Тотальный контроль - Балдаччи Дэвид - Страница 18

• Предыдущая
• 18/116
• Следующая

Сидней закрыла дверцу машины. Мать взяла ее за руку.

— Сидней, пожалуйста, приезжай к нам. Сейчас тебе нельзя оставаться одной. Пожалуйста.

Сидней взяла тонкую руку матери.

— Я должна немного побыть одна, мама. Надо все обдумать. Я скоро приеду. День-два, и я приеду.

Мать еще несколько секунд смотрела на нее, затем крепко обняла. Рыдания сотрясали ее тело. Когда она садилась в машину, ее лицо было в слезах.

Сидней смотрела, как отъезжает машина. Она уставилась туда, где сидела дочка, обняв своего набитого медведя, засунув большой палец в маленький ротик. Через мгновение машина свернула за угол и исчезла.

Медленно, нетвердо стоя на ногах, как старуха, Сидней возвращалась к дому. Вдруг ей в голову пришла мысль. Чувствуя прилив новых сил, она помчалась к дому.

Она позвонила в Лос-Анджелес и узнала номер фирмы «Аллегра Порт Текнолоджи». Из-за разницы во времени пришлось ждать. Часы проходили мучительно медленно. Набирая номер, она задавала себе вопрос, почему они не позвонили, когда Джейсон к ним не пришел. На их автоответчике не было никаких сообщений. Это должно было подготовить ее к ответу из «Аллегра Порт Текнолоджи», но она к нему не была готова.

Поговорив с тремя разными сотрудниками компании, она повесила трубку и оцепенело уставилась на стену кухни. В «Аллегра Порт Текнолоджи» Джейсону никто не обещал пост вице-президента. В действительности они даже ничего не знали с нем. Сидней неожиданно села на пол, подтянула ноги к подбородку и стала безудержно рыдать. Все подозрения, раньше роившиеся в ее голове, нахлынули снова. Та быстрота, с которой это произошло, грозила оборвать последнюю нить, связывавшую ее с действительностью.

Она вскочила и засунула голову под кран кухонной раковины. Холодная вода немного привела ее в чувства. Она доковыляла до стола и обхватила голову руками. Джейсон ей врал. В этом теперь не было никакого сомнения. Джейсон мертв. Это тоже было бесспорно. По-видимому, она так и не узнает правду. При этой мысли она наконец перестала плакать и посмотрела через окно на задний двор. Последние два года она вместе с Джейсоном сажали цветы, кусты и деревья. Работали вместе ради одной цели. Их семейная жизнь вращалась вокруг одной темы. И несмотря на вею неопределенность, охватившую ее, одна правда осталась священной для нее. Джейсон любил ее и Эми. И что бы ни заставило его врать, сесть на борт обреченного самолета вместо того, чтобы остаться дома и, не подвергая себя риску, подготовить стены кухни к покраске, она узнает это. Она верила, что у Джейсона на это были самые лучшие побуждения. Мужчина, которого она знала близко и любила всем сердцем, был неспособен совершить плохое. Поскольку его так бессмысленно отняли у нее, она, по крайней мере, обязана выполнить свой долг перед мужем и выяснить, почему он находился на том самолете. Пока ее разум не помутился, она отдаст все силы, чтобы разобраться в этом.

Ангар в местном аэропорту был небольшим. На стенах рядами висели инструменты. Штабели коробок лежали на полу. На улице было темно, внутри на потолке горели все лампы и было светло как днем. Ветер с шумом трепал металлические стены, а мокрый снег валил все сильнее. Внутри казалось, что здание обстреливается крупной дробью. Ангар заполнял густой, едкий запах нефтепродуктов.

На бетонном полу у входа в ангар лежал огромный металлический предмет. Он был согнут и искорежен. Это были остатки правого крыла вместе с двигателем самолета, совершавшего рейс 3223. Двигатель и кабанчик не пострадали. Крыло упало посреди густого леса, прямо на вековой дуб высотой в девяносто футов, который под силой удара раскололся надвое. Реактивное топливо чудом не воспламенилось. Большая часть горючего, вероятно, расплескалась, когда бак и приводы разорвались, а дерево немного смягчило удар. Все это привезли на вертолете и поставили в ангаре для расследования.

Небольшая группа мужчин плотно обступила обломки. От их дыхания в холодном воздухе шел пар. Толстые куртки на них были явно не лишними. С мощными фонарями они изучали зазубренный край крыла в том месте, где оно оторвалось от злосчастного самолета. Гондола, в которой покоился правый двигатель, была частично смята, а правый капот двигателя вогнут. Закрылки на конце крыла ударом оторвало, но их нашли недалеко. Осмотр двигателя показал серьезное биение лопасти, ясное свидетельство того, что произошло возмущение воздушного потока, когда двигатель подавал энергию. Возмущение воздушного потока легко устанавливается. Много обломков втянул в себя двигатель, что, несомненно, привело бы к его отключению даже в случае, если бы он не оторвался от фюзеляжа.

Однако внимание собравшихся вокруг крыла сосредоточилось на том месте, в котором оно оторвалось от самолета. Зазубренные края металла обгорели и почернели и, что бросалось в глаза, металл изогнулся наружу, оторвавшись от плоскости крыла с явными признаками вмятин на поверхности. Это могло быть вызвано рядом причин, в том числе и взрывом бомбы. Когда Ли Соер ранее осматривал крыло, его глаза не отрывались от этого места.

Джордж Каплан с отвращением покачал головой.

— Ты прав, Ли. Изменения в металле, которые я вижу, могла вызвать лишь ударная волна, приведшая к огромному кратковременному избыточному давлению. Здесь, несомненно, что-то взорвалось. Это чертовски неприятно. Мы устанавливаем детекторы в аэропортах, чтобы ни один сумасшедший идиот преднамеренно не пронес на борт самолета оружие или бомбу, и вот вам, пожалуйста. О Боже!

Ли Соер сделал шаг вперед и опустился у края самолета. Вот он в свои почти пятьдесят лет, половина из которых отданы ФБР, снова тщательно изучает роковые последствия чих-то дел.

Он расследовал катастрофу в Локерби. Огромная работа, в ходе которой было распутано почти безнадежное дело. Тогда микроскопическая деталь обломков «Панамэрикен» вывела на след. При взрыве самолета практически не остается заметных следов. По крайней мере, специальный агент Соер так думал до этого дня.

Его внимательные глаза переключились на сотрудника НСБТ.

— Джордж, какие наиболее достоверные версии у тебя на данный момент?

Каплан потер подбородок и стал рассеянно чесать щетину.

— Мы узнаем гораздо больше, когда найдем «черный ящик», но одно не вызывает сомнений: у самолета оторвалось крыло. Однако такое не происходит просто так. Мы точно не знаем, когда именно это случилось, однако радар показывает, что большая часть самолета, теперь мы знаем — это крыло, отделилась во время полета. Когда это случилось, само собой разумеется, спасения не было. Первое, что приходит в голову, — ошибка при проектировании привела к роковым структурным изменениям. Но Л500 — современный самолет, созданный на лучшем заводе, значит, подобная ошибка столь маловероятна, что я не стал бы долго останавливаться на ней. Итак, может быть, усталость металла. Но этот самолет не успел подняться в воздух и две тысячи раз — он практически новенький. Кроме того, все аварии в прошлом, причиной которых становилась усталость металла, начинались с фюзеляжа, ибо давление при сжатии и разжатии кабины способствует этому. Крылья самолетов не подвержены давлению. Поэтому усталость металла придется исключить. Посмотрим на окружающую среду. Удар молнии? Молния попадает в самолеты чаще, чем кажется. Однако самолеты оборудованы так, чтобы справиться с этим. Поскольку молния опасна лишь при контакте с землей, столкновение с ней в самолете может, в худшем случае, привести к ожогу кожи. К тому же перед катастрофой не поступало сообщений о молниях в этом районе. Птицы? Покажите мне птицу, летающую на высоте тридцати пяти тысяч футов и достаточно крупную, чтобы оторвать крыло у Л500, и тогда можно обсудить и такой сценарий. Также совершенно ясно, что не произошло столкновения с другим самолетом.

С каждым словом голос Каплана становился громче. Он умолк, чтобы отдышаться, и еще раз взглянул на остатки металла.

— И к чему же мы пришли, Джордж? — спокойно спросил Соер.

• Предыдущая
• 18/116
• Следующая