Неофит - Смит Гай Н. - Страница 22
- Предыдущая
- 22/68
- Следующая
«Колдун ее убил. Он заманил ее к себе, воспользовался ею, потом проклял, чтоб она молчала, чтоб его мерзкая тайна сохранилась. Держитесь от него в стороне, а то и вас он уничтожит».
Теперь они охотились за ним, жаждали его крови. Доктору Овингтону это совсем не нравилось. Они словно вернулись в средневековье; каждый житель Хоупа был в душе охотником на ведьм. Он был рад, что не живет в Хоупе, что только практикует в этой деревне, да и вызывают его только тогда, когда случается что-то серьезное, зачастую тогда, когда уже слишком поздно, как будто им не хочется, чтобы он вмешивался в их жизнь. Черт бы их побрал. Он зажег сигарету, выпустил колечко дыма к потолку. Да пусть гниют в своей разлагающейся общине. И все же в глубине души он был очень обеспокоен судьбой Джоби Тэррэта, тем, что они могут ему сделать, прямо или косвенно.
Только когда стемнело, когда он уже не увидел даже искорки в золе, Джоби пошевелился. Он зажег керосиновую лампу, вышел и принес ведро угля и немного дров, без энтузиазма выполняя эту монотонную обязанность. Он заметил свои упакованные сумки, гитару, соскользнувшую с них. Возможно, завтра он уйдет, если ничего не помешает. Он станет плыть по течению, жить одним днем. В Хоупе привыкаешь не строить никаких планов.
Растопка в печи затрещала, пламя от подожженной скрученной газеты начало жадно лизать сухое дерево, когда вся комната словно взорвалась. Разбилось оконное стекло, в комнату влетели осколки, ударились о стены, зазвенели на полу. Керосиновая лампа бешено закачалась, угрожая выплеснуть жидкий огонь, бросая причудливые тени; чудовища росли и уменьшались, снова вырастали. Черные фигуры бросились к Джоби, он ощутил их смрадное дыхание, отпрянул от них. Что-то тяжелое глухо ударило о стол, расщепив трещину в сосновой столешнице, которая была там уже лет десять, скатилось на пол.
Половина кирпича с острыми краями подняла облако удушливой красноватой пыли. Джоби увидел, понял, бросился на пол. Охотники на ведьм!
Град камней, словно крупная картечь из ружья, разбил свинцовые переплеты окна, добавил осколков на полу. Лампа завертелась и накренилась, ее дрожащее пламя создавало все новые тени, темные уродливые формы отвратительных вампиров, которые выли и вопили от ненависти.
— Убейте же колдуна! Он убил Харриэт Блейк своими подлыми чарами, когда переспал с ней! Он убил ее, грязный ублюдок!
Сердце Джоби колотилось о каменный пол, ему казалось, что от этого дрожит и трясется вся комната. Камни все еще стучали об остатки окна, некоторые отскакивали от переплетов, другие рикошетом отлетали от стен, скользя по полу в поисках своей жертвы. Один угодил ему в бедро, но Джоби прикусил губу и не закричал от боли. Этого они и добиваются, современные охотники на ведьм: чтобы он закричал и стал молить о пощаде. Он виноват, забейте его камнями до смерти. Вытащите его из дома и сожгите его тело, избавьте Хоуп от зла, только тогда мы будем спасены!
Джоби показалось, что он узнал голоса братьев Тэрнеров, вспомнил предостережение Харриэт. Он закрыл глаза, вздрогнул, когда град камней влетел в разбитое окно, внутренне сжался, приготовившись к боли. В любую минуту они могли вломиться в дом, вытащить его, как делали их предки, чтобы сжечь на костре колдуна. Они даже способны сжечь его заживо.
Прошло некоторое время, прежде чем Джоби понял, что они не придут. Он лежал, чувствуя пульсирующую боль в бедре; левая кисть руки вспухла — туда тоже угодил камень. В голове у него зазвенело, потом наступила тишина. Он поднял голову; тени призраков слабо пытались коснуться его, ярость покинула их, как только лампа перестала раскачиваться.
Он лежал, прислушиваясь, но ничего не слышал. Нападавшие ушли, вернулись в свои надежные жилища, потому что боялись его. Завтра или послезавтра они могут вернуться, но страх не покинет их, потому что разве он не проклял Харриэт Блейк, не убил ее?
Точно так же, как его мать убила его отца, а потом Господь покарал ее. Цикл Тэррэтов начался снова.
И тогда все скопившееся горе Джоби прорвало плотину, и все его тело сотряслось от рыданий.
Глава 9
На этой неделе Салли Энн Моррис провела много времени, прячась в высокой траве у дома Джоби; озлобленная лазутчица, чья ненависть разрасталась, словно злокачественная опухоль.
Этот мальчишка, Элли Гуд, зашел слишком уж далеко. Сначала он был просто небольшой помехой, возникшей между ней и Джоби, не представлявшей опасности. Иди и играй со своими школьными приятелями, Элли, Джоби для тебя слишком взрослый. Он не хочет, чтобы ты приходил к нему, он просто слишком вежливый, чтобы прогнать тебя. Но если он тебе не прикажет убираться, то я сама это сделаю. Парням нужны девушки, а не маленькие мальчики. По крайней мере, нормальным парням. Ты потерял из-за него голову, вот в чем дело, Элли, это — гомосексуальность школьника. Ты надеешься, что Джоби захочет пощупать то, что у тебя в штанах, а потом он позволить тебе проделать то же самое с собой, грязный паршивец. Но Джоби этого не сделает, он не такой. Он делал это только с собой, да и то потому, что я его заставляла. А ты пытаешься нам все испортить, эгоистичный подонок.
И миссис Клэтт не оставляет Джоби в покое. Салли Энн вчера подкралась на цыпочках к дому старой карги, рискнула заглянуть в грязное окошко кухни. Миссис Клэтт сидела, сгорбившись, на стуле у холодного камина; может быть, она померла, но надежды Салли Энн разбились, когда старуха вздрогнула и переменила позу. Она горевала о своем вонючем, злобном коте, в ней кипела ненависть к Джоби Тэррэту, она вынашивала план мести, на которую только была способна. Она была опасна.
Девушка с садистским наслаждением наблюдала, как Джоби убивал кота топором, веля ему разрубить животное на куски, внушая ему эту мысль. Салли Энн хорошо знала, что обладает силами внушения, она это знала давно, но не довела еще управление ими до совершенства. Весь секрет состоял в старой поговорке: «Все это тебе только кажется». Нужно было огромным усилием собрать все свои мысли, всю силу воли, перенести это на других. Она внушила коту напасть на Элли, когда тот вышел из дома. Давай, подонок, прыгни ему в лицо, выцарапай эти хитрющие глаза, ослепи его! Она почувствовала, что кот реагирует: он выгнул спину, напрягся, приготовился к прыжку. Но он был слишком стар, болен артритом, он едва допрыгнул до колена Элли. Когти у него были острые: но они являлись единственным средством нападения — кот был такой же беззубый, как и его хозяйка.
Он оцарапал мальчика до крови и бросился было бежать, осознав свою слабость, но Салли Энн остановила его, велела принять бой, потому что прекрасно знала, что сделает Джоби. Она хотела, чтобы кто-то умер, и единственной возможной жертвой был этот разъяренный кот. Ею овладела извращенная жажда крови, столь сильная, что она еле сидела в своем укрытии, вызывая каждый удар Джоби силой собственной воли, направляя лезвие топора на тощую шею животного, добавляя собственную силу. Она беззвучно завизжала от восторга, покатила отсеченную кошачью голову к палачу. Посмотри, что ты натворил, Джоби... как и в тот раз!
О Боже, это было ужасно. И вместе с тем так великолепно, так возбуждающе, сознание того, что она может убивать, делать все, что пожелает. Она заставляет других делать это, чувствует, как они реагируют, подчиняются ей. Убей... убей... разруби на куски. Марионетки, настоящие живые марионетки, которыми она может управлять так, словно держит в руках проволочки, лишает их собственного сознания, заменяя его на время своим. И марионетки даже не подозревают. Она может делать это снова и снова. Иногда собственное могущество путало Салли Энн, но постепенно она привыкла, приучилась, как пользоваться им.
Впервые она испробовала свои силы на бродячей собаке с задранным хвостом, помесь колли. Собака украдкой бродила в субботней городской толпе покупателей. Салли Энн выбрала ее, проследила за ней взглядом, определила ее направление. Собака знала, как переходить дорогу — ее когда-то научили пользоваться переходом, она чувствовала, что может безнаказанно переходить по полосам, нанесенным на асфальт. В других же местах она стояла на краю тротуара, ожидая подходящего момента, затем бросалась через проезжую часть, когда в потоке машин образовывалась брешь. Салли Энн силой внушения заставила ее пройти вверх по улице, остановиться у магазина «Вулвортс» и помочиться на стену; затем она привела собаку назад. Та хотела было воспользоваться переходом, но Салли Энн вся напряглась, не спуская с нее глаз, и притянула ее силой внушения; дворняга неуверенно подошла к ней, ее брюхо почти терлось о мостовую.
- Предыдущая
- 22/68
- Следующая
