Красный рассвет - Березин Федор Дмитриевич - Страница 19

• Предыдущая
• 19/92
• Следующая

Вот в этой, пока еще контролируемой всеобщей кутерьме, когда плазменные винтовки уничтожали цели десятками, а минный дождь и их управляемые на расстоянии стационарные сестры старались не отставать от снайперов, все как-то не заметили перехода в новую непредвиденную фазу. Точнее, предвиденную, но только как один из вариантов худшего сценария. Нет тут, на ближнем театре боевых действий, все пока еще было в норме. Поскольку мишени, доступные пулеметам и стационарно размещенным стрелкам по дальности, быстро кончились, а потерь отряд еще не понес, владельцы «плазмобоев» получили разрешение продвинуться вперед. И пехотинцы, перемещаясь со всей возможной осторожностью, отправились добивать противника.

Их действия по-прежнему соответствовали лучшей из схем и контролировались компьютером. Правда, сопровождающих их средств разведки стало несколько меньше, чем на исходной позиции. Переносной акустический локатор (не тот, что закреплен на шлеме, а несколько более крупный) в условиях леса имел достаточно малый радиус действия. Он стал практически бесполезен, за исключением засечки и определения параметров взрывов. Да и над полем боя теперь маневрировали не два микроразведчика, а всего один. Второй куда-то делся, может, досрочно выработал ресурс или встретил по дороге какой-то шальной, аномальный осколок. Вследствие этой потери стереокартинка с воздуха больше не выстраивалась. Ну что же, это являлось слишком слабой причиной для прекращения акции. Боеприпасы еще имелись: с их расходом все выходило по графикам и укладывалось в норму.

Поскольку в отряде «Ахернар» каждый ствол и меткий глаз были на счету, то, когда сражение вошло в запланированную колею, Потап Епифанович тоже стал использовать собственную винтовку по прямому назначению. Ему не слишком повезло, на его участке оказалось маловато бесхозных целей. Он успел «завалить» только три. Все предварительно укладывались лишь в шестидесятипроцентную вероятность. Из желания повысить вероятности до шестидесяти семи он использовал не по три, а по пять патронов в серии. С помощью столь простого трюка все проценты свелись к ста.

Когда первые ряды «переносчиков» полегли, «мишеней» в пределах досягаемости не осталось. Потап Епифанович решил двигаться вперед, несколько отставая от редкой шеренги своих бойцов. Именно в этот момент родная подбрюшная «IBM» предупредила его об изменении первично заданных условий. Оказывается, находящийся в пяти километрах пограничный отряд «оранжевых» изменил направление движения. Теперь этот пеший патруль двигался прямиком к месту боя. Потап Епифанович, естественно, запросил примерное время подхода. Учитывая плотность леса, отсутствие троп, ведущих к месту напрямую, и прочее, общее время прибытия пограничников оценивалось от пятидесяти пяти до семидесяти минут. Ну что же, это было не так страшно.

Майор Драченко все еще раздумывал, идти ли ему дальше, вслед за своей пехотой, или наоборот – отозвать ее назад, когда обнаружил в фоновом раскрое реальности левого зрачка новую наземную цель. Правда, она удалялась. Но с какой стороны? С той, где у отряда «Ахернар», по идее, располагался тыл. Неужели кто-то из «переносчиков» умудрился обойти позицию, не подвергнувшись огневому воздействию? Этого не могло быть.

Нарезающий восьмерки самолетик теперь сместил свои пируэты несколько западнее, стремясь восполнить недостачу разведывательных средств у наступающих пехотинцев. Отвлекать его фотокамеры на посторонние вещи было в настоящий момент преступно. Также нежелательно – разворачивать акустический локатор. Тем не менее нечетко наблюдаемый, удаляющийся от позиции объект внушал майору Драченко опасения. Ему уже стало не до огневой помощи своим ребятам. Благо количество непосредственно уничтоженных каждым солдатом врагов не отражалось на долларовой «зарплате» индивидуально. А то бы вся группа кинулась сейчас за скальпами. Но, во-первых, как разобраться, сколько конкретно уложил миномет или заложенная сапером мина? Тем не менее количество истребленного противника все же отражалось на оплате ратных подвигов. Но отражалось дифференцированно, с учетом специфики труда каждого номера расчета или стрелка. Так что с точки зрения беготни за деньгами Потапу Епифановичу вовсе не вменялось в обязанность опорожнять свой винтовочный магазин до конца. Его задача состояла в управлении сражением, так что охотничьи инстинкты требовалось загнать внутрь.

Поскольку перенацелить летающий наблюдатель не получалось, требовалось поднять дополнительный. Помимо того, что самолетик остался один, он еще начал обстреливаться с земли какими-то особо глазастыми бушменами. В случае его потери группа оставалась без глаз наверху. Ведь они не являлись какой-то сверхдорогой элитной группой десанта сильной державы, на которую в случае чего работали бы даже спутники видеонаблюдения или по крайней мере высотные разведчики. Приходилось рассчитывать только на себя. Между делом Потап Епифанович отдал команду компьютеру, а уже тот по своим тайным каналам переправил приказ минометчикам о срочном перенесении огня по запоздало догадливым негритянским стрелкам. Тем не менее шальная пуля все равно могла достать парящий разведчик, и подстраховка не мешала. Командир отряда «Ахернар» приказал поднять в воздух дополнительный летающий глаз.

Микросамолеты вообще-то были штукой достаточно дорогой. Их требовалось ценить. Но ведь они не являлись оторванными от дела ценностями. Возможные потери подготовленных солдат значили гораздо больше. В отряде не имелось отдельного специалиста, занятого запуском микросамолетов. Но это было не особо мудреным делом – практически каждый солдат «Ахернара» умел при необходимости проделывать такой трюк. Но поскольку обязанности были четко распределены загодя, то сейчас они лежали на втором номере минометного расчета, выходце из Восточной Украины легионере Кисленко. Для выполнения поручения Захару Кисленко требовалось оставить свою убийственную машину на попечение других, а самому дойти до складированного имущества отряда. Ведь все в соответствии с наставлениями по ведению войны в условиях космического наблюдения складировалось рассредоточенно и тщательно маскировалось. Добравшись в нужное место, легионер Кисленко вначале занялся открыванием нужного ящика, потом приведением микролетуна в готовность, а уж потом обратил внимание на одну «мелочь». Он отложил тестирование самолета и связался с Потапом Епифановичем.

– Что такое? – слегка удивился тот, ощутив в наушнике человеческую речь. – Самолет не тестируется?

– Командир, вы не распоряжались перемещать лошадей?

– Я? – опешил майор Драченко.

– Дело в том, что их тут нет, – пояснил Кисленко. – И я их не наблюдаю поблизости.

Контр-адмирал Лигатт наблюдал за процессом сразу из трех измерений. То есть, во-первых, он видел кое-что через поляризационное стекло с высоты девятиэтажного дома. В минуту некоторого затишья в поступлении докладов он невольно раздумывал о том, что в былые времена, капитанам прошлого уже этого стало бы достаточно для управления всеми процессами. Правда, они не оперировали такими массами, как сейчас. Но адмирал Лигатт был абсолютно уверен – его предки справились бы с задачей наверняка. «Мы мельчаем, – размышлял он в такие минуты, – шагу не можем ступить без подстраховки компьютеров». Это относилось ко второму и третьему измерениям, посредством которых контр-адмирал взаимодействовал с миром. Расположенные вокруг плоские экраны отображали события, вершащиеся сейчас на самых важных участках. Съемка велась со множества камер одновременно. Помещенные где-то ниже адмирала люди и машины занимались анализом и перебором изображений, выдавая вверх самые нужные на данный момент ракурсы.

Кроме того, имелось еще одно измерение. Оно было абсолютно виртуальным, но, разумеется, согласовывалось с происходящими реально событиями. В нем процесс отображался в виде упрощенных мультипликационных моделей с демонстрацией цветных стрелок, имитирующих векторы движений масс и объектов. Особо опасные поползновения механизмов моментально пыхали пурпуром. Одновременно соседние экраны демонстрировали возможные в данном случае противодействия опасным ситуациям. Все окружающее было рассчитано не то что на полного дурака, но на человека, знающего о происходящем самый минимум. «Мы явно деградируем, – философствовал контр-адмирал Лигатт, – сложные и не провернутые через первичную мясорубку модельного упрощения действия мы скоро совершенно разучимся понимать». Было даже странно, что адмирал додумался до таких вещей, ведь он не застал не то что века парусников, когда все управление базировалось на опыте поколений и интуиции, но даже просто времена некомпьютеризованных кораблей. Даже в период его молодости ни одна пушка на каком-нибудь задрипанном катере береговой охраны не смогла бы стрелять без информационной подпитки вычислительных машин. Однако вся его служба прошла как раз в тот период, когда компьютерные технологии резко расширили область своего применения и скачком сократили количество непосредственно ведущих управление морскими операциями людей. Кроме того, он явно наблюдал, что приходящее сегодня на борт молодое пополнение, несмотря на гораздо большую адаптацию к виртуальному миру, стало заметно глупей. Это чувствовалось. И наверняка не потому, что он стал за эти годы много умнее. Разумеется, нет, он стал просто опытнее.

• Предыдущая
• 19/92
• Следующая