он слепо упорствовал, неизменно отказываясь от любых предложений.

– Да, Омеру был упрям, это верно, – перебил его Дэниел. – Но мне он нравился.

– Не спорю, как частное лицо – это был милейший человек, – кивнул Гаррисон. – Но к делу это не имеет никакого отношения. Стране просто необходимы перемены, и она готова к ним, готова к тому, чтобы развиваться и процветать. От лица международного консорциума, ведущим членом которого является БМСК, я вел переговоры относительно сдачи в концессию части минеральных разработок на территории Убомо.

– Не понимаю, в таком случае зачем вам я, – удивился Дэниел.

– Мне бы хотелось, чтобы это мероприятие начиналось в атмосфере доверия и доброжелательности, – деловитым тоном произнес Таг. – Между тем по всему миру поднимается волна истерии, способная уничтожить многие благие замыслы. Психологи давно доказали, что любое общественное движение организуют и подталкивают разного рода фанатики. С точки зрения здравого смысла, эти люди ведут себя как обычные безумцы, распаляя в массах чувства, способные сокрушить все на своем пути.

– Похоже, вы оказались в затруднительном положении и именно это и пытаетесь до меня донести. Я правильно вас понял?

• Предыдущая
• 61/140
• Следующая