Весенний детектив 2015 (сборник) - Полянская Алла - Страница 42

• Предыдущая
• 42/66
• Следующая

– Ты считаешь, что петух напал на нее не случайно?

– Она занимается курами уже несколько лет. И наверняка знает к ним подход. Кстати, нужно взять на анализ материал из-под ногтей Марины.

– Но как девочка покинула кабинет?

– По плющу. Она лазает как обезьяна. Думаю, ей не составило труда спуститься в свою комнату после смерти матери. Вероятно, так же она подсмотрела и сцену с отравлением отца. Только сразу не поняла, что случилось. И только потом, когда она стала ходить на занятия к химику, сумела сложить два и два и стала следить за матерью. Кстати, меня весьма удивила Юлина фраза, когда она сказала, что не думала, что будет так больно. У нее не так давно умер отец. Она знает, что такое боль. Тем более она была папиной дочкой. Значит, смерть матери не должна была стать для нее большим шоком, чем смерть отца. Этой фразе может быть только одно объяснение – она не думала, что месть может причинить такую боль.

– Но серьгу могла опознать Аделаида!

– Издеваешься? – приподнял брови Эрик. – Она не общается с внуками. Откуда ей знать, Юлина это серьга или нет. Елена Петровна предупредила Юлю, чтобы девочка себя не выдала, а она отравила домработницу. Чтобы подстраховаться. Вот и вся история.

– Но Елена Петровна и так бы стала молчать!

– Да, но Юля-то об этом не знала.

– Так где же яд? – подал голос Голубев.

– Поищите в сарае. В курином гнезде. Думаю, это самое подходящее место, чтобы брать яд незаметно для других и не вызывать при этом никаких подозрений. Убийство домработницы как раз указывает на это.

Алексей некоторое время смотрел на сыщика, а потом бросился в сарай. На то, чтобы обыскать пять гнезд, у него ушло не более пятнадцати минут. В последнем гнезде, на котором восседала черная курица, по всей видимости Чернушка, и обнаружился небольшой прозрачный пузырек. Голубев достал из кармана платок и осторожно извлек склянку на свет. Мариша чуть не сломала шею, но ей все же удалось разглядеть на дне пузырька остатки бело-серого порошка.

– Я не понимаю только одного, – нахмурилась Мариша, когда они покинули сарай. – Почему Василий Федорович так странно себя вел? Если честно, я думала, что убийца – он.

– Видишь ли, – неспешно сообщил Эрик. – Многим людям свойственно совершать глупые поступки. Он вернулся домой незаметно и сразу прошел в свою комнату. А когда спустился вниз, увидел Елену Петровну и нас, хлопочущих вокруг нее. Вот у него и сработало чувство самосохранения. Он решил представить дело так, будто только что вернулся. Только у него ничего из этого не вышло.

Голубев передал пузырек Семену и направился искать Юлю.

– Бедный ребенок! – вырвалось у нее.

– Ты жалеешь убийцу? – Алексей остановился на полпути.

Мариша ничего не ответила и лишь подумала, что она ни за какие блага мира не согласилась бы жить с таким грузом на совести.

– Не кисни, – сказала Женька и улыбнулась.

Улыбка, по ее замыслу, должна придать мне бодрости, но ничего, кроме раздражения, не вызвала, потому что именно благодаря подружке я оказалась в дурацкой ситуации. Несколько дней назад мне вдруг поступило предложение написать повесть, действие которой происходило бы в городе Кутуеве, небольшом районном центре. В письме за подписью главы администрации этого самого Кутуева особо подчеркивалось: «С целью создания благоприятного имиджа города». Предложение поначалу ничего, кроме недоумения, не вызвало. Я собралась ответить вежливым отказом, но тут вмешалась Женька.

– Не вздумай их послать, – сурово заявила она, услышав от меня о неожиданном предложении.

– Что значит, не вздумай? – растерялась я. – Какой, к бесу, благоприятный имидж? Им к рекламщикам надо, а я детективы пишу.

– Правильно, – кивнула подруга. – Твои романы пользуются бешеной популярностью, – ну, может, не бешеной, но на отсутствие популярности грех жаловаться. – При этих Женькиных словах я застенчиво улыбнулась, вскинув подбородок, а подруга продолжила: – Им нужно известное имя на обложке.

– Да, но какое-нибудь загадочное убийство вряд ли создаст Кутуеву благоприятный имидж…

– Напиши о любви…

– Я никогда не писала любовных романов.

– Уверена, у тебя получится. К тому же деньги обещают вполне приличные.

Деньги деньгами, и все же сомнения меня не оставляли. И тут Женька добавила:

– Отнесись к этому как к вызову твоему писательскому мастерству.

И участь моя была решена, потому что после этих слов отказаться я не могла без ущерба для своей гордости. Женька взяла на себя все формальности, и уже через неделю договор был подписан. Мысль о том, что необычное предложение поступило мне не без участия дорогой подруги, явилась уже тогда. Женька, кстати, журналист и знакома с таким количеством людей, что просто диву даюсь, как ее голова не лопнула от обилия имен и фамилий. А когда я познакомилась с мэром Кутуева, статным красавцем тридцати восьми лет от роду, сомнения меня и вовсе оставили. Мимо такого сокровища Женька пройти не могла. Мэр, само собой, был женат, но подругу такие пустяки никогда не останавливали. По договору мы должны неделю прожить в городе, чтобы ознакомиться с его достопримечательностями. То есть знакомиться надлежало мне, а подруга рассчитывала на романтическое приключение (по тому, как они с мэром переглядывались, стало ясно: всплеск святых чувств не за горами), но чтобы как-то оправдать свое присутствие, Женька пообещала написать два-три очерка для областных изданий. В общем, все были счастливы, кроме меня.

В Кутуев мы прибыли накануне, весь день я потратила на осмотр города и с прискорбием констатировала: в нем не было ничего мало-мальски привлекательного. Неудивительно, что туристы обходят его стороной. Со вчерашнего дня город краше не стал, и, сидя вместе с подругой на открытой веранде гостиницы (весьма приличной, что, признаться, удивило), я потихоньку впадала в уныние, ломая голову над тем, что бы такого доброго написать о городе, нас приютившем. «Есть в российской глубинке места, очаровывающие своей неброской красотой», – вывела я в блокноте и мысленно чертыхнулась. Вот тут Женька и влезла со своим: «Не кисни». Сунула нос в блокнот, хмыкнула и кивнула:

– Ну вот. Начало положено. – Я собралась ответить, но подружка вдруг резко сменила тему: – Смотри-ка, наша хозяйка.

С высоты второго этажа мы могли наблюдать трогательную сцену: Наталья Николаевна, хозяйка гостиницы, в которой мы остановились, провожала на работу супруга. Жили они по соседству, гостиницу от их дома отделял кованый забор. Супруги слились в объятьях, стоя возле крыльца, потом Игорь Павлович (с ним мы познакомились вчера за ужином) сел в свой «Лексус», помахав жене рукой на прощанье, а она послала ему воздушный поцелуй. Наталья Николаевна, высокая, полноватая, с круглым добродушным лицом и лучистым взглядом голубых глаз, вполне соответствовала представлению о настоящей русской красавице. Супруг был невысок, худ, рано начал лысеть, и его левый глаз немного косил. Они мало подходили друг другу, что совсем не мешало их счастью.

Я вздохнула, слегка завидуя, а Женька насмешливо хмыкнула. Семейная жизнь вызывала у нее стойкую неприязнь, и все мои попытки пристроить подружку заканчивались провалом.

– И чего тут смешного? – разозлилась я.

– Ох уж эти мне счастливые браки… – тут Женька кашлянула, должно быть решив, что я приму данное замечание на свой счет, и вновь расплылась в улыбке. – По-моему, они выглядят комично. Он ей до плеча еле-еле достает.

– А по-моему, такие мелочи не имеют значения, когда есть истинные чувства.

– Ага, – кивнула Женька. – Сюси-пуси, а потом сыпанет муженьку крысиного яда в чашку…

– С какой стати?

– С такой, что надоел. Или любовник появился. Такое случается, Анфиса Львовна. Тебе ли, мастеру художественного слова, этого не знать.

Я лишь рукой махнула, продолжая наблюдать за Натальей Николаевной. Она направилась к калитке и вскоре скрылась с глаз, оказавшись на территории гостиницы. Однако где-то через полчаса хозяйка появилась на веранде и с улыбкой приветствовала нас.

• Предыдущая
• 42/66
• Следующая