Праздничный пикник (сборник) - Стаут Рекс - Страница 5

• Предыдущая
• 5/64
• Следующая

– А вы не пустомеля, – рассудил доктор. – Да, вы совершенно правы. Я ожидал, что вы поднимете тему, которая потребует присутствия мисс Горен, и удивлен тем, что этого не произошло. Мне бы хотелось поразмыслить об этом, но я не против рассказать вам, в чем дело. Вам говорили о грелках?

– Нет, сэр. О грелках мне никто и ничего не говорил.

– Тогда, значит, Пол… хотя это не важно. Расскажите им о грелках, Энн.

– Он уже все знает, – процедила она. – Его нанял один из Файфов.

– Все равно расскажите, – попросил Вульф. – Для сравнения.

Его обращение с женщинами отличалось как от манеры Пола Файфа, так и от моей.

– Хорошо. – Она вздернула свой очаровательный подбородок. – Я положила пациенту на грудь две грелки с горячей водой, по одной с каждого бока, и меняла воду каждые два часа. В последний раз я поменяла ее перед самым уходом – перед тем, как миссис Таттл велела мне уйти. В воскресенье вечером ко мне домой явился Пол Файф – я снимаю небольшую квартиру на Сорок восьмой улице вместе с подругой, которая тоже работает сиделкой. Пол сказал, что, обнаружив брата мертвым в то утро, откинул одеяло, и грелки лежали на месте, только они были пустыми. Он забрал их и отнес в ванную комнату. Потом там их заметила его сестра, миссис Таттл, и позвала Пола взглянуть на них. Она решила, что это сиделка забыла наполнить их, и собиралась сообщить об этом доктору. Пол спросил, не меняла ли она сама воду до того, как лечь спать, и миссис Таттл сказала, что нет, ей и в голову не приходило, что нужно это делать, поскольку сиделка перед уходом налила горячей воды.

В голосе мисс Горен не осталось ни намека на сиплость. Он был чистым, твердым и уверенным.

– По словам Пола Файфа, он якобы заверил сестру, будто сам вылил воду из грелок, когда относил их в ванную. Он говорит, что придумал это под влиянием момента, не желая, чтобы его сестра пожаловалась на меня доктору. Но потом, опять же с его слов, понял, что напрасно это сделал, потому что пустые грелки могли иметь какое-то отношение к смерти брата. Он предложил мне поужинать с ним, чтобы обсудить это. Мы стояли на пороге моей квартиры, поскольку я не позволила ему войти, и мне достаточно было захлопнуть дверь у него перед носом. На следующий день, то есть вчера, Пол трижды звонил, а вечером пришел на квартиру, но я ему не открыла. Поэтому он рассказал все своему брату Дэвиду и уговорил родных прийти к вам. Совпадает ли мой рассказ с тем, что вам уже известно?

Вульф нахмурился, глядя на нее.

– Пф, – фыркнул наконец босс и, оставив в покое сиделку, снова обратился к Булю: – Вот, значит, о чем вы говорили, – пробурчал он.

Буль кивнул:

– Мисс Горен звонила мне в воскресенье вечером, чтобы все рассказать, а потом еще вчера днем и ближе к ночи, что вполне естественно. Ведь под сомнение ставился ее профессионализм. Вы по-прежнему удивлены тем, что я привел ее с собой?

– Больше нет. Но я ничего не слышал о грелках. Какова вероятность того, что мисс Горен сама забыла налить в них воды?

– Нулевая, раз уж она говорит, что воду налить не забыла. Она проходила обучение в больнице Маунт-Киско, и я хорошо ее знаю. К своим нью-йоркским пациентам я всегда вызываю мисс Горен, если она свободна. Так что эту версию можете смело отбросить.

– Тогда либо Пол Файф лжет, либо кто-то достал грелки из кровати, опорожнил их и положил обратно, что кажется бессмысленным: это не могло сколько-нибудь серьезно сказаться на состоянии больного, не так ли?

– На состоянии больного – нет. – Буль провел ладонью по седой шевелюре. – Зато вполне могло испортить репутацию мисс Горен. И я чувствую некоторую ответственность, поскольку пригласил ее присмотреть за Бертрамом Файфом. Вы не интересовались моим мнением, но я все же выскажу его. По-моему, Бертрам умер от пневмонии и этому не способствовали никакие внешние обстоятельства – кроме тех, в которых повинен он сам. Я имею в виду его отказ госпитализироваться и лежать под кислородной палаткой. Я также считаю, что он совершенно напрасно настоял на приходе гостей, несмотря на болезнь. В детстве он был очень упрям и, по-видимому, с тех пор не изменился. Что касается грелок, то мне кажется, что Пол Файф лжет. Не хочу оговаривать его за глаза, но в нашем городке все знают, на какие дикие выходки он способен в погоне за женщинами. Стоит Полу кем-то увлечься, как это превращается в настоящую манию, в одержимость. Заметив грелки в постели, он запросто мог придумать, как с их помощью сломить сопротивление мисс Горен. Подобный ход вполне согласуется с его характером и прошлыми поступками. Вот почему он отнес грелки в ванную и опорожнил их.

– Тогда глупо было говорить сестре, что это сделал он, – возразил Вульф.

Буль покачал головой:

– Нет, Пол просто хотел отвлечь ее внимание. А вот мисс Горен этот жест он мог представить как услугу и в то же время намекнуть, что способен взять свои слова обратно и обвинить ее в нерадивости. Я не утверждаю, что Пол Файф чрезвычайно хитроумен. Люди, страдающие манией, обычно не отличаются большим умом. Я всего лишь хочу сказать, что, как мне кажется, сестре Пол сказал правду, а мисс Горен солгал. Думаю, это он вылил воду из грелок. Как я понимаю, позднее он придет сюда вместе с остальными. Прошу предупредить их, что дам отпор любой попытке обвинить мисс Горен в халатности. Я посоветую ей обратиться в суд с иском о клевете и сам выступлю свидетелем. Если вы предпочтете, чтобы я лично сказал им…

В дверь позвонили. Я поднялся и сходил в прихожую, чтобы взглянуть, кто явился, а потом вернулся в кабинет.

– Они пришли, – сказал я Вульфу. – Дэвид и с ним двое мужчин и женщина.

Босс сверился с часами.

– Опоздали на десять минут. Приведи их сюда.

– Нет! – Энн Горен вскочила с места. – Ни за что! Я не желаю находиться с ними в одной комнате! Доктор Буль, пожалуйста!

Должен сказать, я был с ней согласен. Не одержим ею, но вполне с ней согласен. После секундного размышления доктор Буль тоже согласился и уведомил об этом Вульфа. Вульф задумчиво посмотрел на сиделку и решил присоединиться к мнению большинства.

– Хорошо, – кивнул он. – Арчи, проводи мисс Горен и доктора Буля в переднюю и выпусти их после того, как остальные пройдут в кабинет.

– Да, сэр.

Когда я шел отворять дверь, звонок раздался снова. Наверняка трезвонил порывистый Пол. Если бы он знал, кто здесь, думаю, проломил бы стеклянную панель в нашей входной двери.

Проводив вновь прибывших в кабинет Вульфа, а Буля с сиделкой – к выходу, я уселся за свой стол и приготовился записывать. Судя по всему, расследование смерти, удивившей доктора, грозило скатиться к выяснению того, какими способами некий торговец недвижимостью добивается благосклонности женщин. А это не та работа, какую Вульф считает достойной своего гения, независимо от гонорара. Я уже предвкушал интересное зрелище.

Внешне Пол не оправдывал свою репутацию. Ниже меня на добрых восемь дюймов, он был широк в кости и пухловат. Вероятно, он обнаруживал в себе сходство с Наполеоном, и не без оснований, хотя впечатление немного портил синяк под левым глазом и ссадины на распухшей челюсти. Джонни Эрроу, сделал я вывод, пускает в ход оба кулака. Пол и Таттлы сели в желтые кресла, выставленные шеренгой перед столом Вульфа, а красное кожаное кресло досталось Дэвиду.

Луиза была выше обоих братьев и куда привлекательнее. Для женщины среднего возраста она выглядела совсем недурно, несмотря на некоторую костлявость и слишком уж коротко подстриженные волосы. Что касается ее мужа, Таттла, то у него волос не было вовсе. Его блестящий заостренный кверху купол совершенно затмевал все остальные черты лица – глаза, нос, подбородок. Чтобы разглядеть их, приходилось напрягать внимание.

Ко времени моего возвращения из прихожей Вульф говорил:

– …и доктор Буль вновь выразил уверенность в том, что ваш брат умер от пневмонии и что в обстоятельствах его кончины не было ничего подозрительного. Поскольку он уже зафиксировал факт естественной смерти в подписанном им свидетельстве, ничего нового нам его заявление не дает. – Он остановил взгляд на Поле: – Как я понимаю, вы считаете, что необходимо полицейское расследование. Это верно?

• Предыдущая
• 5/64
• Следующая