Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура - "Тамерлан" - Страница 24

Рабы для ухода за верблюдами на каждый десяток верблюдов.

Рабы для ухода за баранами на каждую тысячу баранов.

И здесь, наконец-то, «Автобиография» отмечает «экономику» – факт сильного подорожания предметов первой необходимости в связи с опустошительными действиями войн и неблагоприятными метеорологическими условиями; факт показан в орнаменте филантропии просвещенного деспота, который печется исключительно о благе народа.

Я решил поднять восстание против амира Казгана[103] в союзе с Хаджи-Барласом. Я собрал на совет[104] сорок молодых людей, своих сверстников, которые вместе со мной учились в школе, и сказал им, что собираюсь собрать воинов на горе Арафат.

В это время умерла моя мать, и я устроил в память ее большие поминки. Вскоре отец мой, амир Тарагай, стал сватать мне дочь амира Джагуй-Барласа.

Однажды я пришел в место, где амир Казган совещался со своими верными амирами[105]; тут же был и мой отец; я вступил здесь в беседу с самим амиром Казганом; он милостиво отнесся ко мне и долго со мною ласково разговаривал; совершенно неожиданно для меня он отдал мне в жены свою внучку. Я был поражен такой честью. Амир Казган дал мне много имущества и скота. Из-за своей доброты он не был особенно сильным правителем; мне легко было бы завладеть его улусом, но я не хотел платить злом за добро.

Однажды на охоте я был застигнут ужасным ливнем и заблудился. В стороне виднелась какая-то гора, я поспешил проскакать пространство, отделявшее меня от нее. По сторонам большой горы стояли юрты из камыша, в одной из них я укрылся от холода. Хозяева юрты, очень приветливые, ласково отнеслись ко мне. Я рассказал им всю мою прошлую жизнь; они попросили меня повторить благословения Посланнику Аллаха[106]; как они думали, этого вполне достаточно, чтобы добиться любой цели[107]; они мне сказали дальше:

– За завесою будущего тебе готовится помощь, амир! За тебя семейство Посланника Аллаха; наместник его сделается твоим помощником и спутником, но кто этот наместник, ты узнаешь только перед самой своей смертью.

Эти слова уничтожили во мне всякое волнение и горе; дух во мне поднялся, я отказался от тайного намерения отправиться в Хорасан и двинулся по направлению к Герату.

Перед отъездом я получил письмо от амира Хусайна такого содержания:

«Начальники моих воинов согласились убить меня и передать всю власть амиру Бакыру; надеюсь, ты скоро прибудешь; после соединения с тобой мне удастся, быть может, вместе с тобой отправиться к амиру Казгану и добиться от него почестей».

Нисколько не медля, я выступил с войском в тот же вечер по направлению к Герату. Амир Хусайн вышел с воинами из города и сделал вид, что намерен вступить со мной в бой; я опасался коварства с его стороны, но положился на Аллаха и приготовился к бою; однако он приехал ко мне с большими подарками, и мы встретились с ним по-дружески.

Потом мы вместе с амиром Хусайном отправились к амиру Казгану. Тот узнал о нашем приближения и выслал нам навстречу своего сына Абдуллу. Я отправил вперед к амиру Казгану амира Хусайна с богатыми дарами. Амир Казган заключил амира Хусайна в свои объятия и сказал ему: «Да будет лицо твое бело!» – и пригласил Хусайна жить в его шатре.

Спустя некоторое время воины амира Хусайна взбунтовались и хотели разграбить его казну. Хусайн не был достаточно богат, чтобы как следует одарить бунтовщиков[108] и успокоить волнения; бунтовщики увидели, что им нечего получить от амира Хусайна, и порешили убить его самого. К счастью. Хусайн узнал про их замыслы и попросил меня помочь ему; я приложил большие усилия, чтобы отвратить опасность от амира Хусайна и сохранить ему жизнь.

Однажды мы с амиром Хусайном отправились на охоту; во время охоты к нам присоединился и амир Казган с десятью всадниками из своих самых близких людей. Казган был к нам очень внимателен, очаровал нас своим обращением, достойным самых лучших друзей. Амир Хусайн остановился было на берегу реки, но амир Казган попросил его проехать вместе с ним на место, называемое Армуган, где было значительно лучше.

Казган остался на этом месте, а мы с амиром Хусайном попрощались с Казганом и поехали дальше степью без всякой дороги. После долгого пути мы достигли берегов реки Мургаба.

Здесь мы получили неприятные известия из Герата; в наше отсутствие амир Бакыр привлек на свою сторону население Герата и захватил власть в свои руки. Хусайн обратился ко мне за советом, как лучше поступить при таких обстоятельствах. Я высказал мнение: следует нам обоим вместе напасть на Герат; в случае удачи мы достигнем своей цели; в случае неудачи заслужит похвалы по крайней мере наша храбрость.

Амир Хусайн принял мой совет. Я стал гадать по Корану; гадание предвещало удачу нашему предприятию, и мы еще более укрепились в нашем намерении. Амир Хусайн обещал мне, в случае удачи, разделить со мной обладание Хорасаном.

С тремястами лучших своих всадников я направился с ним к Хорасану[109]. Мы приблизились к этому городу; городские ворота оказались открытыми настежь.

Это обстоятельство сильно встревожило амира Хусайна: если ворота открыты, значит, враг настолько силен и настолько не считается с нами, что не счел даже нужным запереть городские ворота при приближении наших богадуров. Я как мог успокоил амира Хусайна, а потом ударил коня плетью и поскакал к городу, увлекая за собою воинов. Амир Хусайн с воинами поскакал в середину города, а я остался у ворот на тот случай, чтобы, если враг сделает нападение извне, защитить воинов, которые вошли в город.

Между тем амир Хусайн отправился к стану Бакыра, нашел его спящим и в таком виде захватил в плен[110]. Власть над Гератом снова перешла в руки амира Хусайна.

Мне амир Хусайн через гонца прислал приглашение войти в город. Воины Бакыра скоро узнали, какая участь постигла их амира, и вздумали было напасть на амира Хусайна; только появление моих богадуров заставило их немедленно подчиниться амиру Хусайну.

Амир Хусайн овладел Гератом с моей помощью, но свое обещание разделить со мною власть над Гератом он и не думал выполнять. Возмущенный такой неблагодарностью, – я тогда не знал еще его характера, – я хотел как следует наказать его: прогнать из города и самому овладеть Гератом.

Мои воины отказались следовать за мною; волей-неволей я был вынужден отказаться от своего замысла; я понял тогда глубокий смысл пословицы «Один верный спутник дороже тысячи неверных»…

Я расстался с амиром Хусайном и отправился назад к амиру Казгану.

Когда я пришел к амиру Казгану, он очень мне обрадовался. В это время против Казгана возмутились некоторые подвластные ему люди: во главе бунтовщиков стал некий Данышманджа-Углан[111]. Я сказал об этом амиру Казгану и посоветовал от имени Данышманджа-Углана разослать во все стороны письма и подарки, а затем наградить тех, кто покорится, и строго наказать бунтовщиков.