Добрыня и Маринка - Славянский эпос - Страница 1

• 1/3
• Следующая

Добрынюшки-то матушка говаривала,

Никитичу-то родненька наказывала: –

Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!

Ты походишь нынь гулять да е во Киев-град

Подь ты нунь гуляй да по всим уличкам,

И по тым же ты по мелким переулочкам,

Только не ходи ко сукиной Маринушки,

К той Маринушки Кайдальевной,

А Кайдальевной да королевичной,

Во тую ли во частую во уличку,

Да во тот ли нонь во мелкий переулочек.

Сука блядь Маринка та Кайдальевна,

А Кайдальевна да королевична,

Королевична да и волшебница,

Она много нонь казнила да князей-князевичев,

Много королей да королевичев,

Девять русскиих могучиих богатырей,

А без счету тут народушку да черняди.

Зайдешь ты, Добрынюшка Никитинич,

К той же ко Маринушке Кайдальевной,

Там тебе, Добрыне, живу не бывать! -

Отправляется Добрыня сын Никитинич,

Он ходить гулять по городу по Киеву,

Да по тым же нонь по частыим по уличкам,

Тут по мелкиим Добрыня переулочкам,

Ходит тут Добрыня сын Никитинич,

А не шел же он к Маринушке Кайдальевной.

Он увидел голуба да со голубушкой,

А сидит же голуб со голубушкой

А во той же нонь Маришки во Кайдальевны,

В ей же он сидит голуб во улички,

Сидят что ли голуб со голубкою

Что ли нос с носком, а рот с ротком.

А Добрынюшке Никитичу не кажется,

Что сидит же тут да голуб со голубушкой

Нос с носком да было рот с ротком,

Он натягивал тетивочки шелковыи,

Он накладывал тут стрелочки каленыи,

Он стреляет тут же в голуба с голубушкой.

Не попала тая стрелочка каленая

А и во голуба да со голубкою,

А летела тая стрелочка прямо во высок терем,

В то было окошечко косявчато

К суке ко Маринушке Кайдальевни,

А и Кайдальевной да королевачной.

Тут скорешенько Добрыня шел да широким двором,

Поскорее тут Добрыня по крылечику,

Вежливее же Добрыня по новым сеням,

А побасче[1] тут Добрыня в новой горенке,

А берет же свою стрелочку каленую.

Говорит ему Маришка да Кайдальевна,

А и Кайдальевна да королевична:

– Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!

Сделаем, Добрынюшка, со мной любовь! –

Отвечает тут Добрыня сын Никитииич:

– Ах ты, душенька Маринушка Кайдальевна!

Я тебе-ка-ва не полюбовничок.-

Обвернулся тут Добрынюшка с новой горници

И выходит тут Добрынюшка на широк двор,

Тут скочила же Маринушка Кайдальевна,

Брала тут ножищо да кинжалищо,

А стругает тут следочки да Добрынины,

Рыла тут во печку во муравлену

И сама же тут к следочкам приговариват:

– Горите вы следочки да Добрынины

Во той было во печки во муравленой,

Гори-тко во Добрынюшке по мне душа! -

Воротился тут Добрыня с широка двора,

А приходит ко Марине ко Кайдальевной,

А и к Кайдальевной да королевичной:

– Ах ты, душенька Маринушка Кайдальевна,

А и Кайдальевна да королевична!

Уж ты сделаем, Маринушка, со мной любовь,

Ах ты с душенькой с Добрынюшкой Микитичем.-

– Ах ты, молодой Добрыня сын Никитинич!

Что же надо мной да надсмехаешься?

Давень тебя звала в полюбовнички,–

Ты в меня теперь, Добрыня, не влюблялся ли,

Нунечу зовешь да в полюбовницы! –

Воротила тут она было богатыря

Тым было туром да златорогим,

А спустила тут богатыря в чисто поле;

А пошел же тут богатырь по чисту полю,

А пошел же он туром да златорогиим.

Увидае он тут стадо да гусиноё

Той же он Авдотьи он Ивановны,

А желанной он своей да было тетушки,

Притоптал же всех гусей да до единаго,

Не оставил он гусеныша на симена.

Тут приходя пастухи были гусиныи,

А приходя пастухи да жалобу творят:

– Ах ты, молода Авдотья да Ивановна!

А приходит к нам же тур да златорогий,

Притоптал же всех гусей да до единаго,

Не оставил нам гусеныша на симена.-

Приходил же к стаду к лебединому,

Притоптал же лебедей всих до единое,

Не оставил он лебёдушки на симена.

Не успели пастухи да взад сойти,

А приходят пастухи да лебединыи,

Тыи ж пастухи да жалобу творят:

– Молода Авдотья да Ивановна!

Приходил к нам тур да златорогий,

Притоптал же лебедей всих до единое,

Не оставил он лебёдушки на симена.-

Он приходит тур во стадо во овечьеё,

Притоптал же всех овец да до единою,

Не оставил он овечки им на симена.

Не поспели пастухи да тыи взад сойти,

А приходя пастухи было овечьии:

– Молода Авдотья ты Ивановна!

Приходил к нам тур да златорогий,

Притоптал же всех овец да до единое,

Не оставил он овечки нам на симена.-

Шел же тур да златорогий

А во то было во стадо во скотинное,

Ко тому было ко скоту ко рогатому,

Притоптал же всих коров да до единою,

Не оставил им коровушки на симена.

Не поспели пастухи да тыи взад сойти,

А приходя пастухи же к ей коровьии,

Тыи пастухи да жалобу творят:

– Ах ты, молода Авдотья да Ивановна!

Приходил ко стаду ко скотинному,

Приходил же тур да златорогий,

Притоптал же всих коров да до единою,

Не оставил нам коровушки на симена.

Говорила тут Авдотья да Ивановна:

– А не быть же нунь туру да златорогому,

Быть же нунь любимому племяннику,

Молоду Добрынюшки Никитичу.

Он обвернут у Маришки у Кайдальевной

Молодой Добрыня сын Никитинич,

А повернут он туром да златорогиим.-

Находил же стадо он кониное

Тот же тур да златорогий,

Разгонял же всих коней да по чисту полю,

Не оставил им лошадушки на симена.

А и приходят пастухи да к ей кониныи,

Сами пастухи да жалобу творят:

– Молода Авдотья ты Ивановна!

Приходил же к нам тут тур, да златорогий,

Розгонял же всих коней по чисту полю,

Не оставил нам лошадушки на симена.-

Молода Авдотья да Ивановна

Повернулась тут она было сорокою,

А летела к суке ко Маринушке Кайдальевной,

А садилась на окошечко косевчато,

Стала тут сорока выщекатывать,

Стала тут сорока выговаривать:

– Ах ту сука нунь, Маринушка Кайдальевна,

А и Кайдальевна да королевична!

А зачем же повернула ты Добрынюшку,

А Добрынюшку да ты Никитича,

Тым же нунь туром да златорогиим,

А спустила тут Добрыню во чисто поле?

Отврати-тко ты Добрынюшку Никитича

От того же нунь тура да златорогаго:

Не отворотишь ты Добрынюшки Никитича

От того же от тура да златорогаго,-

Оверну тебя, Маринушка, сорокою,

Я спущу тебя, Маришка, во чисто поле,

Век же ты летай да там сорокою! -

Обвернулась тут Маришка да сорокою,

А летела тут сорока во чисто поле,

А садиласи к туру да на златы рога.

Стала тут сорока выщекатывать,

Взяла тут сорока выговаривать:

– Ай же тур да златорогий,

Ах ты, душенька Добрыня сын Никитинич!

Сделай с нами заповедь великую,

А принять со мной с Маришкой по злату венцу, -

Отвращу я от тура тя златорогаго.-

Говорил же тут Добрыня сын Никитинич:

– Ах ты, душенька Маринушка Кайдальевна,

А и Кайдальевна да королевична!

Отврати-тко от тура да златорогаго,

Сделаю я заповедь великую,

Я приму с тобой, Марина, по злату венцу.-

Отвернула от тура да златорогаго

Молода Добрынюшку Никитича.

Приходили тут ко городу ко Киеву,

К ласкову князю ко Владимиру,

Принял со Мариной по злату венцу.

А проводит он свою да было свадебку,

Отправляется во ложни[2] да во теплыи

Молодой Добрыня сын Никитинич,

• 1/3
• Следующая