Райский уголок - Симмонс Сюзанна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/56
• Следующая

Островитянка быстро закивала головой, указывая на бамбуковый поднос, подвешенный на паре мужских подтяжек к ее шее.

— «Херши» или «Миндальный»?

— «Херши». — Джейк слегка сдвинул солнечные очки на переносицу — Cuanto es? — спросил он. Затем повторил на английском: — Сколько?

— Три доллара, американских, — раздался ответ.

Три доллара за плитку «Херши»? Она решила вчистую ограбить его? Тем не менее Джейк отсчитал купюры и протянул ей. В конце концов, это были просто деньги.

Он развернул шоколадную обертку, положил первый кусочек уже начавшего таять шоколада в рот и стал наблюдать за тем, как туземка направилась к стоявшему поблизости трио.

— Сеньорита, не желаете купить сигареты? Жевательную резинку? Шоколад? Лимонад?

— Что такое лимонад? — спросила молодая женщина негромким, но звучным голосом, выдававшим интеллигентность.

Большая ягода размером с яйцо была протянута ей для изучения.

— Лимонад. Также называется страстной плод.

— Фрукт страсти, говорите? — засмеялся гортанным смехом искушенный молодой человек.

— Это не тот вид страсти, сеньор, — сообщила ему миниатюрная женщина. — Страстной плод назван так потому, что цветок его носит следы распятия на кресте нашего Бога Иисуса Христа.

— В таком случае сдаюсь, — сказал он, тут же теряя интерес.

Туземка чуть помедлила.

— Для вас, сеньорита, — обратилась она к женщине в шляпе, очевидно, стараясь рассмотреть ее сквозь неприступный барьер темных очков и широких полей шляпы, — я подброшу зубы.

Прекрасная блондинка перебила ее:

— Подбросите какие еще зубы?

— Вот эти. — Маленькая загорелая рука исчезла в кармане туники и появилась спустя мгновение с полудюжиной длинных пожелтевших зубов.

— Мне претит сама мысль о том, где они когда-то находились. — И все же она поинтересовалась с невольным восхищением: — А чьи это зубы?

— Акулы. Мако. Очень старой. — Маленькая женщина снова взглянула на стройное создание в наряде от кутюр. — Я предскажу вам судьбу, сеньорита, если позволите.

— Вне всяких сомнений, за плату, — вмешался мужчина.

— Скажите сначала мне, — не унималась его сестра.

Предсказательница судьбы не сводила глаз со второй женщины. Со вздохом та согласилась.

— Как скажете, сеньора.

— Сеньорита, — последовало быстрое опровержение.

— Пардон, сеньорита.

Местная жительница встряхнула пригоршню акульих зубов, этих мелких косточек, потрясла ими сначала возле своего левого уха, затем возле правого. Закрыв глаза, она пропела что-то на языке, узнать который Джейк не смог. Нельзя было не признать, что туземка устроила настоящее представление.

— Что я должна сделать? — осведомилась ее клиентка.

— Будьте любезны, протяните вашу руку, — прозвучал ответ. Зубы акулы были брошены в протянутую ладонь. — Не двигайтесь минутку. — Изучение случайного разброса зубов заняло у нее десять, возможно, пятнадцать секунд. Затем женщина подняла глаза: — У вас есть секрет, не так ли, сеньорита?

— У всех есть секреты, — отозвалась блондинка, поджав ярко-красные губы.

Предсказательница судьбы продолжала излагать свое пророчество:

— Все отнюдь не так, как кажется.

— Суеверный бред, — пробормотал мужчина.

— Целомудренная женщина — это корона, венчающая голову своего мужа, — последовал мудрый совет.

Прекрасная блондинка закинула голову назад и, разметав свои роскошные длинные волосы, беззаботно рассмеялась:

— В таком случае, кажется, я должна найти себе мужа.

Провидица закончила свое повествование следующим замечанием:

— С драгоценным слитком золота в свином рыле можно сравнить развязную белокурую женщину.

Мужчина беспокойно пробормотал себе под нос:

— Чертова туземная чушь.

— Вообще-то это вовсе не туземная чушь, — заговорила элегантная женщина. — Это пословица.

— Как бы там ни было, теперь ваша очередь, — отозвалась ее спутница.

Провидица с острова проделала прежний ритуал. Однако на этот раз ей потребовалось больше времени, чтобы дать ответ. Наконец она заявила:

— Вы ищете что-то. Нет. Вы ищете кого-то. Мужчину. — Умудренные опытом глаза впились в молодое лицо под широкополой шляпой и темными очками. — Вы найдете его, сеньорита.

— Но…

— Но есть опасность. Ибо сказано: «Не становись между драконом и его яростью». — Зубы акулы были собраны и снова исчезли в кармане.

— Почему бы тебе не отблагодарить гадалку за труды, Тони? — предложила сестра.

— Я не верю в поощрение подобного рода туристических эскапад, Мегс, — воспротивился Тони, однако бросил долларовую бумажку на бамбуковый поднос.

— И кое-что от меня, — прозвучало из уст их спутницы.

Она сдержанно вложила свернутую купюру в руку гадалки. Джейк не видел ее достоинства, но не сомневался, что это было гораздо больше жалкого доллара Тони.

— Большое спасибо, сеньорита, — благодарно пробормотала предсказательница, прежде чем направиться дальше.

Любитель поло возобновил разговор на том самом месте, где он прервался всего несколько минут назад:

— Итак, в бытность мою прошлым летом в Ньюпорте я участвовал в играх. Мы с Мегс были приглашены к друзьям, с которыми познакомились в Портофино несколько лет назад. Может быть, вы знаете Кларков?

— Что-то не припомню. Мужчина предпринял новую попытку:

— Кроме того, мы провели некоторое время с Мэрилин Уошборн.

— Это имя мне знакомо, но встречаться с госпожой Уошборн не приходилось. Моя бывшая соседка по комнате в колледже — из Ньюпорта. У нее там дом.

— Интересно, встречались ли Мегс и я с ней. В интеллигентном голосе почувствовалось некоторое замешательство.

— Ее зовут Тори Сторм.

— Нас представляли Виктории Сторм, — вставила блондинка. — Ей принадлежит тот большой дом на побережье. — Ярко-красные ногти осторожно прикоснулись к ярко-красным губам. — Как же он назывался? Сторм… что-то еще.

— Поместье Сторм.

— Точно. Поместье Сторм. Однажды нас пригласили туда на вечеринку. Помнишь, Тони? — Блондинка взглянула на брата, а затем снова повернулась к собеседнице: — У вашей подруги сногсшибательный дом.

— Не стану спорить.

— Тони и я, мы просто обожали Ньюпорт, — рассыпалась в комплиментах Мегс. — Вы часто выбираетесь туда?

— Я не была в Ньюпорте уже три или четыре года, — последовало признание.

Джейк обнаружил, что не обращает внимания на их разговор, а просто наблюдает за молодой особой в шляпе. Теперь она стояла к нему спиной. Его взгляд переместился с ее головы, скользнул по плечам, затем по тонкой талии, с талии — на едва очерченные бедра, а затем вниз, на ее длинные-длинные ноги.

Длинные ноги были для Джейка Холлистера словно леденец на палочке. И так всегда. А в юном возрасте они были его погибелью. Он так быстро попадался на эту удочку, что забывал заметить, было ли хоть что-нибудь в голове или в сердце их обладательницы.

«Самые великие печали те, причиной которых являемся мы сами», — писал Софокл более двух тысяч лет назад.

И по сей день ничего не изменилось.

Джейк глубоко вздохнул. Его склонность — возможно, слабость была более подходящим словом — к длинным ногам и первоклассным женщинам доставляла ему немало грустных минут. Слишком много встречал он в свое время холодных, расчетливых, избалованных женщин. На своем горьком опыте он убедился, что их изысканность, так же как и красота, зачастую не проникает глубже кожного покрова.

Он и прежде встречал женщин такого типа. Рожденные в рубашке, проведшие всю свою жизнь среди такой роскоши, и вообразить-то которую мудрено простому человеку, красавицы с табличкой на изящной шее, гласившей: «Любуйся, но не смей дотрагиваться».

Мысли Джейка были прерваны вспышкой молнии. Вскоре за ней последовал удар грома и появились угрожающе темные, рассерженные облака. Ветер возник из ниоткуда. Голубое море в мгновение ока стало серым. Как по мановению волшебной палочки разверзлись хляби небесные и хлынул дождь.

• Предыдущая
• 2/56
• Следующая