Быстроногий Джар - Каратов Семен - Страница 2

• Предыдущая
• 2/58
• Следующая

На площадке перёд пещерами стояли женщины и дети. С волнением наблюдали они схватку, подбадривая охотников громкими криками. Их вопли привлекли внимание хищника, и он понесся прямо к пещерам. Увидев бегущего зверя, женщины, схватив малышей, устремились в глубь пещер. Маленькая Арза стояла, как и все, у края обрыва — в суматохе ее столкнули вниз. Вскочив на ноги, она стала проворно карабкаться по откосу. Охотники кинулись ей на помощь, но поздно — лапа Мохора настигла девочку. Удар, короткий крик… Обнюхав мертвую добычу, чудовище подняло морду и протяжно завыло, приводя в ужас женщин и детей.

Тигролев наклонился над девочкой. Женщины закричали… Вдруг Мохор, испуганно фыркая, резко поднял голову и закружился на месте, потом, оставив добычу, неловко скатился с откоса и, не оглядываясь, огромными прыжками умчался прочь.

Что случилось? Что могло заставить хищника обратиться в бегство? …Выслушав приказание вождя, Джар и Рам побежали в пещеру, чтобы разжечь костер. Хворост, ветки, кости животных — все полетело в огонь. Рам следил за ходом боя. Он крикнул — и Джар, схватив горящую ветку, устремился к откосу. Занятый своей добычей, Мохор не заметил приближения юноши. Скользнув с площадки вниз, Джар очутился перед зверем и сунул горящую головню в его окровавленную пасть.

Испуганный, опаленный огнем, подгоняемый болью и страхом, тигролев, не разбирая дороги, пронесся мимо охотников. Маюм выхватил у ближайшего охотника дротик и с силой метнул его вслед хищнику. Вождь славился тем, что превосходно владел этим оружием. И сейчас рука Маюма не дрогнула — дротик вонзился в бедро зверя.

Некоторое время хищник продолжал бежать с торчащим в бедре оружием, но боль заставила его остановиться. Он попытался зубами дотянуться до дротика, потом стал кататься по траве, и, наконец, сумел освободиться от него. Из раны полилась кровь. Припадая на раненую ногу, оставляя в траве алый след, Мохор побрел к лесу.

Охотники не стали преследовать его — раненый тигролев еще более опасен. Да и зачем? Зверь отогнан, бежал и вряд ли скоро вернется в эти места. Так думали андоры, возвращаясь в становище. Они были горды, они торжествовали победу над чудовищем. Их радостные крики вспугнули не одно животное. Мохор остановился и долго глядел вслед людям. Из горла зверя по временам вырывалось приглушенное гневное рычание. Он был голоден, испытывал боль, и во всем были повинны эти слабые двуногие существа! Яркие лучи солнца вырвались из-за облака и ослепили зверя. Он злобно зажмурился и, хромая, направился к гуще деревьев. Вскоре темный силуэт Мохора растворился в сумраке леса.

Весеннее солнце пробудило природу. В воздухе над саван» ной .струился запах цветов. Быстро летали чайки, их пронзительные голоса разносились далеко вокруг. Белоснежные крылья птиц сливались с островками молочного тумана, реявшего над рекой.

На водопой потянулись животные — табунами, семьями, в одиночку. Среди ветвей цветущего кустарника показалась чуть запрокинутая назад голова большерогого оленя. Подойдя к желтоватой реке, он медленно наклонил голову, отягощенную рогами, будто боясь их уронить, и припал к воде. Рядом зашевелились кусты, и из них с шумом появилось многочисленное семейство старого кабана. Оттеснив оленя, дикие свиньи приблизились к воде. Вдруг матерый кабан забеспокоился, приподнял уродливую голову — он почувствовал подозрительный запах. Недовольно захрюкав, кабан увел стадо в прибрежные заросли. Большерогий олень, втянув ноздрями воздух, тоже неожиданно отпрянул от воды и галопом умчался прочь. К реке цепочкой подошла волчья стая. Волки выстроились в ряд и с жадностью принялись лакать воду. По их отяжелевшим животам можно было судить, что ночная охота принесла хищникам удачу.

Задрожала земля, и саванну накрыла лохматая туча. На водопой шло стадо бизонов. Изредка животные останавливались и, сознавая свою грозную силу, спокойно щипали свежую зеленую траву. Потом неторопливо двигались вперед. Самки с телятами шли в середине стада — их охраняли могучие быки. Почуяв волков, бизоны остановились. Несколько лобастых самцов отделились от стада. Наклонив тяжелые головы, угрожающе храпя, они пошли прямо к тому месту, где расположилась стая серых хищников. Сытым волкам не хотелось начинать схватку с опасным противником. Скаля зубы и ворча, они ушли в сторону, освобождая бизонам место у реки.

Стадо небольшими группами вошло в воду. На мелководье годовалые телята начали возню. Но весенняя вода была еще холодна, и вскоре бизоны вышли на берег. Огромный бык со свалявшейся на боках шерстью несколько раз подряд ударил копытом о землю — это послужило сигналом для стада. Задрав хвосты, бизоны умчались вслед за вожаком: животные почувствовали приближение людей. Из-за холма показался Маюм в сопровождении нескольких охотников. Люди несли на медвежьей шкуре раненного Мохором Гурху. Как всегда, охотники шли, слегка сутулясь, немного согнув колени. Некоторые своей внешностью напоминали неандертальцев2: у них был низкий покатый лоб, массивные челюсти с крупными зубами, что придавало им свирепый вид. На охотниках была одежда из оленьих шкур с костяными застежками. При кажущейся внешней неуклюжести охотники ступали легко и бесшумно. Они изредка останавливались, оглядывались по сторонам, внимательно прислушивались к звукам, старались уловить в воздухе подозрительные запахи.

Сейчас как будто ничто не предвещало опасности, и андоры спокойно подошли к реке. Стоя на коленях, зачерпывая руками воду, люди с наслаждением утоляли жажду.

Гурху лежал с закрытыми глазами. Он дышал тяжело. Глубокие рваные раны на плече и на груди все еще кровоточили. Маюм с помощью Джара обмыл их, а затем вылизал языком — так и дикие звери залечивают свои раны. Потом вождь сорвал несколько листьев неизвестного Джару растения и наложил их на раны Гурху. Лечение закончилось — остальное должен был завершить могучий организм первобытного человека.

Подхватив шкуру медведя, на которой неподвижно лежал Гурху, охотники заторопились в становище.

Скалы с их пещерами, нишами были надежным укрытием для первобытных людей. Возле скал зажигались костры, защищенные естественными каменными навесами от северного ветра и дождя. Топливо было всегда под руками: хворост, ветви кустарников и кости убитых животных.

Когда Маюм с охотниками и раненым Гурху достигли становища, там царило оживление. В земляных ямах на раскаленных камнях поджаривались туши добытых накануне антилоп. Смешанный с дымом запах жареного мяса щекотал ноздри, от него во рту собиралась слюна. Голодные андоры нетерпеливо ждали раздачи пищи и поэтому встретили подошедших охотников громкими криками. Маюм и старая Глах занялись распределением мяса. В награду за свой смелый поступок Джар первым получил от Маюма подрумяненный кусок жирной антилопы. Джар поднял на вытянутой руке этот лакомый кусок, чтобы все могли получше разглядеть его. Среди сидящих на земле соплеменников раздались одобрительные возгласы. Храбрый поступок юноши, прогнавшего страшного зверя, был достоин награды из рук Старейшего. Кроме Маюма, андоры называли старейшими еще нескольких стариков за их опыт и мужество.

Один Рам не радовался успеху Джара — он завидовал ему. «Рам тоже мог бы ткнуть в зверя пылающей головней!»- думал он. Но Рам понимал, что Маюм дает жирный кусок мяса за дело, а не за одни только мысли, пусть даже самые смелые… Юноша вздохнул, и, срывая злобу, с силой швырнул в костер обглоданную кость. Сидевшие рядом с юношей девушки-подростки — ловкая живая Кри и ее маленькая робкая подруга Гата — захихикали: они поняли причину плохого настроения Рама.

Рам собрался было угостить их тумаком, как вдруг из-под каменного навеса, где на медвежьей шкуре лежал Гурху, раздался громкий, протяжный стон. Раненый охотник пришел в себя и, опираясь на локти, чуть приподнялся — видимо, это стоило ему больших усилий. Он смотрел воспаленными глазами на Джара, который в это время медленно, желая как можно дольше продлить удовольствие, жевал полученное в награду мясо.

• Предыдущая
• 2/58
• Следующая