Ребекка - дю Морье Дафна - Страница 67

• Предыдущая
• 67/101
• Следующая

Я отошла от окна на середину комнаты, все еще в какой-то одури, доверяя ей и не доверяя самой себе. Я смотрела, как она закрывает окно, запирает ставни, задергивает гардины.

— Хорошо еще, что море спокойное, — сказала она, — не то им бы худо пришлось. Но в такой день, как сегодня, бояться нечего. Конечно, само судно потеряно, если оно наскочило на риф, как сказал мистер де Уинтер.

Миссис Дэнверс обвела глазами комнату — проверила, все ли в порядке. Поправила покрывало на двуспальной кровати. Затем подошла к двери и открыла ее, давая мне пройти.

— Я, пожалуй, скажу на кухне, чтобы приготовили холодный ленч, — сказала она, — он будет ждать вас в столовой: когда придете, тогда и поедите. Мистер де Уинтер, наверно, не захочет спешить сюда к часу дня, если он занят там, в бухте.

Я тупо посмотрела на нее, затем вышла из комнаты, оцепеневшая, безжизненная, как манекен.

— Когда вы увидите мистера де Уинтера, мадам, передайте ему, пожалуйста, что, если он хочет привести сюда людей с корабля, все будет готово. Они получат горячую еду, когда бы ни пришли.

— Хорошо, миссис Дэнверс, — сказала я. — Хорошо.

Она повернулась ко мне спиной и пошла к задней лестнице — причудливая костлявая фигура в черном платье, которое мело подолом пол, как пышные широкие юбки начала века. Вот она завернула за угол и скрылась.

Я медленно двинулась по коридору к двери у арки; я все еще была в каком-то отупении, словно только сейчас очнулась от долгого сна. Вышла на площадку и стала спускаться по лестнице, не имея понятия, что делать дальше. Через холл по направлению к столовой шел Фрис. Увидев меня, он остановился и подождал, пока я спущусь.

— Мистер де Уинтер приходил несколько минут назад, мадам, — сказал он. — Взял несколько пачек сигарет и пошел обратно на берег. Там, оказывается, сел на мель пароход.

— Да, — сказала я.

— Вы слышали ракеты, мадам? — сказал Фрис.

— Да, слышала, — сказала я.

— Я был в буфетной с Робертом, и мы сперва подумали, что кто-то из садовников запустил шутиху, оставшуюся с вечера, — продолжал Фрис. — И я сказал Роберту: «Зачем они это делают в такой туман? Оставили бы на субботу для ребятишек». А тут вторая разорвалась, а потом и третья. «Нет, это не фейерверк, — сказал Роберт. — Это сигнал бедствия. Где-то тонет корабль». «Да, ты, верно, прав», — сказал я и вышел в холл. Тут я и услышал, как мистер де Уинтер зовет меня с террасы.

— Да, — сказала я.

— И нечему удивляться, мадам, в такую-то погоду. Это самое я сейчас сказал Роберту. Тут и на суше дорогу не найдешь, не то что на море.

— Да, — сказала я.

— Если вы хотите догнать мистера де Уинтера, так он пошел прямо через лужайку минуты две назад, не больше, — сказал Фрис.

— Спасибо, Фрис, — сказала я.

Я вышла на террасу. Разъяснялось. Все четче становились силуэты деревьев по ту сторону лужайки. Туман окучивался в легкие белые облачка, поднимался к небу. Вился надо мной кольцами дыма. Я взглянула на окна над головой. Они были наглухо закрыты, заперты ставни. Казалось, они никогда не раскроются, не распахнутся настежь.

Вот у того большого окна в центре я стояла пять минут назад. Как далеко оно отсюда, как высоко! Камни под ногами казались твердыми, жесткими. Я поглядела вниз, затем вновь на закрытое окно и вдруг почувствовала, что вокруг меня все плывет, а сама я горю огнем. По шее сбежала струйка пота. Перед глазами заплясали черные точки. Я снова зашла в холл и села в кресло. Ладони мои были совсем мокрые. Я сидела неподвижно, сжав руками колени.

— Фрис, — позвала я. — Фрис, вы в столовой?

— Да, мадам? — он сразу же вышел и поспешил через холл ко мне.

— Не удивляйтесь, Фрис, но не могли бы вы принести мне капельку бренди?

— Разумеется, мадам.

Я продолжала сжимать колени и сидела не шевелясь. Вернулся Фрис, держа серебряный поднос с ликерной рюмкой.

— Вам нездоровится, мадам? — сказал Фрис. — Хотите, я позову Клэрис?

— Нет, сейчас все пройдет, Фрис, — сказала я. — Мне вдруг стало жарко, вот и все.

— Очень теплое утро, мадам. Очень. Даже можно сказать, удушливое.

— Да, Фрис, именно так.

Я выпила бренди и поставила рюмку обратно на поднос.

— Может быть, вас напугали взрывы? — сказал он. — Они начались так внезапно.

— О да, — сказала я.

— С утра так парит, а вы еще простояли всю ночь на ногах, вот вам и стало не по себе, мадам.

— Вероятно, вы правы, Фрис.

— Может быть, приляжете на полчасика? В библиотеке даже свежо.

— Нет. Я думаю, я через минуту-другую выйду. Не беспокойтесь, Фрис.

— Как вам угодно, мадам.

Фрис ушел, оставив меня одну в холле. Как было спокойно сидеть здесь. Спокойно и прохладно. От вчерашнего бала не осталось и следа. Не верилось, что только этой ночью здесь танцевали. Холл был таким, как всегда, — сумрачным, безмолвным, суровым, с портретами и оружием по стенам. Трудно было поверить, что только этой ночью я стояла в голубом платье у подножья этой вот лестницы и пожимала руки чуть не тысяче людей. Трудно было поверить, что на галерее менестрелей были расставлены пюпитры, играл оркестр… ударник, скрипка… Я встала и снова вышла на террасу.

Туман поднялся еще выше, до верхушек деревьев. Открыл лес за лужайкой. Прямо над головой бледное солнце пыталось пробиться сквозь тусклую пелену. Стало еще жарче. Удушливо-жарко, как сказал Фрис. Мимо с громким жужжанием пролетела пчела в поисках нектара и вдруг смолкла, забравшись в цветок. На зеленом склоне за лужайками один из садовников принялся косить ручной косилкой траву. Из-под вертящихся лопастей вспорхнула испуганная коноплянка, понеслась к розарию. Садовник, склонившись к ручкам машины, медленно шел вдоль склона, летела в стороны коротко скошенная трава и крошечные головки маргариток. На меня повеяло запахом душистой прогретой травы, солнце выбралось из белого тумана и залило меня ярким светом. Я засвистела, подзывая Джеспера, но он не подошел. Возможно, побежал за Максимом на берег. Я взглянула на часы. Уже перевалило за половину первого, почти без двадцати час. Вчера в это время мы с Максимом стояли у Фрэнка в садике, ждали, когда экономка подаст ленч.

Двадцать четыре часа назад. Они дразнили меня, закидывали удочку, стараясь выведать, какой у меня костюм. «Вы глазам своим не поверите», — сказала я.

Я готова была провалиться сквозь землю, вспоминая эти слова. И тут только я вдруг осознала, что Максим здесь, в Мэндерли, он не покинул нас навсегда, как я боялась. Голос, донесшийся до меня с террасы, был спокойный и деловитый. Привычный мне голос. Не тот, что я слышала ночью, стоя у подножия лестницы. Максим не уехал. Он на берегу, в одной из бухт. Он снова стал самим собой, нормальным, разумным человеком. Он просто ходил гулять, как и сказал Фрэнк. Был на мысе, видел, как корабль заворачивал к берегу. Мои страхи не имеют под собой почвы. С Максимом все в порядке. Максиму ничего не грозит. Я сегодня пережила нечто ужасное и унизительное и безумное, то, чего я даже сейчас не вполне могла понять и не желала помнить, что хотела похоронить в тайниках памяти вместе с забытыми детскими страхами, но даже это не имело значения, раз с Максимом все в порядке.

И вслед за ним я спустилась по крутой извилистой тропинке через темный лес на берег моря.

Туман почти рассеялся, и, когда я вышла в бухточку, я сразу увидела корабль: он лежал милях в двух от берега носом к скалам. Я прошла по волнорезу и стала на конце, облокотившись о закругленную стену. На берегу уже собралось довольно много людей, видимо, они пришли из Керрита по тропе береговой охраны. Мыс входил в наши владения, но публика всегда пользовалась правом прохода у скал. Кое-кто вскарабкался наверх, чтобы получше разглядеть севшее на мель судно, оно лежало, неуклюже задрав корму, вокруг сновали весельные лодки. Стояла поодаль спасательная шлюпка. Я видела, как там поднялся кто-то во весь рост и закричал что-то в рупор. Слов я не разобрала. Над заливом все еще висел туман, горизонта не было видно. Подлетела с треском еще одна моторка с несколькими людьми на борту. Она была темно-серого цвета. Я увидела человека в форме. Вероятно, портовый инспектор из Керрита, а с ним агент морского страхового общества Ллойда. Еще одна лодка с компанией отдыхающих из Керрита на борту. Они кружили вокруг сидевшего на мели парохода, громко переговариваясь. Над неподвижной водой залива до меня доносились их голоса.

• Предыдущая
• 67/101
• Следующая