Мегрэ и убийца - Сименон Жорж - Страница 25

• Предыдущая
• 25/37
• Следующая

Жанвье не преминул спросить у Арто, были ли у Батийля подружки.

— Нет, не было. Во всяком случае, насколько мне известно. Это не его стиль. К тому же он был скромный, замкнутый. Хотя уже несколько недель был влюблен. Он не удержался и рассказал мне. Ему нужно было с кем-то поделиться, а сестра постоянно его дразнила, делая вид, что девушка в доме — он, а парень — она. Я его девушки не видел, но знаю, что она работает на острове Сен-Луи. И он виделся с ней каждое утро в восемь. В этот час она в кафе одна. Хозяин еще спит, а хозяйка прибирается на втором этаже. Их беспрерывно отвлекали посетители, но все же несколько минут им удавалось побыть вдвоем.

— Это было в самом деле серьезно?

— Кажется, да.

— Что он намеревался делать?

— В каком смысле?

— Как он представлял свое будущее, например?

— В будущем году хотел записаться на лекции по антропологии. Мечтал получить место преподавателя в Азии, Африке, Южной Америке, чтобы изучать различные расы. Хотел доказать, что все они, в сущности, похожи друг на друга, что различия между ними сотрутся, как только условия существования станут одинаковыми на всех широтах.

— Жениться он не собирался?

— Пока не заговаривал об этом. Все случилось так недавно. Но в любом случае он не хотел брать в жены девушку из своей среды.

— Он был настроен против родителей, против семьи?

— Пожалуй, даже нет. Я помню, как он сказал мне однажды: «Когда возвращаюсь домой, мне кажется, что я попадаю в тысяча девятисотый год».

— Благодарю. Извините, что отнял у вас время. И Жанвье подвел итог:

— Что скажете, шеф? А вдруг у девчонки есть брат? Вдруг они зашли дальше, чем думает Арто? А брат вбил себе в голову, что сын владельца фирмы «Милена» никогда не женится на его сестре? Да вы понимаете, что хочу сказать…

— А ты, случаем, сам не из тысяча девятисотого года, старина?

— Разве такое не случается?

— Ты что, не следишь за статистикой? Число убийств на почве ревности уменьшилось больше чем вдвое; скоро они станут милым анахронизмом… Вообще-то Лапуэнт ее нашел, она, действительно, работает на острове Сен-Луи. Сегодня вечером попытаюсь с ней поговорить.

— Чем заняться теперь?

— Ничем. Чем угодно. Текучкой. Будем ждать.

В четверть седьмого Мегрэ пошел в «Пивную Дофина» выпить аперитив и застал там двоих коллег. На Набережной они часто не виделись неделями, замыкаясь каждый в своей службе. А «Пивная Дофина» была нейтральной территорией, где все рано или поздно встречались.

— Ну, как убийца с улицы Попенкур? Работаете теперь для улицы де Соссэ?

Без десяти семь Мегрэ уже прохаживался по улице Сен-Луи-ан-л'Иль и наблюдал, как девушка обслуживает клиентов. Хозяйка сидела за кассой, хозяин стоял за стойкой. Был оживленный час вечернего аперитива. В пять минут восьмого девушка скрылась и вскоре появилась в пальто, которое комиссар видел на фотографии. Сказав несколько слов хозяйке, она вышла и, не глядя по сторонам, направилась прямо к набережной Анжу. Мегрэ прибавил шагу и догнал ее.

— Прошу прощения, мадемуазель…

Явно вообразив невесть что, она почти побежала.

— Я комиссар Мегрэ. Мне бы хотелось поговорить об Антуане.

Девушка остановилась как вкопанная и с тоской посмотрела на него.

— Что вы сказали?

— Мне хотелось бы поговорить об…

— Я слышала, но мне непонятно. Я не…

— Отрицать бессмысленно, мадемуазель.

— Кто вам сказал?

— Ваша фотография или, скорее, ваши фотографии. Сегодня утром вы стояли перед домом покойного, ваши пальцы судорожно мяли носовой платок Вы были и у церкви, и на кладбище.

— Почему меня фотографировали?

— Если вы уделите мне несколько минут и прогуляетесь со мной, я все объясню. Мы ищем убийцу Антуана Батийля. Пока мы не напали на след, у нас ни одной серьезной зацепки. В надежде, что убийца появится на похоронах своей жертвы, я приказал фотографировать лица присутствующих на похоронах. Потом фотограф отобрал нескольких людей, которые были и на набережной Анжу, и у церкви, и на кладбище.

Девушка кусала губы. Непринужденно шагая по набережной, они прошли мимо дома Батийлей. Черный креп исчез. На всех этажах светились окна. Дом снова вошел в обычный жизненный ритм.

— Что вы от меня хотите?

— Чтобы вы рассказали все, что знаете об Антуане. Вы были самым близким для него человеком.

— Почему вы так сказали? — вспыхнула она.

— Это он так сказал, только немного по-другому. В Сорбонне у него был приятель…

— Сын привратницы?

— Да.

— Единственный его приятель… С другими он не чувствовал себя уверенно. Ему всегда казалось, что он не такой, как остальные.

— Вот он и дал понять этому Арго, что собирается на вас жениться.

— Вы уверены, что он это сказал?

— А вам он не говорил?

— Нет. Я не согласилась бы. Мы люди разного круга…

— Похоже, он не принадлежал ни к какому кругу, в том числе и к своему.

— Да и его родители…

— Как долго вы были знакомы?

— С тех пор, как я работаю в этом кафе. Месяца четыре. Я помню, это случилось зимой: когда я его увидела, в первый раз пошел снег. Антуан заходил каждый день за…

— Как скоро он стал поджидать вас у выхода?

— Через месяц, даже больше.

— Вы стали его любовницей?

— Ровно неделю назад.

— У вас есть брат?

— Двое. Один служит в армии, в Германии, другой работает в Лионе.

— Вы из Лиона?

— В Лионе жил отец. Он умер, семья рассеялась, и я оказалась с матерью в Париже. Мы живем на улице Сен-Поль. Я работала в универмаге, но не выдержала: там для меня слишком утомительно. Когда я узнала, что на улице Сен-Луи-ан-л'Иль требуется официантка…

— У Антуана были враги?

— Почему у него должны были быть враги?

— Его склонность ходить с магнитофоном в места, пользующиеся дурной славой…

— Там на него не обращали внимания. Он садился в уголке или становился у стойки. Два раза он брал меня с собой.

— Вы встречались с ним каждый вечер?

— Он приходил за мной в кафе и провожал домой. Раз или два в неделю мы ходили в кино.

— Могу я узнать, как вас зовут?

— Морисетта.

— Морисетта, а дальше как?

— Морисетта Галлуа.

• Предыдущая
• 25/37
• Следующая