Россия будет воевать - Носиков Роман - Страница 8

Фактически мы сейчас наблюдаем за борьбой двух стереотипов поведения:

1. Быть как предки и, опираясь на то, что осталось от их наследия, достигнуть тех же результатов или лучше.

2. Красиво пожить за счет распродажи собранного предками, предоставив детям выбор между полным исчезновением и такой борьбой за выживание, что она вполне может быть сравнима с первыми советскими пятилетками.

Вот и весь выбор. Всякие же разговоры про «национальное государство», – это всего лишь нагнетание эмоционального фона, на котором будет проще всего объявить о закрытии проекта «Россия». Ничего, кроме красивой прощальной вечеринки, Белые Европейцы отечественного производства этому проекту не предлагают.

19-22 июня 2011

Почему-то принято считать, что капитализм ненавистен исключительно неудачникам, членам КПРФ, пенсионерам и «лишним людям». Уверяю вас: это не так.

По роду своей профессии я знаком с достаточным количеством успешных капиталистов и знаю: некоторые из них ненавидят капитализм значительно больше, чем эксплуатируемые ими работники. И в этом нет никакого парадокса.

Их работникам капитализм ничего плохого не делает. Капитализм платит им белые, пригодные для ипотек, зарплаты, поощряет премиями, дает отпуска, не заставляет перерабатывать, отпускает в декрет и даже выплачивает молодым семьям, мамам и папам премии, дает отгулы по уходу за ребенком, оплачивает больничные, отмечает их дни рождения, не унижает их человеческого достоинства, дает беспроцентные ссуды.

Самих же капиталистов капитализм не щадит потому, что чистая совесть – это не тот бог, которому положено молиться будучи бизнесменом.

Священная Норма Прибыли не терпит конкуренции и за поклонение другим богам карает жестоко. Хорошее отношение к работникам снижает норму прибыли и соответственно уменьшает иммунитет бизнеса к кризисам, понижает популярность его ценных бумаг на рынке, заинтересованность инвесторов и кредитных учреждений. Находясь среди конкурентов, такой проект уступает ступеньку за ступенькой и, в конце концов, исчезает. И капиталист это знает. И ненавидит капитализм за то, что тот ставит его перед выбором между совестью и сохранением дела. Часто вполне любимого. Дополнительная пикантность состоит в том, что доброе отношение к работникам создает на предприятии атмосферу, в которой комфортно находиться и приятно работать. И прежде всего – самому хозяину. А отказ от «социалки» ради увеличения нормы прибыли превращает коллектив в маленькое подобие ада, в котором мучаются все – и работники, и администрация, и хозяин. Но отказаться от этого «сброса социалки» все равно нельзя потому, что это снижает конкурентоспособность.

То есть ад – неизбежен. Ты погружаешься в него вне зависимости от своей воли – либо как эксплуататор, либо как эксплуатируемый. Всякое другое состояние – всего лишь временный побег от существующих социальных реалий. Этот побег может длиться ничтожно малое время или долгие годы, но главное то, что такие беглецы будут составлять исчезающе малое меньшинство и не смогут играть какой-либо важной роли в обществе в целом. И в итоге ад все равно поглощает его.

Встает вопрос об анестезии.

Коммунисты говорили, что религия – опиум для народа и вздох угнетенной твари. Но это больше не работает. Религия тут не годится потому, что прямо запрещает все то, что Норма Прибыли от человека требует. Единственное исключение – протестантизм, который полагает богатство признаком избранности Богом, а подчинение властям и работу – единственным способом спасения. Но даже протестантизм имеет свои ограничения. Например, никакой протестант не скажет, что торговля человеческими органами или проституция – добро. А это вредит Норме Прибыли. Она ревниво следит за тем, чтобы никто не служил другим, в чем-то не согласным с нею, богам. Никто.

Очень кстати подвернулась концепция секулярного гуманизма, прав человека и идеология потребления. Все это подвернулось настолько кстати, что невольно задаешься вопросом о случайности подобных везений. Эти химеры с возвышенными названиями работают как кислота, разъедающая связи людей друг с другом, чтобы затем погрузить каждую отдельную от человеческих отношений особь в среду индивидуального потребления.

Механику работы и результат этих манипуляций мы можем наблюдать каждый день. Вот уволили беременную, чтобы не выплачивать пособие и не давать отпуск. Совесть вроде бы уже содрогнулась, но ей вкатили дозу успокоительного потребления в виде поездки на курорт, и она заткнулась. Вот бухгалтер немного поделился с собой, проводя операции по «обналичке». Так вот там совесть, уже видевшая уволенную беременную, даже и не квакает.

Масштабы могут быть и не такими мелкими. Вот молодой энергичный бизнесмен, получив контроль над крупным градообразующим предприятием, ликвидирует «непрофильные активы» – детский садик, ясли, пионерский лагерь, поликлинику, санаторий. На место в буквальном смысле вымершей рабочей силы завозится другая – более дешевая из стран третьего мира. Понаехавшие немедленно вступают в конфликт с местным населением, и ответный мятеж подавляется при помощи специально коррумпированной для таких вещей полиции. Коррумпирование полиции – дешевле и надежнее, нежели содержание непрофильных активов.

Это не то чтобы радостное служение Злу и совершение черной мессы. Просто это – рентабельно. И никто не может выйти из рамок, обусловленных рентабельностью, не будучи наказан Невидимой Рукой Рынка, которая за непослушание может обойтись с ослушавшимся суровее, нежели Господь с Иовом.

Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг.

Апокалипсис.

И так повсюду, куда Невидимая Рука только смогла дотянуться. В подобие ада превращается вся страна.

Это не аномалия именно российского капитализма, как утверждают некоторые. Это – наиболее рентабельное состояние капитализма с наиболее высокой нормой прибыли. Да, работникам Google или Apple позволены некоторые не очень похожие на фильм «Метрополис» вольности, стимулирующие воображение и творческую мысль. Но продукция этих же фирм производится на заводах с чудовищным уровнем самоубийств на рабочем месте. И одно невозможно без другого.

Не стоит задавать мне вопрос: а что мешает Тайваню или Китаю стать такими же как США и перестать выбрасываться из окон родных цехов? Вы знаете ответ, я только немного конкретизирую его:

«Джон С. Стеннис» (CVN-74) – ВМБ Сан-Диего, Калифорния

«Джордж Вашингтон» (CVN-73) – Йокосука, Япония

«Рональд Рейган» (CVN-76) – ВМБ Сан-Диего

«Авраам Линкольн» (CVN-72) – ВМБ Сан-Диего

«Нимитц» (CVN-68) – ВМБ Сан-Диего

«Карл Винсон» (CVN-70) – ВМБ Сан-Диего.

«Теодор Рузвельт» (CVN-71) – ВМБ Норфолк (Виргиния)

«Дуайт Эйзенхауэр» (CVN-69) – ВМБ Норфолк

«Гарри Трумэн» (CVN-75) – ВМБ Мейпорт (Флорида)

«Энтерпрайз» (CVN-65) – ВМБ Мейпорт

«Джордж Буш» (CVN-77) – ВМБ Норфолк.

Большинство стран, производящих материальную часть для проведения ритуалов потребления, считают эти одиннадцать аргументов достаточным основанием для того, чтобы не выступать, а просто хоронить своих граждан, не выдержавших атмосферы свободной конкуренции на трудовом рынке и международного разделения труда.

Людям, которые хотят мне что-то возразить, я рекомендую обратить внимание на Ливию, имевшую наглость завести у себя социалку, медицину, образование и начавшую проект по постройке гигантской ирригационной системы. Дураку ясно, что эти проекты финансировались за счет цен на углеводороды, то есть понижали западную норму прибыли. Запад бы еще простил бы, если бы Каддафи тратил бы эти деньги исключительно на себя и семью, но он тратил деньги на развитие, а это уже не только понижение нормы прибыли, но и опасность выведения Ливии на новый уровень – организации науки, производства, превращения пустыни в цветущую землю. Неподчинение. А Норма Прибыли нервно реагирует на потерю сырьевых источников. Поэтому в Ливии сейчас несколько более активный ад. Побег из системы не удался.