Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии - Ваджра Андрей - Страница 29

• Предыдущая
• 29/143
• Следующая

Итогом колониальной политики Великобритании и других европейских государств в XVII—XVIII веках стала потеря восточными странами государственной независимости — основной предпосылки нормального экономического и культурного развития. Их экономика была разрушена нещадной эксплуатацией и грабежом колонизаторов, продуктивные силы подорваны, а культурная жизнь в большинстве случаев пришла в упадок. Экспансия европейцев нарушила самостоятельное развитие многих стран Востока, которые оказались на положении сырьевых придатков, насильно втянутыми в орбиту геополитического влияния западных стран.

Таким образом, создание мирового рынка и экономическое сближение европейских государств происходило на основе силового подавления колониальных народов. Хотя уже само втягивание их в систему западных межгосударственных отношении (как политических, так и экономических) нарушало их естественное развитие и обрекало на политическую зависимость и экономическую отсталость.

Именно за счет грабежа колоний не только Англия, но и другие ведущие страны Европы совершили мощный экономический рывок, открыв для себя индустриальную эпоху. Англичане лишь за первые 100 лет своего господства в Индии «выкачали» оттуда материальных ценностей на общую сумму 12 млрд. золотых рублей. Именно этот поток награбленных богатств оплодотворил капиталистическое развитие «туманного Альбиона» и ускорил промышленный переворот в этой стране. Огромные материальные ценности, захваченные европейцами, вывозились в метрополии и только там превращались в капитал, который вкладывался в производство. Для колониальных народов это была ничем не возмещенная потеря с катастрофическими последствиями. Интенсивный вывоз ресурсов и материальных ценностей, а также разрушение традиционных, национальных торговых и производственных инфраструктур привели к коллапсу их экономических систем с последующим разрушением.

Европейцы и американцы очень гордятся тем, что западная цивилизация достигла невиданных высот в своем развитии, но они стараются не вспоминать о том, что процветание Запада основано на многовековом грабеже и угнетении колониальных народов, что их счастье воздвигнуто на крови и страданиях сотен миллионов «туземцев».

Кроме упомянутых форм обогащения, британская корона имела еще один источник колоссальных доходов, который наиболее ярко демонстрирует моральную сущность англосаксов. С середины XVIII века английская Ост–Индская компания практически полностью контролировала опиумные плантации Бенгалии. Наркоторговля приносила им огромную прибыль, и в связи с этим британцы целенаправленно увеличивали их площадь. Одновременно с наращиванием объемов производства наркотиков англичане активно расширяли рынок сбыта, всеми доступными им методами увеличивая количество наркоманов на подконтрольных им территориях. Фантастические доходы от наркоторговли в сознании британцев свели на нет ценность жизни «аборигенов». Для них люди, не принадлежащие к «цивилизованному миру» (т.е. к Западу), не были в полной мере и людьми, а поэтому с ними можно было делать все что заблагорассудится. «Торговля рабами была просто милосердной по сравнению с торговлей опиумом, — заявил английский экономист Р. Монтгомери Мартин в 1847 году. — Мы не разрушали организм африканских народов, ибо наш интерес требовал сохранения их жизни… А продавец опиума убивает тело после того, как развратил, унизил и опустошил нравственное существо» [14].

С 1830 по 1837 год английский экспорт опиума в Китай возрос с 2000 ящиков (весом около 60 кг каждый) до 39 тыс. [14]. Огромная прибыль от наркоторговли парализовала торговлю другими товарами. Также благодаря ей произошел мощный отток серебра из Китая в Британию, в результате чего была уничтожена финансовая система Цинской империи. Миллионы китайцев, всех социальных групп, становились наркоманами. Государственные институты разрушались и выходили из–под контроля. Постепенно наркомания в Китае, активно стимулируемая англичанами, вышла на уровень общенационального бедствия.

Китайское руководство в соответствии с данной ситуацией перешло от спорадических, несистемных мероприятий против наркодельцов, к планомерной борьбе с ними. В 1839 году в приморской провинции Гуандун (через которую в глубину страны шли основные наркотрафики) представители местной власти начали конфискацию опиума. Торговые суда, которые пытались скрыться с грузом, перехватывались. Блокировав городские кварталы, где проживали европейцы, китайцы принудили их выдать еще 20 тыс. ящиков с наркотиком. По свидетельству некоторых источников, на отмели Хуминь они сжигали и топили конфискованный опиум три недели. А современная китайская литература утверждает, что тогда его было уничтожено 1188 тонн (!). Британские наркодельцы потеряли два с четвертью миллиона фунтов стерлингов.

Построенная ими система наркоторговли начала разрушаться. Правящие круги Британской империи, ею управлявшие, стали нести большие убытки. Чтобы исправить эту ситуацию, официальный представитель британской короны в Гуандуне Ч. Эллиот направил военный флот перехватывать тех купцов, которые дали китайцам расписку с обещанием не ввозить в Китай опиум. Чуть позже, возле форта Чуаньби, состоялась первая стычка между английскими и китайскими моряками. В 1840 году, для того чтобы спасти наркоторговлю, Британский парламент объявил Китаю войну, направив к его берегам экспедиционный корпус. Официально британцы мотивировали свою агрессию намерением принудить китайцев компенсировать убытки за наркотики, уничтоженные в провинции Гуандун.

В ходе боевых действий англичане блокировали Кантон и другие южные китайские порты. Затем захватили Динхай и вышли к Тяньцзиню, который находился в непосредственной близости от столицы империи. Китайская армия, вооруженная мечами, пиками и луками, в лучшем случае — старыми мушкетами, оказалась недееспособной. Китайцы постепенно сдавались небольшими отрядами. 29 августа 1842 года Цинская империя капитулировала, подписав Нанкинский договор, по которому британцам для торговли были открыты пять китайских портов и выплачена контрибуция в 21 млн.серебряных юаней, а также отдан остров Сянган (часть территории современного Гонконга). Кроме того, Нанкинский договор имел положения о консульском судопроизводстве, которое выводило из–под юрисдикции китайских законов не только англичан, но и китайцев, которые на них работали. То есть наркомафия стала неприкасаемой.

Чуть позже по английскому образцу подписали свои договоры с Китаем Франция и Соединенные Штаты. После этого импорт опиума в Китай достиг 52 925 ящиков [14].

В 1856 году началась вторая «опиумная война». Европейские государства решили силой принудить дряхлую Китайскую империю предоставить себе новые привилегии, желая обеспечить свободный вывоз дешевой и бесправной рабочей силы — кули. В 1857 году в войну против Китая вступила Франция, в декабре пал Кантон, в мае 1858 года —Тяньцзинь. После ожесточенных боев возле фортов Дагу англо–французским войскам был открыт путь на Пекин. В сентябре 1860 года они вошли в китайскую столицу, в которой после грабежа сожгли императорский дворец. После этого Цинская империя прекратила свое существование как самостоятельное и независимое государство.

В результате британской агрессии в первой половине XX века в Китае, находившемся в состоянии постоянных междоусобных войн, под опиум был занят миллион гектар земли, а только официально количество наркоманов составляло 20 млн.человек [14]. Лишь китайские коммунисты, захватившие власть в 1950–х годах, ликвидировали наркоманию путем физического уничтожения наркоторговцев.

И хотя этот чрезвычайно выгодный для англичан «бизнес» в конце концов был остановлен, за столетия его существования могущественные олигархические кланы Британской империи

получили астрономические доходы. Как заметил бывший сотрудник британских спецслужб Джон Колеман: «В конце столетия олигархические плутократы Британии были как разжиревшие стервятники на равнине Серенгети во время ежегодных миграций антилоп гну. Их доход от торговли опиумом с Китаем превышал прибыль Давида Рокфеллера на несколько миллиардов долларов ежегодно. Исторические записи, ставшие доступными мне в Британском музее и «Индийском офисе», а также информацию из других источников — от бывших коллег, работавших на ответственных постах, — полностью это доказали» [15, с. 169].

• Предыдущая
• 29/143
• Следующая