Услышанный во второй жизни (СИ) - "Torens" - Страница 42

• Предыдущая
• 42/46
• Следующая

- Ты… Я… Я не знаю, что сказать. Вроде хочется много всего, но как это сформулировать в предложения, не имею понятия. Я просто счастлив и дико рад за тебя. Сень, ты ведь не шутишь, да? Потому что, если это шутка, то мое сердце не выдержит.

- Дурак, - мне показалось, что он фыркнул. – Стал бы я таким шутить.

- Черт, тогда это… это фантастика! Ты вновь сможешь ходить, да? Сможешь?

- Врачи сказали да, но надо время.

- Сколько? – затаив дыхание, спросил я.

- Они не знают. Месяц, два, три, полгода, год… Все зависит от организма и от моего желания.

- А ты сильно желаешь?

- Больше всего на свете, я хочу оказаться дома… - он замолчал, выдерживая паузу, а затем тихо добавил. - …рядом с тобой.

Я судорожно выдохнул в трубку, не в силах подобрать слова. Грудь налилась теплом, а в душе поселилась умиротворенность. Все будет хорошо. Сеня начнет ходить, вернется домой, мама обрадуется, когда узнает, что мы с ним вместе, друзья поддержат… Зачем думать о плохом? Все определенно будет хорошо. По-другому быть не может. А если вдруг будет плохо, то наплевать!

Сеня глубоко вдохнул, нарушая повисшую между нами тишину, и тихо запел. Я улыбнулся, последнее время он часто поет, хотя уверяет, что ненавидит это делать.

В моей комнате, как-то холодно,

Не согреться - ведь выбьет пробки.

Вода из крана холоднее холода,

Чай без сахара, пустые коробки.

Очень сладок дым последней сигареты,

Пообедаю видимо утром.

И если больше ничего в этом нету,

Я лягу спать, счастливый как будто.

И мне снится теплый - теплый дом,

И мне снится, что мама больше не плачет,

И мне снится, что это все не сон,

И мне снится, что завтра будет иначе.

Я откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобней и закрыл глаза, слушая мелодичный голос Сени и сам того не заметив - уснул.

Нервы - И мне снится

37 глава. Время

Время - самое странное и удивительное на Земле. Когда ты с нетерпением ожидаешь чего-то, заранее предвкушая всю радость и восторг, что испытаешь, оно, словно назло, начинает идти медленно, безумно медленно, кажется, еще чуть-чуть и оно вообще повернется вспять. Когда же ты наоборот стараешься оттянуть какой-то момент, боишься того, что в скором времени должно произойти – оно, опять же назло, начинает бежать вперед на всех парах. Но самое удивительное это то, что, по сути, время двигается всегда с одинаковой скоростью. Оно не может идти ни быстрее, ни медленнее. И для кого-то один отрезок времени может показаться целой вечностью, а для кого-то этот отрезок пролетит как одно мгновенье. Время удивительная вещь, правда?

Каждое мое утро начинается с мысли: «Еще один безумно длинный день». И чем бы я себя не занял, как сильно не погружался в учебу, предстоящую сессию, прогулку с друзьями, вечерами с мамой, мне казалось, что время, будто насмехаясь надо мной, совершенно не спешило идти вперед, оттягивая и без того неизвестный день, когда должен был вернуться Сеня. Лишь вечерами, ложась спать, я вдруг понимал, что еще один день закончился, и в этот момент на ум приходила мысль, что день был вовсе и не таким уж и длинным, каким я представлял его себе с утра.

Настя, глядя на измученного меня, предложила жить по ее теории времяпрохождения, которую она придумала и разработала в восьмом классе, когда на нее вдруг навалилась ужасная апатия и нежелание учиться. Она сказала, что в те дни готова была на стенку лезть, бросалась на всех, вечно была в плохом настроении, огрызалась чуть что, а потом ей на ум пришла эта самая теория. Заключалась она в том, чтобы по пути к какому-то значительному, важному, ожидаемому дню, выстроить еще несколько таких же дней на различном «расстоянии» друг от друга.

- Вот, смотри, - стала объяснять мне на примере Настя. – Мне тогда ужасно хотелось летних каникул. Просто до чертиков, а на дворе было 29 января. И я высчитала, что до дня Святого Валентина оставалось 17 дней. Пускай мы в этот день не отдыхаем, но у нас в школе он проходил весело, ну ты сам должен помнить, - я кивнул, подтверждая, что помню. – Вот. После этого надо было прожить девять дней до 23 февраля, затем тринадцать до 8 марта, потом до 27-28 марта, сейчас уже не помню, какого числа каникулы начались, и неделю отдыха. Следом целый месяц пахать, как конь, но в подарок получить 1 и 2 мая, а через недельку 9 мая, а там до каникул рукой подать было! Поэтому, я вместо летних каникул стала ждать каждый из названных мною дней. Время пролетело незаметно.

Последовав ее совету, я стал выделять в календаре дни, которые жду. Двадцатое ноября – день рождения Антона. Не имеет значения, что сам Антон находится в Москве. Он мой друг, а значит, я с чистой совестью с нетерпением буду ожидать его дня рождения, особенно, если учесть, что ему должно исполниться восемнадцать. Затем шло первое декабря – первый день зимы. Это святой день! Как его можно не ждать? Следом седьмое декабря – это мой день рождения, так что тут без комментариев. Мне тоже исполнялось восемнадцать, так что вдвойне без комментариев. Потом двадцать пятое декабря – первый зачет. После него тридцать первое декабря, пояснения я считаю излишними. Еще Рождество седьмого января, День Спасибо одиннадцатого января, Старый Новый год с тринадцатого на четырнадцатое января, День Объятий двадцать первого января… А дальше я пока не придумал.

Вот так вот я и жил, скача от одного важного дня до другого, а Сеня тем временем прикладывал максимум усилий, чтобы поскорей вернуться домой. Он с утра до ночи занимался с тренажерами, укрепляя и разрабатывая мышцы и суставы. Я не сильно в этом разбираюсь и как ни старался вникнуть, у меня ничего не получилось, единственное я понял, что мышцы – вот что главное. Он занимался до полного истощения, пока тело не переставало его слушаться. Почти в бессознательном состоянии он возвращался к себе и сразу засыпал, а утром, проснувшись, сразу приступал к тренировкам. Обо всем этом мне рассказывал Серж, «нянька» Сени, ведь у самого Сени не было на это времени. Вскоре истязания Сени самого себя дали плоды. Через две недели после того, как он почувствовал ноги, он смог передвигаться на костылях, еще через две недели стал ходить самостоятельно, только недолго и не на большие расстояния. Но это было хоть что-то.

Седьмого декабря, впервые за месяц, он позвонил сам и поздравил меня с днем рождения. Он рассказывал что-то, нес какую-то ерунду, а я слушал его и улыбался, ведь слышать его голос для меня было настоящим подарком, особенно такой счастливый, восторженный, полный энтузиазма и стремления идти вперед. Он был таким, каким я его еще не знал. Настоящим, живым. И меня как-то совсем не волновало, что мой вопрос, хочет ли он быть со мной, так и остался без ответа. Мы поговорим об этом как-нибудь потом, когда он вернется. И пускай это будет не скоро.

Знаете, время самое странное и удивительное, что есть на Земле. Когда ты перестаешь чего-то ждать, оно тут же подсовывает тебе это в руки, как бы говоря: «На, держи, ты же хотел это, да? Ну, вот оно теперь твое». И на душе становится как-то странно, с одной стороны вроде радуешься, а с другой недоумеваешь: «Мое? Правда? Не верится…» и все ждешь подвоха, что сейчас кто-то объявит, что это шутка и нагло заберет у тебя то, что ты так долго ждал. Но постепенно чувства внутри тебя устаканиваются, и ты понимаешь, что все это правда, ты наконец-то дождался.

Вот и я дождался, причем случилось это все совершенно неожиданно, когда я совсем не ждал и даже не думал об этом, просто в один прекрасный день мама вдруг объявила:

- Завтра Сеня приезжает.

У меня внутри все перевернулось вверх дном, даже не представляю, каким образом мне удалось сдержать маску безразличия.

- И что?

- Как что? Поедешь его встречать?

- Пфф, делать мне еще нечего, - я фыркнул.

- Хм. А я думала, вы подружились. Вы же почти все время переписывались.

• Предыдущая
• 42/46
• Следующая