Ходок IV (СИ) - Тув Александр Львович - Страница 21

И эта неправильность вызвала дальнейшие неправильности в окружающем мире: дым от горящих пирамидок, до этого клубами уходивший в безоблачное небо, стал свиваться в тонкие жгуты, которые вопреки всем законам природы не уходили вверх, а совсем наоборот – стали стелиться вдоль земли, как черные змеи. Конечной целью змей из дыма была мертвая голова колдуна, в которую они и впились, как пиявки в беззащитную плоть.

Вой прекратился так же неожиданно, как начался – наступившая тишина сначала даже резанула по ушам, но зато потом Денису стало необычайно хорошо: пропал страх, все неприятные ощущения в организме исчезли, как испаряется утренний туман – без следа. Душа пела, и хотелось жить. Жизнь была прекрасна! Но как выяснилось, не для всех. Мертвый колдун втянул обратно в рот свой распухший язык и открыл глаза – в них плескалась мука. Дениса от этого зрелища слегка передернуло, но именно что слегка – попривык он за последнее время к разным кунштюкам, поокунала его жизнь в бочки с дерьмом – ну, вот еще одна… – похоже любимый руководитель по совместительству еще и некромант… пустячок-с… а неприятно… Но! – начальство не выбирают – у кого-то и такое должно быть… наверное…

– Именем Неназываемого и Трех Слуг Тьмы, приказываю! – голос Шэфа был вроде бы обычным… но что-то в нем настораживало Дениса, было в голосе что-то странное – то ли новые обертоны добавились, то ли старые исчезли или изменились, но голос был другой, необычный. – Назови свое истинное имя! – приказал Шэф. Язык, на котором любимый руководитель обращался к мертвой голове, был Денису совершенно незнаком, но лингатамия – это лингатамия, а не интерактивный курс ускоренного изучения английского языка для особо одаренных детей с дефектом речи – «переводчик» выгравированный на черепе работал с точностью лазерного дальномера и никаких проблем с пониманием у Дениса не возникло.

Казалось голова раздумывала, отвечать, или нет, но это только казалось – просто ворочать языком в отрубленной голове не так легко, как в сидящей на плечах.

– Иллиаш, – выдохнул убитый колдун.

– Должность, звание, место работы?! – в голосе Шэфа чувствовался металл. Ощущалось, что методы полевого потрошения знакомы ему не понаслышке.

Денису показалось, что голова недоуменно моргнула на незнакомые слова, видимо Иллиаш не очень хорошо понял, что от него ждет неумолимый допросчик. Осознал свою оплошность и Шэф, потому что досадливо дернул щекой и упростил вопрос:

– Кто ты!?

Вот теперь мертвому колдуну все было понятно, и пожевав разбухшим языком, он браво доложил:

– Я легат Высокого Престола, боевой маг-инквизитор.

Шэф удивленно присвистнул:

– И какого дьявола тебе понадобилось на Козлином острове? – задумчиво вопросил он.

В ответ колдун замолчал, как партизан на допросе (если верить официальной пропаганде о поведении пленных партизан в гестаповских застенках). Впрочем, памятуя некоторую, а если называть вещи своими именами, весьма значительную, тугодумость мертвого колдуна, Шэф тут же упростил вопрос, не дожидаясь фатального «зависания» Иллиаша:

– Зачем ты здесь?

– Капитул Высокого Престола приказал доставить двух демонов, которые выйдут из Щели Скверны, в столицу.

– Живыми?

– Живыми или мертвыми.

Шэф весьма заинтриговался:

– А мертвыми-то зачем?

– В Чаше Истины говорят и живые и мертвые.

Глаза Шэфа нехорошо прищурились, чувствовалось, что колдуну повезло, что он уже мертвый. Через неуловимую (почти что) паузу он продолжил допрос:

– Сколько людей было на острове?

– Сорок два.

– Где лагерь?

– На берегу.

– Напротив рейда?

– Да.

– Кто оставался в лагере во время боя?

– Никто.

– Какой сигнал тревоги? – «Голова профессора Доуэля» проигнорировала вопрос, но Шэфа это не смутило – он видимо знал как общаться с подобными супчиками. – Какой сигнал дневной тревоги?

– Дым от костра желтого цвета.

– Видимо корень аларка используют, – пробормотал главком себе под нос и внятно продолжил: – Какой сигнал ночной тревоги?

– Четыре костра.

– Ладно… пока желтого дыма не видно, – сказал любимый руководитель обращаясь к Денису, – а там разберемся по ходу пьесы, после чего продолжил допрос мертвой головы: – Сколько кораблей возле острова?

– Два.

 … не врет с-сук-ка… два корабля… Шэф говорил…

– На чем ты пришел? – в ответ тупое молчание. Шэф аж сплюнул с досады:

– На чем ты приплыл?

– На трехпалубном галеоне «Эскортер».

– Откуда?

– Из Паранга.

– Бешенной собаке семь верст не крюк… – пробормотал себе под нос верховный главнокомандующий и задал вопрос: – Как называется второй корабль?

– «Морской конек».

– Тип?

– Бригантина, – мертвый колдун оказался неплохим знатоком типов парусников, ну, по крайней мере, два типа точно знал.

– Что с экипажем?

– Я очистил души еретиков.

– Огнем? – равнодушно уточнил Шэф.

– Водой.

– Бригантина цела?

– Да.

По каким-то неуловимым признакам Денис понял, что Шэф начал торопиться, его вопросы стали простыми и лаконичными, чтобы не сбивать Иллиаша с набранного темпа.

– Сколько моряков на бригантине?

– Двадцать.

– Сколько солдат на бригантине?

– Двенадцать.

– Где она стоит?

– На внешнем рейде.

 … Шэф так и сказал… похоже колдун не врет…

– Сколько людей осталось на галеоне? – молчание в ответ. Денису показалось, что Иллиаш стал отвечать медленнее и неохотнее.

– Численность экипажа «Эскортера» после выхода из Паранга?

– Я. Капитан. Два лейтенанта. Двести матросов. Сто солдат.

Внимательно слушая вопросы верховного главнокомандующего и ответы на них мертвого мага – от этой информации между прочим зависела его жизнь, так что он ничего не упускал, Денис умудрялся параллельно размышлять о том, почему на некоторые вопросы Иллиаш не отвечает. Он хорошо помнил вопросы на которые мудрый руководитель ответов не получил: «Должность, звание, место работы», «Какой сигнал тревоги», «Сколько людей осталось на галеоне». Денис пришел к выводу что мертвец отвечал только на те вопросы для которых существовали однозначные ответы – он ничего не уточнял и не переспрашивал. Маг не знал напрямую сколько людей осталось на галеоне – для этого нужно было считать, но он знал сколько их было изначально, он не знал какой сигнал тревоги, потому что его не существовало – были два разных, и уж наверняка он не знал что такое: «Должность, звание, место работы». Между тем допрос продолжался своим чередом:

– Где стоит галеон?

– На внешнем рейде.

 … сходится… значит и остальное правда?..

 … скорее всего – да… хотя…

 … кто знает, на что способна мертвая голова…

– Какой сигнал для подачи шлюпки? – молчание.

Шэф замычал от досады, но тут же взял себя в руки:

– Как на «Эскортере» узнают что демоны захвачены?

– Отряд должен выйти на берег и зажечь три костра.

– Отряд это кто?

– Я, солдаты и закованные в железо демоны. – Шэф досадливо крякнул, бросив тревожный взгляд на тлеющие пирамидки, по большей части уже состоявшие из пепла.

– На «Эскортере» знают, что ты мертв?

– Нет.

– А где знают? – чисто машинально поинтересовался Шэф, и вместо вполне ожидаемого: «нигде», получил обескураживающее: «в капитуле». – Так ладно, – пробормотал про себя главком, энергично потеребив себе загривок, – продолжим. – И уже «официально» обратился к «голове профессора Доуэля»:

– Когда был отдан приказ о поимке демонов?

– В середине амрота.

Шэф растерянно глянул на Дениса, и пробормотав что-то типа: «Ладно, хрен с ним, потом разберемся», – продолжил:

– Кто принял решение о посылке «Эскортера»?

– Епископ Ортег.

– Кто ему посоветовал? – молчание. Шэф задумался, посмотрел на Дениса и предложил:

– Что-то я зациклился… Ничего в голову не приходит. Если есть чего – говори, только побыстрее – время кончается.