Отстрел - Словин Леонид Семенович - Страница 47

• Предыдущая
• 47/79
• Следующая

—Слушаю… — Он не прекращал размеренных сильных движений туловищем. — Да. Спит. — Голос был сперт. Его словно душили. — Сейчас посмотрю…

Миха поднялся к себе. Бухнулся в кровать. Через несколько минут лестница внизу заскрипела. Охранник заглянул в спальню. Потом так же тихо удалился. Выждав несколько минут, Миха встал. Подошел к окну. Но дворе было тихо. «К чему эта проверка?»

Когда он ночевал тут в прошлый раз, в медовый месяц российской милиции и израильской миштары, Ерина и Шахаля, двух прежних министров, заигрывавших с ворами в законе, такого, насколько он помнил, не было. «Может, меня отдали? С нашими ведь не угадаешь…»

Генералы-отставники, над чьим бизнесом в Антверпене и Брюсселе Миха держал м а з у, были могущественны, но не всесильны. «Неизвестно, какие планы у нынешних — у Каалани с Куликовым. У них свой интересы…» Международный центр по борьбе с терроризмом и мафией на Ближнем Востоке держал его в своем компьютере. Закона о выдаче преступников между Россией и Израилем не существовало. Необходимость оставалась… «Мало ли что на уме у политиков… В Бутырку не отправят — иначе не увезли бы сюда на дачу».

У российской милиции могли быть претензии к израильской миштаре: концы нашумевших убийств терялись будто бы в Израиле — вспоминали Талькова, Листьева…

«А если отсюда — и в израильский следственный изолятор? На «Русское подворье». В обмен на кого-то из новых русских или убийц, которых Израиль не спешит выдать России?!»

Прямо с самолета можно было угодить и в тюрьму «Шаата» — израильские «Кресты» или вильнюсские «Лукинишкес». Михе приходилось сидеть и там, и там. Не говоря уже о «Матросской тишине», Бутырке, «Костромской» — на Советской улице…

Российско-израильские полицейские связи, без сомнения, приведены в действие.

Он сделал умно, позвонив Соньке с Петровки, 38, и попросив ее связаться по оставленному Игумновым телефону.

«Пусть поставят свою машину на троллейбусном кругу 65-го в Серебряном бору. К с и в ы, картис, кэсэф — все в л о п а т н и к е …» Документы, билет, деньги с бумажником должна была доставить сестра. «Тут уж верняк!»

Внизу, в гостиной, снова заскрипели пружины.

С ботинками в руках Миха спустился по лестнице, прошел по неосвещенному коридору. Дверь была незаперта.

ИзИнформационного центра «Лайнса».Пресса свидетельствует:

«Опубликована классификация надежности банковМосквы по состояниюна 1апреля 1995 года. В высшую группу надежности (A3) вошли банки: Агропромбанк РФ,Внешторгбанк РФ, Мосбизнесбанк, Московский индустриальный банк, Промстройбанк РФ, Сбербанк РФ… В очень высокую группу надежности (А2) вошли: Агробанк, Возрождение, Империал, Инкомбанк, Международный московский банк, Онэксим-банк, Оргбанк, Токобанк, Уникомбанк…»

(АгентствоWRS. Газета «Эпоха», Тель-Авив.)

Генерал Толян достал Бутурлина уже под утро:

—Ты где? Ни на работе, ни с женой…

После полуночи его поднял лично помощник министра и сделал втык по поводу неэффективности принимаемых в Москве мер по предотвращению убийств коммерсантов и промышленников.

—Десять виднейших банкиров и бизнесменов, понимаешь ли, обратились к президенту… — Толян был расстроен. — Теперь не до сна! И обстановка словно назло! Полный штиль! А то каждый день, как из мешка! Ни одного дела, отнесенного к компетенции РУОПа…

Такими считались убийства, вызвавшие определенный общественный резонанс; преступления в отношении лиц, прежде обращавшихся за помощью в РУОП; последовавшие за автодорожными происшествиями или в случае получения данных о связи потерпевших или преступников с правоохранительными или криминальными структурами.

—Кто у тебя на утро?

—Ниндзя. А что?

—Мокеич снова достает! Теперь с Савоном. «Что с ним? Где?» Заколыхал! Единственно, с чем нас можно поздравить… — Толян тихо засмеялся. — По оперативным данным ГУОПа, несколько московских уголовников сегодня ночью, как говорится, оставили пределы…

— Кто же это?

— Из известных — Афганец. Этот в Израиле! Туркмения…

— Выскользнул из рук!..

— Уже в Ларнаке! На Кипре!

— А кто еще?

— Никто. Плата — он в Турции. Варнава тоже на Кипре… Промптов! Баба с возу — кобыле легче!

Бутурлин по-блатному скрипнул зубами. «Ушли!»

Ничто не было Бутурлину мило в пасмурное это утро в грозном и свирепом мире. Уже в машине он обнаружил, что забыл сигареты. Синоптики обещали в первой половине дня дожди. Дребезжали выезжавшие из трамвайного парка напротив трамваи. Здание Регионального управления, скрытое деревьями и новым кирпичным забором, с тяжелой партийной символикой над входом и низкими окнами, с фасада выглядело скучным, непонятного назначения. Новости за сутки как две капли воды походили на предыдущие. Сообщения о минировании, к счастью оказавшиеся ложными. Неопознанный труп со дна Москвы-реки, подвязанный к скату от «ЗИЛа». Разбои… Незамиренные чечены. Перестрелка. Убийство супругов, множественные ножевые ранения. Частный секьюрити задержан при попытке вооруженного разбоя… Поднимаясь по лестнице, Бутурлин обнаружил отсутствие овцы. Он приехал слишком рано. В кабинете старший опер заканчивал сутки. Бутурлин поздоровался:

— Савельич ничего не передавал?

— Звонил: с утра — на встрече.

— Ниндзю доставили?

— Здесь он. Свое твердит, как попугай! «Между Нисаном и девкой Ковача что-то было, Ковач узнал…» Ниндзе дали команду, как говорить…

—Он тебе сказал это?

—Что ж он дурак, мне говорить?! Я сам.

Бутурлин взглянул испепеляюще, ничего не добавил. «Полный мудак…» Он взял документы, которые оставил, вернувшись от Рэмбо. Удостоверение, отобранное детективами «Лайнса» у чужого разведчика, топавшего за Игумновым, было с незаполненными графами. Фотография и печать тоже отсутствовали. «Чистый бланк…»

Бутурлин повертел в руках. Снаружи золотым тиснением по коже значилось: «Фонд психологической помощи».

— Удивительно, — заметил старший опер. — Пустой бланк в кармане…

— Он показывает его на входе. Понимаешь? Постоянные сотрудники на вахте известны, а разведку обычно в лицо не знают! — Это была конечно же чистая гипотеза.

Бутурлин взял в руки анкету, заполненную претендентом на работу в «Лайнсе».

«Гнеушев Александр Иванович…»

— Удалось что-нибудь проверить?

— Почти ничего!

«Скорее всего наименования подразделений, нумерация — все окажется правдивым. Еще адреса, телефоны. А так ничего! „В архиве сведений нет“, „Не значится…“ Стиль внутренней разведки…»

Заполнивший анкету знал, что не придет снова. Целью визита было ознакомление с расположением фирмы, организацией охраны, системой сигнализации. Для этого было достаточно, чтобы несоответствия не обнаружились в самом начале, во время ознакомления.

Вместе с анкетой Рэмбо передал и уже знакомую Бутурлину форму — компьютерное заключение о желаемых целях, сдерживаемых характеристиках и актуальных проблемах кандидата.

«Хорошая защищенность в отношении воздействия стресс-факторов обычных жизненных ситуаций, базирующаяся на уверенности в себе, оптимистичности и активности…» Зацепиться тут было не за что. Фотография никуда не годилась. Ее можно было смело уничтожить. Кандидат садился в машину, номера автотранспорта, правда, были отчетливо видны.

— Номера списанные. Паспорт Гнеушеву действительно выдавался. В Папе. Город такой… Вот: «Сообщить уточняющие данные не представляется возможным, поскольку в настоящее время на территории области не проживает…» Вы к себе?

— За сигаретами…

Бутурлин посмотрел на часы. Не хотел ли он спуститься снова, оттого что не встретил овцу?

—Давай Ниндзю. Вдвоем веселее.

За Ниндзей пришли в пять утра — любимое время ментов. Водитель жил в однокомнатной квартире, купленной ему Нисаном, небогато и одиноко. Пока он собирался, старший осмотрел углы, стены.

• Предыдущая
• 47/79
• Следующая