Правила побега с обнаженным оборотнем (ЛП) - Харпер Молли - Страница 42

• Предыдущая
• 42/56
• Следующая

Я раскрыла рот:

– Но это может занять годы.

Он пожал плечами:

– Я подожду.

– Это какой-то причудливый способ потянуть время?

– Нет. Ты должна закрыть старые счета, прежде чем мы начнем что-то новое. Думаю, для тебя важно закончить все на своих условиях. И, честно говоря, я хотел бы записать в брачном свидетельстве твое настоящее имя, а не вымышленное. То есть, когда мы станем заполнять документы, ты не можешь быть замужем за кем-то другим. Оборотни заполняют немного официальных правительственных бумаг. И к брачным лицензиям мы относимся довольно серьезно.

– Это худшее предложение, которое я когда-либо слышала.

– Неправда. Эта честь принадлежит моей кузине Мэгги, которая укусила жениха за зад в порыве чувств, еще до секса. Он даже не знал, что это она.

– Ты прав, – уступила я, вспомнив количество стежков, которое потребовалось, чтобы зашить ягодицу Ника. – То было хуже.

– Это важно, – сказал Калеб. – Ты должна это сделать для себя, а не для меня. Я умею терпеть. Ты можешь использовать все время, которое тебе понадобится.

Я вздохнула, глядя на него сквозь ресницы:

– Ты прав. Я думала, решение в том, чтобы продолжать бежать, но это не работает. Я должна изменить тактику. И почувствую себя гораздо лучше, если не стану лгать людям каждый раз, когда открываю рот.

Он помахал рукой над сердцем:

– Неромантичный ответ на неромантичное предложение.

Я рассмеялась, стукнула Калеба подушкой, продолжая бороться, пока не прижала его к полу и не поцеловала с силой в шею. Я была абсолютно уверена, что он позволит мне победить.

– Я примусь за бумаги, как только мы вернемся в долину, – пообещала я. – И, не говоря обо всем остальном, я должна отправиться с тобой хотя бы для того, чтобы увидеть выражение лица Мэгги, когда она поймет, что мы станем родственницами.

Мы уезжали. Никогда прежде мне так не хотелось отправиться в путь. Обычно отъезд напрямую связан с бедой, но сейчас я собиралась домой.

Мы планировали выдвинуться через несколько дней, так что Калеб работал не покладая рук, чтобы закрыть те текущие дела, которые можно закрыть, и отправить оперативные отчеты клиентам, чьи дела завершить пока не удается. А, поскольку я печатала более пяти слов в минуту безо всякого раздражения, закончилось тем, что набирала почти все я, а Калеб диктовал.

- Полагаю, ты не согласишься бросить на сегодня клавиатуру и раздеться для меня?

- Разве тебе не хочется уехать из города без груза всей этой скучной бумажной работы, висящего на шее?

- Хм, желание секса проигрывает-таки моей ненависти к бумажной работе. Отличный ход, женщина. - Калеб вздохнул, вылезая из кровати. - В любом случае, мне нужно проверить шины перед поездкой и забежать в магазин за продуктами. А еще, вот неожиданность, опять закончились презервативы. И тот изюм в пакетиках.

Я тут же нагло предложила:

- Еще бы сок в коробках, а?

- Да, может, пригодятся, - подумав, ответил Калеб.

- О, мой большой страшный волк, - вздохнула я, закатывая глаза, - если бы люди только знали.

Калеб добродушно шлепнул меня по попке.

- Ты просто радуешься, что не тебе покупать кондомы.

Я поджала губы, отчетливо вспомнив, как покраснела, когда сотрудник Реди-Марта посмотрел на меня с выражением «я знаю, чем вы занимались», заметив мою коробку защитных средств самого большого размера, ребристых «для большего удовольствия партнерши».

- Ты не ошибся.

Я проработала без перерыва час и немного потанцевала, закончив последний отчет и нажав «отправить» по электронной почте.

Мне теперь оставалось только собраться. Очень хотелось вернуться в долину. Конечно, придется поунижаться, но в конце концов стая снова меня примет.

Теперь надо посмотреть письма, которые я откладывала всю последнюю неделю. Я открыла программу, чтобы выйти из почты Калеба и залогиниться на безопасном сервере, которым пользовалась для переписки с Рэд Берн. Только я хотела нажать на кнопку «выйти», как раздался звук входящего сообщения в папке «Стая». Я нахмурилась. Я знала, что у Калеба в почте были различные папки - черт, да я почти все сама и создала, - но предполагала, что они предназначены только для хранения писем. Не думала, что в них могут приходить новые сообщения.

Я открыла папку и не сразу смогла найти подпапку, названную «Скуна», выделенную жирным шрифтом и мерцающим значком непрочитанного сообщения. Открыла ее и заметила, что письма были отправлены частным детективом из Сиэтла, Робертом Скуной. Тем самым, который послал нас за Кельвином Доддом. Собственно, и новое письмо было тоже от Скуны, а в строке темы стояло «Отчет?»

Не припоминаю, чтобы я настраивала доставку его писем в определенную папку. Хотя, если задуматься, я вообще больше недели не видела никаких новых сообщений от него.

Нахмурившись, я смотрела на экран и постучала пальцами по сенсорной панели. Мне казалось, мы разобрались со всеми делами Скуны. На самом деле, я только вчера отправила ему последний отчет, может, с ним что-то не так? Я открыла письмо.

Грэхэм,

Мне нужен еще один отчет по делу Бишопа о пропавшей, клиент уже нервничает. Слава Богу, парень в Теннесси, а то он бы лагерь разбил в моем офисе, ожидая новостей. Я бы послал этого нетерпеливого ублюдка, но он платит по двойной ставке. С удовольствием увеличу твою долю на двадцать процентов, найди только уже эту женщину, положи конец нашим страданиям. Отправь все, что собрал, как можно быстрее, я ему перешлю.

С.

Я не сразу поняла, что пронзительный, нечеловеческий звук, бьющий мне по перепонкам, издаю я сама. Дело Бишопа? Из Теннесси? Это не может быть правдой, не может быть моим делом. Наверняка найдется какое-то объяснение вроде нелепого совпадения.

Казалось, кровь отлила от рук, так они заледенели и затряслись, пока я нажимала на сенсорную панель, чтобы прочитать все остальные письма. Первые пришли два месяца назад, примерно в то же время, как Рэд Берн прислала мне сигнал о красной тревоге. Я открыла вложенные файлы и обнаружила официальный «отчет о деле» Гленна, где меня указали, как сбежавшую супругу. Он объяснил Скуне, что я длительное время страдаю психическим заболеванием, наркотической зависимостью, и даже прислал фальшивые отчеты полиции. Муж утверждал, что пытался мне помочь, а когда я узнала о его планах поместить меня в специализированную лечебницу для душевнобольных, то сбежала. Конечно же, муженек просто хочет вернуть меня домой и помочь.

Я просматривала вложенные файлы: наш свадебный портрет, кредитная история, приложение к диплому, список друзей, мое резюме и послужной список (удивительно, правда, учитывая мои душевные болезни и зависимость, о которой Гленн намекнул моим коллегам). Последним ударом стала моя фотография на пляже во время второй годовщины нашей свадьбы. Ее распечатали на листовке со словами «Вы видели эту женщину?» Всегда ненавидела этот кадр, я смотрела в камеру, вымученно улыбаясь, но морщинки вокруг глаз выдавали усталость. Что неудивительно, ведь Гленн не давал мне спать до пяти утра, обвиняя во флирте с официантом, который накрывал нам праздничный ужин.

Калеба наняли, чтобы найти меня.

На подгибающихся ногах я с трудом пошла в ванную и упала возле туалета. Меня тут же начало рвать, по щекам струились слезы, тело сотрясали спазмы. Положив голову на скрещенные руки, я всхлипывала, шмыгала носом, а потом взяла полотенце, еще влажное после душа, и вытерла лицо. И снова тяжело рухнула на пол, прислонившись к ванной.

Как можно было быть такой идиоткой? Все это время Калеб мне врал. Он все говорил и делал лишь с холодным расчетом, чтобы вернуть меня Гленну. Притворялся, что не знает моего имени, не подозревает о моей связи со стаей, не в курсе, что я врач. Прикидывался, приучая меня доверять ему, подпустить его ближе, как обычно заманивают в дом бродячую кошку, предлагая ей банку тунца. Я казалась себе такой умной, такой осмотрительной, а сама попала прямо в ловушку.

• Предыдущая
• 42/56
• Следующая