Оттенки полуночи (ЛП) - Эдриан Лара - Страница 45

• Предыдущая
• 45/68
• Следующая

Ее внутренний голод еще больше увеличился, становясь необходимостью, что очень потрясло ее. Запах его кожи, его шелковистость и гладкость теплых губ на ее, заставило ее голову закружиться от желания. Он скользил в ней, все сильнее и глубже, рыча с каждым движением своих бедер.

Алекс выдохнула его имя. Она застонала, когда очередная волна оргазма настигла ее. Она вскрикнула, когда достигла пика, высвобождая свое удовольствие, но она до сих пор тлела жаждой из-за грызущей ее идеи.

Она хотела попробовать его.

Не так, как она уже сделала, а другим способом, который ее поразил. В каком-то смысле, это должно было привести ее в ужас, но ничего, кроме ускоряющегося темпа ее крови от этой мысли, она не чувствовала.

Под открытым ртом она почувствовала, как жилка на его шее запульсировала еще быстрее. Она прижалась к ней языком и зубами. Его пульс бился так же отчаянно, как и ее.

Кейд выдал темное проклятие, но начал только яростнее вбиваться в нее.

Алекс упивалась ощущением его потерянного контроля. Она провела языком и зубами по нежной коже, и он начал двигаться еще жестче.

Кейд резко вошел в нее, откинул голову назад и заревел.

Глава 21

Он больше не мог сдерживаться ни секунды.

Он освободился в обжигающем порыве, когда тупые зубки Алекс прошлись по его горлу, пробуя на вкус, практически прокусив его кожу. Она не знала, как сильно он этого хотел. Его ошеломила необходимость дать ей свою кровь. Как сильно он хотел заявить свои права на Алекс и связать ее с ним навсегда.

- Черт, - выдохнул он, когда ее атласные стенки сжали его член и ее рот посеял святой хаос в его чувствах. – Алекс… О, Христос!

Ему было труднее, чем когда-либо прежде, он потерялся в своем стремлении к ней.

Потерялся в своем оглушительно барабанившем импульсе, который требовал связать его с ней кровными узами.

Его женщина.

Единственная женщина, которую он когда-либо захочет.

Его вечная пара.

Кейд приподнялся на коленях, чтобы взглянуть на нее, его член был до сих пор глубоко похоронен в ней, и она по-прежнему жаждала большего. Его шея горела от игривых покусываний ее рта. Он все еще чувствовал сладость ее крови на языке с того момента, как он глупо позволил своим клыкам прокусить ее губу во время поцелуя. Тот маленький укус проклял его, и ее тоже.

Желание и жажда крови затопили его, увеличив его клыки и заставив их пульсировать от желания погрузить их в нежную плоть. Он сжал ее бедра и заскользил в ней, наблюдая, как она выгнулась под ним, следуя за ним к разрушительному пику.

Она прохрипела его имя, ее спина приподнялась, прилившая кровь окрасила ее бледную кожу розовым румянцем. Кейд наблюдал за ней в измученном восхищении, понимая, что никогда не видел ничего более красивого, чем Алекс, охваченная эротической нуждой. Он хотел дать ей больше, дать выход ее удовольствию и страсти, и да – он хотел сделать ее своей кровной парой.

Боги, как же он хотел.

- Александра, - прохрипел он, это было единственным, чем он мог управлять, когда голод и желание затопило его, лишая любых мыслей, кроме нее. Он хотел предупредить ее, что сейчас он опасен, но все, что вырвалось из его рта, было звуком, напоминающий что-то между проклятием и стоном.

Она должна была оттолкнуть его, но вместо этого сделала прямо противоположное. Ее руки поднялись, чтобы обхватить его и притянуть к себе вниз. Дыхание прерывистыми вздохами вырывалось из ее рта, она притянула его лицо и поцеловала, глубоко, влажно, приветствуя его.

Кейд пытался бороться с нарастающим чувством голода, но Алекс быстро вырубила каждый бит его контроля. Смутно он осознал, что не питался в течение нескольких дней после отъезда из Бостона, и, хотя он хотел объяснить этим свою жажду выживания, он понимал, что хочет попробовать вкус Алекс.

Только ее.

Сейчас он был расстроен и стоял на краю обрыва, таща ее за собой. Он знал это. А еще он чертовски хорошо знал, что должен убедиться, что Алекс тоже это знает.

Но потом она углубила поцелуй, покусывая его нижнюю губу своими зубами с голодом, который он не перепутает ни с чем даже в момент забвения. И он находился сейчас не совсем в своем уме, когда его тело горело, а кровь мчалась по его венам словно жидкий огонь.

Кейд с рычанием отпрянул от ее губ. Он провел губами и языком по нежной линии ее челюсти, затем ниже, к нежному местечку у нее под ее ухом, зная, что обрекает себя, но он зашел слишком далеко, чтобы остановиться. Чувство ее пульса, бьющегося под его губами, послало покалывание желания в его живот, превращая еле ощутимую боль в жесточайшую агонию.

- О, Боже… Алекс, - резко прошептал он, а затем зажал нежную кожу ее шеи между зубами и клыками надавил на артерию.

Она резко вздохнула, когда он проник под ее кожу, внезапно вздрогнула, напрягая тело и затаивая дыхание. Кейд остановился, испугавшись того, что только что сделал, и боясь, что у него теперь не хватит сил остановиться, даже если она его возненавидит.

Но потом руки Алекс, покоящиеся на его плечах, начали поглаживать его. Она издала дрожащий вздох наслаждения, и он ответил грубым, благодарным стоном, когда сделал первый глоток ее сладости.

И, ох, она была сладкой.

Кровь Алекс пронеслась по его языку, как шелк, уникальный аромат меда и миндаля, присущий только ей, смешивался с мускусным запахом ее возбуждения. Кейд пил ее, ошеломленный приливом тепла и удовольствия, которое перетекало в него с каждым глотком. Попробовав ее кровь, он заявил на нее свои права. Она воспламеняла его снова и снова, сильнее, чем раньше.

Она была его. И хотя для того, чтобы связать их как пару, требовался обоюдный обмен кровью, его связь с ней теперь была нерушимой. Это была односторонняя связь, которая могла быть разрушена только смертью.

И он только что приговорил ее к ней.

От этой мысли он мысленно выругался, но ему было трудно чувствовать угрызения совести, когда Алекс вцепилась в него жадными руками, задыхаясь и извиваясь под ним, когда очередной оргазм накрыл ее. Она горячо застонала под действием укуса, ее бедра приподнялись, чтобы еще глубже вогнать его в нее, когда он втянул медовую сладость ее крови себе в рот.

Если бы она была обычным homo sapiens, то почувствовала бы комфорт, даже удовольствие от того, что он пьет ее кровь. Но из-за того, что она была Подругой по Крови, из-за той страсти, что теперь охватила их обоих, ответ Алекс был более интенсивным в геометрической прогрессии. Ее экстаз был теперь его, бурля внутри него из-за ее крови, которая теперь распространялась по всему его телу. Теперь каждое сильное чувство, которое она испытывала – радость или боль – были его.

Когда он выпил еще больше, то почувствовал, как ее желание нарастает, заглушая лихорадочную тоску, которую она пыталась унять. Осторожным движением языка, он провел по двум красным проколам и запечатал укус.

- Давай, - пробормотал он, сгребая ее в свои объятия. – Я отнесу тебя в постель.

Сонно и мягко прижимая ее к груди, он понес ее по коридору в спальню. Он положил ее на стеганое одеяло, поцеловав, когда лег рядом с ней. Он ласкал каждый шелковистый дюйм ее тела, каждый изгиб и мышцу, запечатлевая в памяти.

- Посмотри на меня, Александра, - сказал он, когда она закрыла глаза от удовольствия. Его голос был грубым и темным, практически неузнаваемым им самим. – Я должен знать, что ты видишь меня таким, как сейчас. Это и есть я.

Она приподняла веки и пристально посмотрела на него. Он ожидал увидеть отвращение в ее взгляде, потому что он никогда не выглядел более диким, более бесчеловечным, чем сейчас. Его глифы пульсировали разными красками, цветами желания и страсти вместе с цветами затяжного голода и мучений, которые он чувствовал после произошедшего между ним и Алекс сегодня вечером. И из-за того, что он сам образовал кровную связь и не может ее порвать, даже если она будет его презирать.

Он наблюдал за тем, как она его изучала, боясь заговорить. Опасаясь, что она прямо сейчас его возненавидит и в отвращении отвернется от того, чем он стал. – Это – я, Алекс, - тихо сказала я. – Это – весь я.

• Предыдущая
• 45/68
• Следующая