Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии - Ваджра Андрей - Страница 83

• Предыдущая
• 83/143
• Следующая

Он заметил, что нация тем богаче и могущественнее, чем больше она экспортирует промышленных изделий и чем больше она импортирует сырья. Если экономическая политика государства ориентирована на экспорт сырья, оно никогда не преодолеет свою отсталость и бедность. Соответственно, нужна прямо противоположная политика, которую и стала проводить Германия. Как показала история, благодаря ей она делает мощный экономический рывок и со временем догоняет в своем развитии мировых индустриальных лидеров.

Идеи Фридриха Л иста были также использованы в качестве концептуальной основы своей экономической стратегии современными государствами Азиатско–Тихоокеанского региона. Именно это позволило им стать мировыми лидерами в экономическом развитии. Вот что об этом пишет Ноам Хомский: «Что касается бывших японских колоний, то крупнейшее научное исследование Миссии американской помощи на Тайване обнаружило, что американские советники и китайские планировщики пренебрегли принципами «англо–американской экономики» и разрабатывали «государственно–ориентированную стратегию», опираясь на активное участие правительства в экономической деятельности на острове посредством обдуманных планов и правительственного контроля за их выполнением». <…> …в восточно–азиатских странах, преуспевших на пути экономического развития, «правительство взяло на себя основную ответственность за осуществление экономического роста», отбросив «религию», полагающую, что рынки знают все лучше всех, и прибегнув к вмешательству ради улучшения передачи технологий, относительного равенства, образования и здравоохранения, наряду с промышленным планированием и координацией» [33, с. 46—47].

Того же мнения придерживаются Мартин и Шуманн: «У азиатского бума мало общего с laissez–faire капитализмом большинства стран ОЭСР. Все без исключения растущие экономики Дальнего Востока применили стратегию, от которой Запад в конце концов отказался, — широкомасштабное вмешательство государства на всех уровнях экономической деятельности. Вместо того чтобы позволить вести себя, как ягнят, на бойню международной конкуренции, как это сделала Мексика, драконы управляемого государством экономического строительства разработали богатый инструментарий, с помощью которого они держат развитие под контролем. Интеграция в мировой рынок для них не цель, а средство, которым они пользуются осторожно и по зрелом размышлении.

Во всех быстрорастущих экономиках Азии степень открытости внешнему миру подчиняется принципу авианосца, изобретенному японцами. Высокие пошлины в сочетании с техническими требованиями блокируют импорт во всех отраслях экономики, где, по мнению планировщиков, фирмы их страны слишком слабы, чтобы противостоять международной конкуренции, и где они хотят защитить существующие уровни занятости. И наоборот, правительства и органы государственной власти поддерживают экспортное производство всеми средствами — от налоговых скидок до бесплатного предоставления инфраструктуры. Важным элементом данной стратегии является манипулирование обменным курсом. Все азиатские страны копируют эту японскую модель и с помощью интервенций центрального банка искусственно поддерживают курс своей валюты на уровне более низком, чем это соответствует реальной покупательной способности внутри страны. При этом, в соответствии с официальными обменными курсами, заработки в Юго–Восточной Азии в среднем составляют одну сороковую от того, что получают жители Западной Европы, но при сопоставлении покупательных способностей они эквивалентны одной восьмой. <…>

Для повышения общего профессионального уровня населения правительства всех стран вкладывают значительную часть бюджета в создание эффективной системы образования.

Там, где этого недостаточно, передача технологий обеспечивается дополнительными лицензионными и патентными соглашениями. Требования относительно доли местных предпринимателей в производстве для мирового рынка гарантируют, что значительная часть прибылей остается в стране и вкладывается в развитие национальных компаний. <…> Все эти начинания направлены на достижение общего результата: правительства сохраняют экономический суверенитет и следят за тем, чтобы и местный, и иностранный капиталы служили определенным политическим целям. Тех, кто не сотрудничает, выставляют за дверь [2, с. 193–194].

В условиях же торжества либеральной доктрины та производственная отрасль, которую не упраздняет в слаборазвитой незападной стране открытие ее внутреннего рынка, как правило, оказывается не в руках местного национального производителя, а под контролем транснациональных корпораций. То есть, иначе говоря, Запад, благодаря глобализации, «вычищает» незападные страны от их собственных экономических инфраструктур[162], а на освобожденном пространстве размещает свои предприятия, которые благодаря низким местным затратам на производство получают максимальные прибыли. Однако создаваемый таким образом капитал не остается в данной стране, чтобы работать на нее (по причине отсутствия полноценной экономики, лишенной инвестиционной привлекательности), а направляется туда, где существуют условия для получения максимальных прибылей от инвестиций.

В такой ситуации незападные страны оказались фактически в состоянии полной беспомощности. Лишившись экономической самодостаточности, они де–факто утратили политическую независимость, став марионетками в руках могущественных транснациональных финансово–политических кланов. Всякая попытка любого правительства (как на Западе, так и за его пределами) преодолеть эту ситуацию наказывается с помощью политического или экономического прессинга, либо военной силы западных государств, которые, как уже было сказано, стали эффективным инструментом транснациональной олигархии, при помощи которого она защищает свои узкокорпоративные интересы. Вот что по этому поводу пишет британский профессор Зигмунт Бауман: «Международный капитал, если так можно сказать, кровно заинтересован в слабых государствах, т.е. в таких, которые слабы, но все же остаются государствами. Преднамеренно или подсознательно, межгосударственные институты в их существующем виде последовательно вынуждают всех своих участников или зависимые от них государства систематически разрушать все, что способно замедлить свободное движение капиталов и ограничить свободу рынка. Широко распахнутые ворота и отказ от всяких помыслов о самостоятельной экономической политике являются предварительным условием получения финансовой помощи от мировых банков и валютных фондов. Слабые государства — это именно то, в чем новый мировой порядок (подозрительно похожий на новый мировой беспорядок) нуждается для своего поддержания и воспроизведения. Слабые государства легко могут быть низведены до полезной роли местных полицейских участков, обеспечивающих тот минимальный порядок, который необходим бизнесу, но при этом не порождающих опасений, что они могут стать эффективным препятствием на пути свободы глобальных компаний» [3, с. 107]. Подводя итог, он резюмирует: «Экономический, военный и культурный аспекты суверенитета — все три его основы — сегодня подорваны. Утратив способность ограничивать себя в экономическом отношении, охранять свою территорию, поддерживать собственную идентичность, современные государства все больше превращаются в судебных приставов и полномочных представителей тех сил, которых они уже не могут контролировать политически» [3, с. 240—241].

Вот как определяет роль глобализации в западных странах адъюнкт–профессор Иллинойсского университета Роберт У. Макчесни: «Неолиберализм — это политика, посредством которой относительно небольшая группа лиц, руководствуясь своими частными интересами, оказывается в состоянии поставить под свой контроль большую часть социальной жизни, причем она использует этот контроль с целью увеличения своей личной выгоды. …в последние два десятилетия неолиберализм выступал в роли политико–экономической тенденции, господствующей в мире и принятой политическими партиями центра, а также многими представителями как традиционно левых, так и правых сил. Эти партии и осуществляемая ими политика представляют непосредственные интересы чрезвычайно богатых инвесторов и менее тысячи крупных корпораций» [33, с. 9].

• Предыдущая
• 83/143
• Следующая